Сумерки - Майер Стефани Морган - Страница 8

– У тебя линзы?

– Линзы? Нет! – Мой вопрос явно застал его врасплох.

– В прошлый раз мне показалось, что у тебя глаза другого цвета.

Эдвард только плечами пожал.

И все же цвет изменился! Я отлично запомнила бездонную черноту его глаз, выливших на меня столько ненависти. Я еще подумала, что такой оттенок совершенно не сочетается с бледной кожей и рыжеватыми волосами. Сегодня же радужка была цвета охры с теплыми золотыми крапинками. Разве такое возможно, если, конечно, он не врет про линзы? Или Форкс с бесконечными дождями сводит меня с ума?

Опустив взгляд, я увидела, что Каллен снова сжал кулаки.

К нашей парте подошел мистер Баннер, очевидно, обеспокоенный тем, что мы не работаем. Увидев заполненную таблицу, он удивился и стал проверять ответы.

– Эдвард, кажется, ты не подумал, что Изабелле тоже неплохо бы поработать с микроскопом? – саркастически спросил учитель.

– Она любит, чтобы ее называли «Белла», – рассеянно поправил Каллен. – Я определил только две фазы из пяти.

Мистер Баннер скептически посмотрел на меня.

– Ты уже делала эту лабораторку? – догадался он.

– Да, но не на луковом корне, – робко улыбнулась я. Каллен кивнул, будто ожидал, такого ответа.

– На сиговой бластуле?

– Да.

– Ну, – задумчиво протянул мистер Баннер, – очень удачно, что вы сели вместе. – Пробормотав что-то еще, он ушел к своему столу.

– Ты ведь не любишь снег, верно? – спросил Эдвард. Мне показалось, что он с трудом заставляет себя со мной общаться. Неужели в столовой он подслушал наш разговор с Джессикой, а теперь прикидывается дурачком?

– Не очень, – честно ответила я.

– И холод тебе не нравится, – это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.

– И сырость тоже, – добавила я.

– Наверное, Форкс не самое лучшее место для тебя, – задумчиво проговорил Эдвард.

– Очень может быть.

Мои слова удивили Каллена.

– Зачем ты тогда приехала? – не спросил, а скорее потребовал ответа он.

– Ну, это сложно…

– Попробую понять, – настаивал Эдвард.

Я долго молчала, но потом не выдержала и посмотрела на него. Роковая ошибка – попав в плен теплых золотых глаз, я начала рассказывать, как на исповеди.

– Мама снова вышла замуж…

– Ну вот, а ты говоришь, что сложно, – мягко и сочувственно проговорил Эдвард. – Когда это случилось?

– В сентябре, – грустно сказала я.

– И ты не поладила с новым отчимом? – предположил Каллен.

– Да нет, Фил очень славный. Пожалуй, для мамы слишком молодой, но славный.

– Почему же ты не осталась с ними?

Я понятия не имела, чем вызвана его настойчивость. Парень смотрел на меня так, будто его действительно интересовала моя довольно заурядная история.

– Фил много путешествует, он профессиональный бейсболист, – невесело улыбнулась я.

– Твой отчим – знаменитый бейсболист?

– Да нет, вряд ли ты о нем слышал. Его команда играет во второй лиге.

– И твоя мать послала тебя сюда, чтобы самой путешествовать с молодым мужем?

– Я сама себя послала, – с вызовом проговорила я.

Каллен нахмурился.

– Не понимаю, – признался он. Казалось, этот факт немало его раздражал.

Я вздохнула. Зачем, спрашивается, я все это ему рассказываю?

– После свадьбы мама осталась со мной, но она так скучала по Филу… Вот я и решила перебраться к Чарли.

– А теперь ты несчастна, – сделал вывод Каллен.

– И что с того?

– Это несправедливо, – пожал плечами Эдвард, буравя меня волшебным золотым взглядом.

Я невесело рассмеялась.

– Жизнь вообще несправедлива, разве ты не знаешь?

– Вроде бы слышал что-то подобное, – сухо проговорил Каллен.

– Вот и вся история, – подвела итог я, недоумевая, почему он не отводит взгляда.

Теплые глаза с золотыми крапинками смотрели оценивающе.

– Ты здорово держишься, – похвалил он, – но, готов поспорить, что страдаешь больше, чем хочешь показать.

В ответ я скорчила гримасу и, с трудом поборов желание высунуть язык, как пятилетняя девчонка, отвернулась.

– Разве я не прав?

Я сделала вид, что не слышала вопроса.

– Уверен, что все именно так, – самодовольно продолжал Каллен.

– Ну а тебе-то что? – раздраженно спросила я, наблюдая, как мистер Баннер кругами ходит по классу.

– Хороший вопрос, – пробормотал Эдвард тихо, будто обращаясь к самому себе.

Я вздохнула, хмуро разглядывая доску.

– Не хочешь со мной разговаривать? – удивленно спросил он.

Словно в трансе я заглянула в его глаза… и снова сказала правду:

– Нет, дело не в тебе. Скорее, я злюсь на себя. Мама всегда говорила, что меня можно читать как открытую книгу. Выходит, она права.

– Наоборот, я тебя читаю с огромным трудом. – Почему-то мне показалось, что Каллен говорит искренне.

– По-моему, ты весьма проницателен, – заметила я.

– Обычно так и есть, – Эдвард улыбнулся, обнажив ровные, ослепительно белые зубы.

Тут мистер Баннер попросил внимания, и я с облегчением вздохнула. Невероятно, я рассказала историю своей отчаянно скучной жизни странному красавцу, который неизвестно как ко мне относится! Эдвард вроде бы расспрашивал меня с интересом, но сейчас я заметила, что он снова отодвинулся, а тонкие пальцы судорожно вцепились в край стола.

Я старалась внимательно слушать мистера Бан-нера; тот с помощью проекционного аппарата показывал фазы митоза, которые мы только что видели в микроскопе. Однако мои мысли витали далеко от деления клеток.

Едва прозвенел звонок, Эдвард, как и в прошлый понедельник, сорвался с места и изящным галопом унесся из класса. Как и в прошлый понедельник, я завороженно смотрела ему вслед.

Ко мне тут же подскочил Майк и стал собирать мои учебники. Да он сам как ретривер, виляющий хвостом!

– Ну и лабораторка! Эти препараты ничем не отличаются! Везет, тебя посадили с Калленом.

– Я сама справилась, – возразила я, немало уязвленная словами Майка, и тут же пожалела о своем выпаде. – В Финиксе мы уже делали эту лабора-торку.

– Похоже, Каллен сегодня в отличном настроении, – отметил Майк, когда мы надевали куртки.

– Не понимаю, что с ним было в прошлый понедельник? – с деланным равнодушием спросила я.

На физкультуре мне стало легче. Сегодня я играла в одной команде с Майком, который вел себя, как настоящий рыцарь, и играл за двоих. Естественно, подавать мне приходилось самой, и едва я брала мяч, моя команда бросалась врассыпную.

Когда я вышла во двор, моросил холодный дождь. Я побежала к пикапу, не обращая внимания на душераздирающий рев мотора, тут же включила печку и распустила волосы, чтобы по дороге домой они подсохли.

Приготовившись выезжать, я внимательно огляделась по сторонам и заметила темную фигуру Эдварда Каллена, склонившуюся над «вольво». Парень пристально смотрел на меня, и я тут же отвернулась, но отвлеклась и чуть не задела ржавую «короллу». К счастью для «тойоты», я вовремя нажала на тормоза, иначе мой пикап превратил бы ее в металлолом. Глубоко вздохнув, я аккуратно выехала со своего места и, проезжая мимо «вольво», боковым зрением увидела, что Каллен улыбается.

Глава третья

ФЕНОМЕН

На следующее утро, едва открыв глаза, я поняла: что-то не так.

Изменился свет. Он по-прежнему был серо-зеленым, как пасмурным утром в лесу, однако чище и прозрачнее, чем обычно. Значит, тумана нет.

Вскочив, я выглянула в окно и застонала.

Тонкий слой снега покрыл двор и выбелил дорогу. Но это еще не самое страшное. Вчерашний дождь застыл на еловых лапах, а подъездная дорожка превратилась в каток.

Чарли уехал на работу раньше, чем я спустилась к завтраку. Отец не докучал мне своим присутствием, но одиночеством я не тяготилась, а наоборот наслаждалась.

Готовить не хотелось, и я залила хлопья апельсиновым соком. Странно, я с нетерпением ждала начала занятий. Причем вовсе не потому, что жаждала получить знания или завести новых друзей. Если быть до конца честной, я понимала, что рвусь в школу только ради встречи с Эдвардом Калленом. Глупо, очень глупо.