Гибель королей - Корнуэлл Бернард - Страница 9

– Ты хотела бы провести Йоль на Элеге? – спросил я.

– Рождество, – не удержавшись, поправил меня один из близнецов, но заметил мой взгляд и съежился.

– Я бы предпочла встретить Йоль здесь, – ответила Сигунн.

– Мы едем на Элег, – сказал я, – и ты наденешь золотые цепи, которые я подарил тебе. Важно, чтобы мы произвели впечатление, – добавил я и посмотрел на Уиллиболда. – Не так ли, отец?

– Тебе нельзя брать ее с собой! – зашипел он.

– Нельзя?

Он всплеснул руками. Ему хотелось сказать, что красивая датчанка-язычница своим присутствием запятнает великолепие посольства Альфреда, однако у него не хватило смелости, чтобы произнести это вслух. Он просто уставился на Сигунн, гибкую, стройную девушку с белой кожей, голубыми глазами и сияющими волосами цвета расплавленного золота. В свои семнадцать лет она была вдовой датского воина, убитого нами при Бемфлеоте. Ее красоту подчеркивало пышное бледно-желтое платье с вышитыми драконами по подолу, вырезу и рукавам. Ее шейку и запястья украшало золото – символ того, что она занимает привилегированное положение и является собственностью лорда. Она принадлежала мне, но в своей жизни она общалась лишь с людьми Хестена, а Хестен находился по другую сторону Британии, в Сестере.

Вот поэтому я и собирался взять Сигунн с собой.

То был Йоль восемьсот девяносто восьмого года, и кто-то пытался убить меня.

Я же рассчитывал опередить его.

Хотя Ситрик проявил странное нежелание подчиняться моим приказам, человек, которого он привел ко мне, оказался очень полезным. Молодой – чуть за двадцать, – он назвался магом, что означало, что он действительно путешествует из города в город и продает талисманы и обереги. Он сказал, что его зовут Лудда, однако я усомнился, что имя настоящее. Его сопровождала маленькая девочка по имени Тег с копной темных спутанных волос на голове. Она мрачно уставилась на меня исподлобья и, кажется, что-то бормотала себе под нос.

– Она творит заклинание? – спросил я.

– Она может, лорд, – ответил Лудда.

– Так творит?

– О нет, лорд, – поспешно заверил меня Лудда.

Он, как и девочка, стоял на коленях. Его открытое лицо с распахнутыми голубыми глазами, пухлыми губами и жизнерадостной улыбкой могло ввести в заблуждение кого угодно. За спиной у него висела сума, в которой он, по всей видимости, хранил свои амулеты, наверняка представлявшие собой по большей части «чертовы пальцы»[4] или блестящие голыши. Еще у него была связка кожаных мешочков с одним-двумя ржавыми кусочками железа.

– Что там? – спросил я, наподдавая ногой мешочки.

– Ой, – произнес он и робко улыбнулся.

– Те, кто обманывает людей, живущих на моей земле, наказываются очень строго, – сказал я.

– Обманывают, лорд? – Взгляд у него стал невинным.

– Я их топлю, – сказал я, – или вешаю. Видел там трупы? – На вязе висели трупы тех двоих, что пытались убить меня.

– Их нельзя не заметить, лорд, – сказал Лудда.

Я поднял самый маленький мешочек и открыл его. На ладонь выпало два ржавых гвоздя.

– Ты рассказываешь людям, что, если они положат вот это под подушку и произнесут молитву, железо обратится в серебро?

Его большие голубые глаза стали еще огромнее.

– Но зачем мне рассказывать им такие вещи, лорд?

– Чтобы разбогатеть, продавая куски железа в сто раз дороже их истинной стоимости, – ответил я.

– Если люди будут истово молиться, тогда всемогущий Господь услышит их, не так ли? И это было бы не по-христиански – лишать простых людей надежды на чудо, лорд.

– Мне следовало бы вздернуть тебя, – сказал я.

– Лучше повесь ее, – быстро проговорил Лудда, указывая на девочку, – она валлийка.

Я не удержался от смеха. Девочка продолжала хмуриться, и я отвесил Лудде дружеский подзатыльник. Много лет назад, веря, что молитва поможет мне обратить ржавое железо в золото, я купил такой же чудо-мешочек у такого же проходимца, как этот Лудда. Я велел ему встать и приказал слугам принесли ему и девчонке еды и эля.

– Если бы я решил отправиться отсюда в Хунтандон, – спросил я, – какой дорогой мне следовало бы ехать?

Он несколько мгновений обдумывал вопрос, выискивая в нем подвох, потом пожал плечами.

– Это нетрудное путешествие, лорд. Езжай на восток до Беданфорда, и там есть хорошая дорога до местечка под названием Энульфсбириг. Переправитесь через реку, лорд, и держите путь на север и восток до Хунтандона.

– Какую реку?

– Уз, лорд. – Он заколебался. – Известно, что язычники поднимались вверх по реке Уз до самого Энульфсбирига. Там есть мост. Мост есть и в Хунтандоне, вот по нему вы и переправитесь через реку.

– Значит, мне нужно дважды переправиться через реку?

– Трижды, лорд. Еще и у Беданфорда, но там вброд, естественно.

– То есть мне придется все время перебираться через реки? – уточнил я.

– Если желаешь, лорд, можно продвигаться по северному берегу, тогда не придется переправляться через реку, но времени займет больше, и на берегу нет хорошей дороги.

– А где еще можно перейти реку вброд?

– Только за Беданфордом, лорд, да и там это будет непросто после сильных дождей. Река наверняка разлилась.

Я кивнул. Я поигрывал серебряными монетками, и ни Лудда, ни Тег не могли отвести от них взгляд.

– А скажи-ка мне вот что, – снова заговорил я. – Если бы ты хотел нажиться на обитателях Элега, какой дорогой ты поехал бы туда?

– О, тогда через Грантасестер, – мгновенно ответил он. – Это кратчайший путь, а в Грантасестере все очень доверчивые.

– А каково расстояние от Энульфсбирига до Хунтандона?

– Утро пути, лорд. Совсем рядом.

Я подбросил монетки.

– А на пути есть мосты? – спросил я. – Деревянные или каменные?

– Оба деревянные, лорд, – ответил он. – Раньше были каменные, но римские арки рухнули.

Он рассказал мне о других поселениях в долине Уз, о том, что там больше саксов, чем датчан, хотя фермы все еще платят дань датским лордам. Я позволил ему говорить, а сам думал о реке, через которую придется переправляться. Если Сигурд собирается устроить мне засаду, размышлял я, то лучшего места, чем Энульфсбириг, где нам придется переходить реку по мосту, не найти. Хунтандон он точно не выбрал бы, потому что к северу от реки, на возвышенности, нас будет ждать военный отряд Восточной Англии.

Не исключено и то, что Сигурд вообще ничего не затевает.

Вполне возможно, что я вижу опасность там, где ее нет.

– Ты бывал в Ситрингане? – спросил я у Лудды.

Он удивился, вероятно, потому, что Ситринган находился очень далеко от тех городов, о которых я его расспрашивал.

– Да, лорд, – ответил он.

– А что там?

– Там у ярла Сигурда дом для празднеств, лорд. Он живет в нем, когда охотится в окрестных лесах.

– Он окружен палисадом?

– Нет, лорд. Дом огромный, но большую часть времени пустует.

– Я слышал, Сигурд проведет там Йоль.

– Вполне возможно, лорд.

Я кивнул, спрятал монетки в кошель и увидел разочарование на лице Лудды.

– Я тебе заплачу, – пообещал я, – когда мы вернемся.

– Мы? – нервно выдохнул он.

– Ты, Лудда, едешь с нами, – сказал я. – Любой воин будет рад обществу мага, а маг должен радоваться, что у него эскорт из дружинников.

– Да, лорд, – произнес он с наигранной радостью.

Мы выступили на следующее утро. Монахи шли пешком, что здорово замедляло нас, но я никуда не спешил. Я взял с собой почти всех своих людей, оставив для охраны всего несколько дружинников. В общей сложности нас было около сотни, правда, из них только пятьдесят воинов, остальные же – церковники и слуги, да еще Сигунн, единственная женщина. Мои люди надели свои лучшие кольчуги. Двадцать из них шли в авангарде, остальные формировали арьергард. Монахи, священники и слуги шли или ехали в центре. Шестеро моих людей продвигались на флангах, разведывая обстановку. Я не предвидел никаких неожиданностей на отрезке между Буккингахаммом и Беданфордом, ничего и не случилось. Раньше я в Беданфорде не бывал и сейчас увидел мрачный, полупокинутый город, ужавшийся до размеров напуганной деревушки. Когда-то к северу от реки стояла большая церковь, где, как считалось, был похоронен король Оффа, тиран Мерсии, но датчане сожгли ее и разорили королевскую могилу в поисках драгоценностей. Мы переночевали в холодном, неуютном амбаре. Я почти всю ночь прободрствовал с часовыми, которые мерзли в своих меховых плащах. Утром на плоскую, грязновато-коричневую, пропитавшуюся влагой землю лег туман.