Корсиканская авантюра - Мейл Питер - Страница 13

Сэму пришлось выдержать несколько минут добродушных упреков, прежде чем Гейл успокоилась и согласилась поискать сведения об «Эскарго инвестментс» в обмен на ланч – неспешный ланч – в «Бальтазаре», когда Сэм в следующий раз приедет в Нью-Йорк.

На следующий день они пустились в путь рано утром. Ребуль настоял, чтобы их повез Оливье, поскольку он хорошо знает Монако и у него там живет любимая тетушка, которую он был бы счастлив навестить. Пока они выезжали из Марселя на автостраду, Элена, всегда жадная до сведений о любом новом месте, уткнулась в путеводитель, позаимствованный из библиотеки Ребуля. Некоторыми фактами она делилась с Сэмом: княжество Монако, занимающее территорию в пятьсот акров, может запросто поместиться в Центральном парке Нью-Йорка, на его почти восьмистах пятидесяти акрах. Население составляет около тридцати шести тысяч человек, в Монако проживают представители более ста двадцати национальностей. Первый камень в фундамент замка, дома нынешнего князя, был заложен десятого июня 1215 года.

– Утром или вечером? – спросил Сэм, который не слишком интересовался статистикой.

Элена вздохнула, прежде чем продолжить:

– Чтобы увеличить число жителей, первые правители учредили весьма привлекательную налоговую систему.

– Иными словами, жители налоги не платят. Чудесно.

Лекцию о Монако тактично прервал Оливье, поинтересовавшись, каковы их планы на время ланча. Если они не против, сказал он, он отлучился бы навестить тетю.

По прибытии в Монако Оливье высадил их у площади Казино, где внимание Сэма привлек один из излюбленных французских пейзажей: вытянутая тенистая терраса бара и ресторана, так и манящая к себе. Это было «Cafe de Paris», в котором Сэм сразу же угадал идеальное место для ланча. Но сначала, чтобы нагулять аппетит, необходимо наведаться в штаб-квартиру «Эскарго инвестментс».

По адресу, данному телефонной компанией, оказался современный многоквартирный дом, стоявший недалеко от площади Казино. Судя по дюжинам скромных медных табличек, развешенных вдоль стен фойе, компании значительно превосходили числом обычных жильцов. И среди прочих на пятнадцатом этаже значилась «Эскарго инвестментс».

На тяжелой запертой двери конторы висела еще одна медная табличка. Сэм нажал на кнопку звонка, и металлический голос попросил его назвать себя и сообщить, по какому он делу.

– Филипс, – представился Сэм. – Герр Траунер, мой цюрихский банкир, рекомендовал зайти к вам, чтобы обсудить один инвестиционный проект.

Дверь щелкнула, открываясь, и Элена с Сэмом оказались в маленькой приемной, изящно отделанной в разных оттенках серого. Секретарь, не менее изящная, стояла за большим, до блеска отполированным столом, на котором не было ничего, кроме вазы белых роз и раскрытого журнала «Vogue».

– Bonjour, – сказала она. – Мне кажется, вам не назначено.

– Именно поэтому я и зашел. – Похлопав себя по карманам, Сэм наконец выудил страницу, вырванную из своего ежедневника. – Сейчас посмотрим. Мне сказали, что я должен спросить месье Мартена.

Секретарша нахмурилась, нарушив симметрию двух идеально выщипанных бровей:

– Прошу прощения. Но у нас нет никого с такой фамилией. Вы уверены, что это не месье Мортон?

Сэм шлепнул себя по лбу раскрытой ладонью:

– Ну конечно! Вечно я все путаю. Нельзя ли мне переговорить с месье Мортоном?

Секретарша нахмурилась еще сильнее и снова извинилась. Месье Мортон уехал в командировку в Шанхай, и сейчас никого нет.

– Вот ведь дрянь, – посетовал Сэм. – Сомневаюсь, что это можно назвать большим успехом. Может, бокальчик розового поможет.

Они сидели на террасе «Cafe de Paris» с видом на площадь Казино. Элена, которая вечно поражала Сэма неослабевающим интересом к мрачным деталям, изучала фасад Казино.

– Как ты думаешь, эти люди, заядлые игроки, которые проигрывают за их столами все, – куда они уходят, чтобы совершить самоубийство?

– Рад, что ты спросила, – отозвался Сэм. – Обычно идут вон под те большие пальмы. А если не туда, то в другие места, которые должны быть перечислены в твоем путеводителе. Смотри на букву «С».

Сэм не видел глаз Элены, скрытых темными очками, но был совершенно уверен, что она закатила их – ее обычный безмолвный ответ на все его легкомысленные замечания.

Принесли вино, и они откинулись на стульях, наслаждаясь постоянно меняющимся морем разнообразных туристских рюкзаков, которое затопляет Монако каждое лето. Как всегда, наряды женщин выглядели куда более вдохновляюще, чем бесконечные бейсболки и мешковатые штаны мужчин, и Сэм радовался нынешней моде на короткие шорты и высокие каблуки. Другая популярная новинка летнего сезона совершенно не понравилась Элене: белая юбка или платье с многочисленными рядами оборок, которые напомнили ей бабушкины абажуры. Она как раз развивала тему «эти платья хороши на десятилетних девочках с загорелыми ножками», когда у Сэма зазвонил телефон.

Это оказалась Гейл, звонившая из Нью-Йорка, где только что пробило семь утра. Сэм похвалил ее за ранний подъем, и она сообщила, что уже побывала в спортзале и позавтракала белковым смузи.

– Ладно, – продолжила она, – что касается этого «Эскарго инвестментс». Все запутано, и потому я считаю, что с ним что-то нечисто. Компания зарегистрирована в Монако, так? Но владеет ею трест с Каймановых островов, которым, в свою очередь, владеет анштальт в Лихтенштейне, у которого имеются отделения в Цюрихе и Нассау. Иными словами, кто бы ни был настоящий владелец, он не хочет, чтобы мир знал о его существовании.

– Но должны же где-то быть живые люди с именами, – предположил Сэм.

– Конечно, они есть: номинальные директора трестов, которые обычно оказываются местными юристами. Это нас ни к чему не приведет. Я пока не сдаюсь. У меня есть друг в Нассау, он кое-чем мне обязан. Попрошу его тоже покопать.

– Гейл, ты принцесса.

– Сэм Левитт, отвечу тебе одним словом – «Бальтазар». – И с этими словами она повесила трубку.

Пока Сэм общался с Гейл, Элена изучала меню, кивая с явным удовлетворением.

– Я выбрала, – объявила она. – Печень с беконом, «какой в Штатах ни за что не получишь», и еще профитроли под горячим шоколадным соусом. – Элена с хлопком закрыла меню и подалась к Сэму. – Ну так что же вынюхала твоя ищейка?

Прошел час, полный удовольствий, они допивали по второй чашке кофе, когда Элена поглядела на площадь Казино поверх солнцезащитных очков:

– Ну и ну! Посмотри, кто там, со своей любимой тетушкой.

Там, среди толпы, прогуливался Оливье, обхватив за талию чрезвычайно привлекательную блондинку, которой никак не могло быть больше двадцати пяти.

– Я уже с этим сталкивался. У них тут действительно очень молодые тетушки. Наверное, все дело в средиземноморском климате.

Сэм вынул телефон и набрал Оливье:

– Ты не заберешь нас через десять минут? Мы в «Cafe de Paris».

Оливье резко развернулся, увидел их, заулыбался и поднял большие пальцы, прежде чем спешно скрыться в толпе со своей восхитительной родственницей.

На обратном пути в Марсель Элена дремала, а Сэм размышлял о том, чего они достигли. Не многого, вынужден был признать он. Весьма не многого.

11

Олег Вронский был не в восторге. Единственное, что он уяснил из слежки за автомобилем Ребуля: Ребуль знает об этом и вполне способен справиться с проблемой.

– В общем, – сказал он Никки, – этот мужик не дурак, он знает, что что-то происходит. Понятия не имею, насколько хороши его ищейки, однако вполне возможно, они установят мою причастность к делу, что меня не обрадует.

Никки поднял взгляд от журнала «Body Beautiful» и сочувственно покачал головой.

Они находились на борту «Королевы Каспия», которая направлялась вдоль побережья на восток, к мысу Антиб. Вронский собирался пообедать в гостях у Сергея Калинина, старого московского друга, у которого имелись таинственные, но очевидно прибыльные связи с министерством, получавшим взамен право на разработку месторождений природного газа в России. Калинин, как и прочие его зажиточные соотечественники, решил, что вилла на мысе Антиб по всем параметрам место куда более привлекательное, чем дача в сыром подмосковном лесу или даже шикарный дом на побережье в Сочи. Прежде всего, еда лучше и выбор девочек шире. Обед обещал пройти весело.