Закодированная месть - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 23

По правде говоря, Донан и сам не знал, что сказал бы Жанне, если бы она вдруг отозвалась на его настойчивые звонки. Между ними все уже было определено, а от прежних романтических взаимоотношений остались лишь руины! Их уже ничто не связывало. У каждого определилась своя дорога. Жанна откровенно сказала, что решила протопать ее до конца, не вспоминая своего былого возлюбленного. Но Донан отчего-то продолжал тешить себя иллюзиями, что девушка вскорости одумается и зашагает с ним рука об руку. И чем больше он об этом размышлял, тем призрачнее становилась надежда. Где-то он даже осознавал, что может наступить такое время, когда он откажется от своего желания увидеть Жанну в своем доме.

Приняв контрастный душ и растеревшись докрасна, Донан вернул себе утраченную было бодрость и скорым шагом вышел из дома. Не считаясь со временем, побрел до работы пешком, чтобы подлечить поистрепавшиеся нервы. Психотерапия совместно с небольшой физкультурой удалась в полной мере – когда двери небоскреба распахнулись, впуская в себя сотни сотрудников, он ощутил себя в приличной форме.

Поднявшись на свой этаж, перекрытый стеклянными перегородками, за которыми сотрудники напоминали ошалевших без воды рыб, Донан Гольдберг направился на свое рабочее место – в просторный кабинет с огромными, едва ли не до потолка, окнами. Требовалось время, чтобы попривыкнуть к эдакой роскоши. Ведь каких-то несколько недель назад он делил стеклянную клеть с шестью такими же клерками, совершенно не догадываясь о том, что судьба подкинет ему подарок в пятьдесят тысяч долларов месячного оклада, где шикарный кабинет будет всего-то бонусом к тому, что ему еще предстояло заполучить.

И ведь он только в самом начале своей карьеры!

Проходя мимо застекленных клетушек, где трудились операторы, регулируя финансовые потоки, разбегающиеся по всем уголкам света, Донан лишь ненадолго остановился перед высоким зеркалом, позволявшим осмотреть себя в полный рост. Отметив, что молод и пригож, потопал дальше, небрежно помахивая кожаным портфелем, купленным накануне специально для новой должности. Сдержанным кивком отвечал на подобострастные приветствия. Люди быстро приспосабливаются к новым условиям, тем более если они изменяются в лучшую сторону. Так что можно сказать, что он успел пообвыкнуться со своим новоиспеченным местом и прекрасным видом с пятьдесят четвертого этажа.

Правда, Донан Гольдберг стал являться на службу едва ли не самым первым и уходить позже остальных сотрудников, но неудобства, связанные с большой ответственностью, вполне окупались окладом, что предоставило руководство.

Операторы, склонившиеся над компьютерами, контролировали плановые платежи по кредитам, о чем-то энергично говорили по телефонам, стоявшим на столах, иные терпеливо разъясняли условия договоров клиентам. Другие отправляли клиентам сообщения об операциях, проведенных по их картам. Третьи указывали на возникшие задолженности. Четвертые – занимались платежными поручениями. Пятые – выполняли поручения клиентов, скупая ценные бумаги…

В общем, работы хватало на всех. Обычный банковский день, в точности такой, каким он был вчера, а то и месяц назад.

По большому счету работа оператора хлопотлива: в бесконечной борьбе за мизерную прибыль рабочий день пролетает мгновенно. Времени остается только на то, чтобы наспех выпить крепкого кофе, закусив его сдобным пончиком.

И теперь, заполучив отдельный кабинет, Донан в полной мере осознал разницу между рядовым оператором и руководителем подразделения. Еще совсем недавно он был простым матросом на речном рыболовецком суденышке и, вцепившись двумя руками в весло, по свисту боцмана, надрывая сухожилия, стремился не утонуть в усиливающейся буре. А теперь он перебрался на мостик капитанского океанического лайнера, с которого за сотню миль вокруг можно было обозревать стихию финансового рынка и делать самые точные прогнозы. Красота! Такая удача выпадает не каждому.

В дальнейшем Донан видел себя аналитиком по ценным бумагам, у него были способности к подобным операциям, и там, где иной оказывался в минусе, он всегда заполучал наибольшую прибыль. Хотя лучше всего заняться предоставлением услуг по привлечению финансирования, являющимся наиболее крупными статьями дохода. Так что есть еще над чем поразмышлять.

Пройдя мимо Элизабет, миловидной секретарши, доставшейся ему в наследство от прежнего хозяина вместе с большим кабинетом и прочими привилегиями, коротко распорядился:

– Принесите мне кофе со сливками, хочется начать новый день по-человечески.

– Хорошо, мистер Гольдбер, – тотчас отозвалась Элизабет и подскочила к кофеварке.

А ведь в прежние дни она даже не желала его замечать, здороваясь лишь с третьего раза.

Донан сам определил для себя сектор работы, и он лежал в области международных платежных систем, благо что клиенты банка были раскиданы по всему миру.

Скоро подошла секретарша, держа в руках небольшой поднос, на котором стояла маленькая чашечка кофе, в отдельной плошке – сливки, на стеклянной вазочке – кубики сахара. Выставив все это на стол, она в ожидании посмотрела на Донана.

– Вы что-то хотите сказать, Элизабет?

– Может, вы еще что-то желаете, мистер Гольдбер?

Поговаривали, что с Мишелем, занимавшим эту должность всего-то несколько недель назад, ее связывали романтические отношения. Сейчас, перебравшись в более высокое кресло, тот вряд ли думал о своей прежней возлюбленной. Так что в какой-то степени ее можно было считать брошенной. В планы Донана не входило успокаивать Элизабет в своих объятиях. Ему достаточно было получить в наследство от Мишеля его большую зарплату, просторный кабинет, а вот бывшую любовницу – увольте!

– Все в порядке, Элизабет, можете идти… Если понадобитесь, я вас позову, – вяло улыбнулся Донан и тотчас уткнулся в монитор, окончательно потеряв интерес к секретарше.

Донан Гольдберг едва допил до конца чашку кофе, как зазвонил черный телефон, стоявший на правой стороне его стола. Невольно сглотнул – этот телефон напрямую соединял его с президентом банка доктором Энтони Конорсом. В век передовых технологий президент банка мог выбрать сотню способов, чтобы связаться со своими сотрудниками. Например, мог отправить электронное сообщение; позвонить по мобильному телефону, а то и просто отдать распоряжение референту, чтобы тот пригласил сотрудника на семидесятый этаж к нему в кабинет, но он обратился к старому проверенному способу – к внутренней телефонной линии, обеспечивающей конфиденциальность информации.

Интересно, что бы это могло означать?

От нехорошего предчувствия по спине Донана пробежал неприятный холодок. Сразу после неудачного звонка Жанне в Москву он понял, что нынешний день не заладится.

Внутренне робея, Донан поднял трубку и энергично произнес:

– Да, мистер Конорс.

– Я вот что хотел у тебя спросить, Донан, в вашем ведомстве все в порядке?

Гольдберг прислушался к голосу президента: звучал ровно, никаких раздражающих или недовольных интонаций не распознать, вроде бы все, как обычно. Не частое явление, чтобы президент звонил лично, – может, все дело в том, что он решил справиться, как ему работается на новом месте. Все-таки президент настоящий джентльмен.

– Все в порядке, мистер Конорс, – охотно откликнулся Донан.

– Вы уверены?

На что именно намекал президент, Донан не знал, и мысленно тотчас перебрал прегрешения всех своих сотрудников за последние недели. Но ничего не вспомнил: самая страшная провинность – это парковка в неположенном месте, после чего бодро отвечал:

– Все мои сотрудники находятся на своих обычных местах, операторы выполняют порученную работу. За прошедшее время не было никаких сбоев или жалоб от клиентов.

– Я говорю не о сотрудниках, а о вверенном вам подразделении, – с некоторой ноткой раздражения произнес президент банка.

Возможно, что президенту было куда виднее, чем самому Донану, ведь тот располагался на шестнадцать этажей повыше, а оттуда совершенно иная панорама.