Подземная война - Орлов Алекс - Страница 5

– Ух, баба Зена, с вами лучше пирожки кушать, чем такие истории выслушивать, – сказал гном.

– Это точно, – улыбнулась Зена.

– А что потом с вашей большой бандой сделалось? – спросил Рони.

– Я не знаю. Ушла я от них.

– А почему?

– Меня главарь – Нордквист, хотел сарбанам продать. Это были такие пришлые разбойники, которые людьми торговали.

– Тебе сказали и ты ушла?

– Нет, – покачала головой Зена. – Не сказали. Напали прямо у костра вечером, но я всегда начеку была, а за голенищем – нож. Этот Нордквист мне еще должен остался – долю за купцов ингландских не отдал.

На город опустилась темнота и ремесленные улицы погрузились во мрак – там рано ложились спать. Прохожие исчезали, торопясь домой, чтобы не попасться в руки ночным грабителям или не угодить в зловонную канаву, которых тут хватало.

– И как они тут живут? – бормотал Дунлап, стараясь угадать, что впереди – ошметок грязи или заполненная зловонной жижей яма.

Он засиделся в кофейне за беседой со знакомыми гномами. Потом они пошли домой, а он – на тайную встречу. Конечно, пойди он сюда засветло, обошлось бы без грязных башмаков, но его могли приметить – этого Дунлап и боялся. Он вообще не любил города, а уж Пронсвилль – в особенности. По его мнению, этот приморский город вонял рыбой значительно сильнее других, в особенности по сравнению с Лиссабоном.

Вот и заветная дверь, за которой его ждали. По крайней мере, должны были ждать.

Встреча была рисковой – без гарантий безопасности, но Дунлап считал себя гномом решительным и предпочитал действовать.

Остановившись, он огляделся, однако с обеих сторон была погруженная во мрак улица. Из окон доносился храп, а где-то приглушенная ругань. Паркины пили, женились, дрались и работали. Дунлап их презирал.

Он негромко постучал и дверь отворилась. Перед ним возник здоровенный бандит – здоровенный даже среди паркинов.

– Кто таков? – спросил он с издевательской интонацией, хотя прекрасно знал кто пришел и зачем.

«Веди меня к хозяину, дерьмо!» – хотелось выпалить Дунлапу, однако этот паркин мог врезать ему кулаком или даже выхватить нож, а Дунлап не был каким-то там потрошителем, вроде этого худородного Ламтака. Тот мог бы и ноги оторвать этому наглому паркину, а Дунлап не мог. Хотя и чувствовал себя выше и достойнее этого урода.

– Мне нужен ваш хозяин. Проводите меня к нему.

Бандит посторонился и Дунлап прошел на подворье, с облегчением ощутив под ногами мощеный досками тротуар. Уж здесь-то паркины не мочились и не выливали ночные горшки, как на улице.

Дальше его и вовсе подхватили под локоть и сопроводили до другой двери, за которой оказалась просторная комната.

В комнате находился стол, на котором стояли блюда с угощениями, а в центре стола горели два масляных светильника, заправленных фильтрованным отожженным маслом, что говорило об известных доходах хозяина комнаты.

– Давай, присаживайся, коротышка! – сказал тот, указывая на неудобный для гнома стул. Дунлап огляделся и забрался на диван, давая понять, что совершенно независим и не нуждается в каких-то там угощениях.

– А, извини, забыл, что тебе нашенское не по размеру.

Хозяин пододвинул стол к дивану так, что теперь они находились примерно в равных условиях.

– Можете называть меня «господин Дунлап», – сказал гном, оглаживая бороду и скрывая за этим жестом свой гнев.

– На господина не рассчитывай, но Дунлапа я выговорю. Так что ты нам принес, Дунлап?

Задав свой вопрос, хозяин взял рюмку со жгучей перегонкой и махнул одним глотком, а потом, сморщившись, сунул в рот какой-то соленый овощ. Дунлапа даже передернуло, он не выносил этих пересоленных кореньев.

– Я был у одного худородного земляка, – сказал Дунлап, замечая тарелку с засахаренными орехами.

– Что, сладкого захотел? – перехватил его взгляд хозяин и пододвинул тарелку. – Жри, недомерок, у нас этого добра навалом. Мы одного купчишку стрижем, он поставляет нам сладости.

Дунлап скромно взял один орешек, а когда хозяин потянулся налить себе еще рюмку, сгреб в ладонь треть тарелки и спрятал в карман. Дунлап очень любил сладкое.

– Говори, недомерок. У меня сегодня еще дельце есть незаконченное, – сказал хозяин и залпом выпил новую рюмку.

– Я уже сказал, что был у худородного земляка. Полтора года назад он ходил из Лиссабона в Пронсвилль с банкирским золотом. Что-то вроде пятидесяти тысяч терций.

– Ничего себе кусманище! – произнес завороженный суммой разбойник. – Ну и чего дальше?

– Хозяин золота в походе погиб – были какие-то стычки. Но потом следы золота теряются, а те кто выжил, рассказывают, что в сундуках были простые камни.

– Знакомая песня, – улыбнулся разбойник и налил себе еще. – Может ты тоже махнешь, недомерок?

– Господин Дунлап, вообще-то.

– Ну конечно, – кивнул разбойник и выпил. Потом поставил рюмку, посмотрел на мерцающий огонь светильника и вздохнул.

– Стало быть, Дунлап, ты думаешь, что золотишко припрятали?

– Припрятали, – кивнул гном.

– И кто?

– Вся команда охраны, что была при сундуках.

– А может ты ошибаешься? Может пережрал орехов с сахаром и стал картины рисованные видеть?

– У всех, кто участвовал в этом походе имеются золотые монеты, которые они положили в банк, а также построили на них всякие новые дома, амбары, мастерские.

– Хлипковато для пятидесяти тысяч золотом. Там бы впору флоты покупать и дворцы строить королевские, а не мастерские.

Дунлап улыбнулся и покачал головой.

– Вот тогда бы они себя выдали с головой и получили бы кучу проблем. А так они спрятали золотишко и подтаскивают его малыми толиками – по необходимости. И все думают, что это очень скромные люди, гномы, орки.

– Там и орки имеются?

– Один, таки да, в наличии.

– Если все так, то проделали они это умно.

– Умно, – кивнул Дунлап. – Наверное это Ламтак придумал. Орк сразу бы дворец купил.

– Да, непременно, – кивнул хозяин. – У меня в команде как-то задержалась пара орков. Полгода с нами промышляли. Так вот им деньги были не интересны, им больше убивать нравилось.

– Это были черные орки. А обычные, они и поздоровее и на людей своими пороками похожи. Чтобы выпить и деньги промотать.

– Не любишь нас, да?

– Мы не о любви с вами говорить собрались, господин Грай. Вы хотели дело, я вам его принес – они отправляются на краткую службу. Просто проследуйте за ними, наверняка они заглянут в свою кубышку.

Хозяин вздохнул, налил себе еще, но пить не стал и отодвинул рюмку.

– Понимаешь, недомерок, вся эта беготня, слежка, это все долго и неинтересно. А ну, как они никуда заглядывать не станут и вернутся домой с этой твоей службы?

– Вы можете захватить кого-то из них и жечь каленым железом.

– Жечь мы их и здесь можем, зачем куда-то мотаться?

– Нет-нет! – замотал головой гном. – Никаких здесь экзекуций производить не нужно. Лучше подальше от города, чтобы никто ни про что не узнал. У меня, знаете ли, деловые связи и если что-то всплывет…

– Тогда наведи нас на своих приятелей подальше от города. Или наведи на других богатеньких гномов. Я когда-то не слабо потрошил ваших торговцев и вытряс немало золота.

– Ну и где это золото от гномов, господин Грай? – с усмешкой поинтересовался Дунлап. – Мы тут сидим, почти в нищенской обстановке, где золото гномов, которое вы награбили? А я вам скажу – нельзя красть у гномов, их золотом нельзя воспользоваться, оно уходит сквозь пальцы, понимаете?

И Дунлап воздел кверху свои короткопалые ладошки, показывая как именно уходят воровские богатства.

– А у других, значит, красть можно, недомерок? – спросил хозяин святящим шепотом, а затем схватил гостя за ворот и стал трясти. – Гномов грабить нельзя, а других можно, сволочь ты эдакая?!

– Господин Грай! Господин Грай! – завопил Дунлап, пытаясь высвободиться.