Подземная война - Орлов Алекс - Страница 28

– А Бурраш-то дрался с обычной кожаной, – заметил тогда Рони.

– Бурраш опытный боец, да и по пальцем ему получить не страшно – вон у него какая лапища. А наше с тобой сложении, против его, просто лягушачье.

Помимо плеч и рук, болели отбитые колени и ободранный мечом бок. Поначалу Мартину показалось, что рана более серьезна, но оказалось – только шкура соскоблена и крови было немного.

– А и хорошо мы отбились, братцы, – внезапно сказал Мартин, когда их силы бороться с дорогой уже иссякли и все подумывали, чтобы свернуть к какой-нибудь деревне.

– И миль пять мы уже отмахали, пора бы на заслуженный отдых встать – войско то у нас битое, – добавил Бурраш.

– Ну так выбирайте – налево Бычий Вал, направо Глерис.

– Мне нравится Бычий Вал, название мясное, – сказал орк.

– Мясное то оно мясное, – согласился Ламтак. – Да только прошлый раз налево свернули и нарвались на гостеприимство, так их разэдак. Хорошо, хоть, Мартин договориться смог.

– Давайте свернем направо, на правой стороне Мартин тогда, вон какую хозяйку грудастую подгреб.

– Подгреб то он подгеб, да только она его ухватом чуть не уделала, хорошо я вовремя встрял, – сообщил Бурраш и все засмеялись. – Ладно, давай направо, пусть будет хорошая хозяйка и харчи, как у прошлой. Если б не бежать, я бы там хоть целые сутки отъедался – стряпня была исправная.

– И ничего не заплатили, – вспомнил Ламтак и они стали спускаться с дороги к деревне Глерис, где лаяли собаки, на холме мычали коровы, а по лугу бегала сенокосилка, запряженная парой лошадей и хищно постукивала острыми ножами.

– Первый сенокос, однако, – заметил Бурраш. – Эх, как травой пахнет!

Деревня была небольшая, домов в пятьдесят, а потому никакого постоялого двора здесь на глаза на попадалось.

– Эй, разбойники, где тут у вас трактир имеется? – спросил Бурраш пробегавших мальчишек.

Они испуганно шарахнулись к забору и разом замолчали, глядя на орка.

– Ох ты ж, дядя, и страшон, – признался самый старший из них.

Остальные не могли произнести ни слова.

– А чего это сразу я страшон? – обиделся орк. – А вот этот разве не страшон?

И он указал на гнома.

– Нет, этот при бороде и брови вон какие, как у тимонглека.

– У какого тимонглека?

– Тимонглек – лесной человек, который в лесу за порядком следит и тем, кто лес не разоряет, приносит на крыльцо ягоды да грибы.

– А исё сыски! – добавил самый маленький, выглядывая из-за брата.

– Сыски… – пробурчал Бурраш и махнув рукой пошел догонять своих.

– Не переживай, сейчас у взрослых спросим, – сказал Мартин, – вон баба гусей гонит.

И подождав, пока они поравнялись с селянкой, спросил:

– Скажи хозяйка, где тут у вас трактир какой имеется или постоялый двор?

– Двора нету и трахтир сожгли еще в прошлом годе.

– А чего сожгли, чем вам не угодил трактир? – вмешался Бурраш, который был раздосадован отсутствием необходимых условий.

– Так не у нас сожгли, а в Ямполье, у нас его отродясь не было.

– Вот ведь неудача какая, – покачал головой Бурраш.

– Какая ж тут неудача, идите вон к краю деревни, там Леонор живет, достойный человек. У него подворье – полная чаша, только он за постой дерет, как разбойник какой, мы у него ничего не покупаем, лучше в соседнюю деревню идите.

– В Ямполье, – догадался Бурраш.

– В Ямполье, – подтвердила женщина и увидев, что один из гусей пытается пролезть между частоколом в соседский двор, хлестнула его хворостинкой и крикнула:

– Куды ты, разбойник! Куда ты!..

Отряд прошел небольшую деревню насквозь и остановился напротив самого высокого и основательного забора во всем селении. За забором тотчас заялала собака и по ее басовитому тону было ясно, что это лохматая зверюга, а не какая-нибудь шавка для голоса.

Дом бы большой, крытый свежей дранкой, пристройки также были немалые, а значит у хозяина хватало места, чтобы принять отряд на постой.

– Сразу проситься не будем, сначала цену выясним, – сказал Ламтак.

– И что, на улице ночевать будем? – угрюмо спросил Бурраш.

– Раньше тебя это не заботило, – усмехнулся Мартин.

– Дык, когда некуда деваться и в болоте заночуешь. А тут, вон какие хоромы да и жратвы, в таком хозяйстве, всяко навалом, а не только картошка да крупа.

– А чем тебе крупа плоха? – не унимался гном.

– Да что с тобой говорить? Тимонглек!

Орк хотя обидеть гнома, однако того такое прозвище даже позабавило.

– Тимонглек, – повторил он. – Лесной человек. Стало быть в здешнему лесу гномы когда-то жили. И добрые гномы, раз приносили из лесу…

Договорить гном не успел, калитка щелкнула кованной задвижкой и на улицу вышел хозяин в городских полосатый штанах, теплой жилетке и вязанной шляпе с обвисшими краями.

– Чего под моим домом орете, прохожие люди? – спросил он неприветливо и окинул четверку путников оценивающим взглядом. Уже по одному только взгляду можно было понять, что этот своего не упустит.

Лишь остановившись взглядом на паре сытых и ухоженным мулов, хозяин смягчился и подойдя к ним, погладил одного по гриве.

– На постой, что ли пришли проситься?

– Пока только прицениваемся, – вступил в игру гном.

– Если на ночь да с харчами, да для скотины вашей кормежка, вода, чистка навоза. Тогда со всех две серебра.

Бурраш хотел что-то сказать, но Ламтак дернул его за рукав и тот промолчал.

– Что же, хозяин, мы твою цену услышали, а теперь я хочу пройти посмотреть, чего там у тебя в смысле удобствов. Далеко ли до сортира, чиста ли вода в кадушке, а то знаешь, бывает, люди серебро просят, а у самих в кадушках ляги квакают.

– У меня ляги в кадушках никогда не квакали, я за своими кадушками полное наблюдение имею. Так что мне скрывать нечего – иди и смотри. А вы, пока что, господа проезжие, за воротами постойте, а то моя собака может и покусать крепко.

С этими словами хозяин открыл калитку и пропустил туда одного гнома, потом зашел сам и калитку запер.

– Чего-то пенек наш крутить вздумал, – задумчиво произнес орк.

– Ламтак просто так войну не начинает, – усмехнулся Рони.

– Это да, – согласился орк.

Между тем, гном враскачку прошелся по просторному двору, покрытому плотной, коротко кошенной травкой. Свой дом хозяин содержал в полном порядке и прицепиться было не к чему, но Ламтак остановился напротив забора, который отгораживал двор от большого огорода и указав на висевшие на кольях множество башмаков, спросил:

– А скажи, хозяин, чего у тебя башмаки на заборе висят – ворон отгоняешь или для компота на зиму сушишь?

– Сушу от сырости, они всю зиму в пристройке провалялись.

– А чего потом с ними?

– А потом на петли для дверей в курятник или на латки порежу – хомуты старые штопать.

Гном подошел ближе, снял один из башмаков и помяв в руках, спросил:

– А чего чинить не отдашь?

– Не берут уже. Говорят – истерлися до полного предела.

– Понятно, – усмехнулся Ламтак. – И еще сказали, что не чинить надо, а новые покупать, угадал?

– Угадал.

– Это они тебя обманывали, чтобы выгоду большую получить.

– Да я это прокумекал, только что тут сделаешь, пришлось заказывать новые.

– Итого у тебя их тут пять пар, правильно?

– Правильно, считать ты умеешь.

– Я много чего умею. У тебя железный сапожок найдется и молоточек четвертной?

– Да, есть такие.

– А брус дубовый гвоздиков нарезать?

– Тоже имеется.

– Хорошо сушеный?

– Ну, дык, на печи сушу.

– И еще – сало топленное, угли черные из печки и воск.

– Все имеется, а к чему ты спрашиваешь?

– А к тому, что я тебе все эти башмаки сегодня очень даже выгодно починю и даже зачерню, как новенькие, а ты с нас за постой ничего не возьмешь и кормить будешь без жадности.

– А если попортишь без толку?

– Тогда – два серебра, как ты и просишь.