Точка выброски - Зверев Сергей Иванович - Страница 42

Утром Алеся и Богдана разбудил не столько занимающийся рассвет, сколько запах, идущий от висящего над догорающим костром котелка. Батяни в лагере почему-то не было. По-видимому, этот аппетитный завтрак он сварил из принесенной ночью добычи, добавив туда собранные в предгорье ароматные травы. Майор снова куда-то ушел, оставив кушанье довариваться. Вкус похлебки, как убедились археологи, ни в чем не уступал ее выдающемуся запаху. Единственное, чего они не смогли понять, — какому животному могло принадлежать это вкуснейшее мясо. Никто из них никогда ранее не ел ничего подобного.

— Слушай, а может, это — рыба? — спросил у друга украинец.

— Немного похоже на рыбу… Да нет! Откуда же в пустыне взяться рыбе? Ты что, Богдан? — хихикнул Алесь.

— Ну, тогда я не знаю, — удивленно разглядывал содержимое котелка Федорчук. — И кости какие-то странные — смотри!

Остававшиеся в котелке кости действительно по форме напоминали рыбьи — тонкие и полукруглые.

— Ну что, бойцы! Как спалось? — Майор Лавров, с большим биноклем на груди, бодрой походкой подымался к стоянке. — Сегодня мне хоть что-нибудь оставили в котелке?

— Конечно, оставили, — ответил Алесь. — Извини за вчерашний ужин — увлекся. Давай, положу тебе?

— Да я уж сам как-нибудь! — Батяня пододвинул к себе котелок, в котором оставалось не так уж и много похлебки. — Эх, люблю повеселиться с ложкой в руках!

— Андрей, скажи-ка нам… — Богдан замялся. — А что это мы тут сейчас ели?

— Не вкусно, что ли? — спросил Батяня, с аппетитом прихлебывая варево прямо из котелка.

— Да нет, как раз очень вкусно! Ели так, что за ушами трещало. Но просто я чего-то не понимаю, — растерянно развел руками Богдан. — А где это ты рыбу в пустыне нашел?

— Рыбу? Да это порода такая — песчаный угорь! Интересная, я вам скажу, рыбка, — хитро улыбнулся десантник. — А вот вам и ее кожа — пойдет на ремень!

С этими словами Батяня продемонстрировал археологам длинную, переливающуюся на солнце всеми цветами радуги змеиную кожу.

Глава 32

Самыми желанными в Сахаре для кочевников пустыни всегда были и самые живописные в этом краю места — оазисы. Как и все оазисы Сахары, этот большой оазис тоже был окружен пальмовой рощей. В других оазисах для того, чтобы напоить деревья водой, устраиваются специальные оросительные системы, но здесь люди поступили гораздо проще. В сухом русле реки, протекающей через оазис, его жители вырыли глубокие ямы-воронки и посадили в них финиковые пальмы. Под руслом на глубине пяти-шести метров всегда текла вода, так что корни пальм, посаженных таким образом, легко достигли уровня подземного потока, и дополнительного орошения им уже не требовалось. В каждой такой воронке росло от пятидесяти до ста пальм.

В лагере германской команды, который временно расположился в этом оазисе, царило приподнятое настроение. Сам Отто Диц, один из высших руководителей автомобильного концерна, прибыл сюда, чтобы побеседовать с гонщиками, механиками и менеджерами. Члены всех трех немецких экипажей выглядели вполне довольными жизнью. За дни вынужденного простоя они не только успели сделать подробный техосмотр и техническую профилактику каждого из своих автомобилей, но и заменить новыми деталями и агрегатами, привезенными из Европы, чуть ли не все, что только можно было заменить в их машинах. Внешне их грузовики выглядели так, как будто бы только что сошли с заводского конвейера. Подойдя к гонщикам, которые ждали его в тени пальм около длинных накрытых столов, Диц обратился к ним со следующими словами:

— Ну как, пилоты, штурманы и механики? По-моему, вы здесь совсем неплохо устроились? Вы получаете дополнительные деньги за простой, вам сюда привозят все, что вы только захотите. Есть ли у вас ко мне какие-нибудь вопросы и пожелания?

— Уважаемый господин директор! — сказал пилот первого экипажа, главной надежды немецкой команды. — Если присмотреться, то мы увидим возле здешних пальм немало верблюдов и овец. Те верблюды и овцы, которые здесь сейчас находятся, всю зиму, как правило, содержатся именно возле оазисов. Но с наступлением весны кочевники гонят их через пустыню на поля с вновь отросшей травой. Так и наши автомобили. Сейчас они стоят здесь и этим напоминают привязанных к оазису животных. Но мы же не будем сидеть здесь до весны? У нас ведь слишком большие различия, не правда ли?

Отто Диц довольно ухмыльнулся. У немецких автогонщиков явно было хорошее настроение. К тому же они рвались в бой, что тоже было весьма неплохо.

— То, что я сейчас услышал, очень напомнило мне восточную притчу. Вижу, что, находясь здесь, вы уже набрались у арабов и берберов их природной мудрости. Это, конечно, похвально. Находясь в чужой среде, надо всегда брать у нее лучшее. Но, надеюсь, вы еще не превратились в кочевников? — спросил Диц.

— А нам незачем превращаться в кочевников, — ответил гонщик. — Мы и так кочевники. Ведь это же про нас сложена песня «Мой дом — на колесах». Правда, мы не привыкли долго сидеть в оазисах. Наша работа — кочевать на своих железных конях весь год.

— В таком случае у меня для вас есть хорошие новости. Сообщаю вам, что сегодня или завтра организационный комитет должен будет объявить о скором продолжении соревнований. По сложившимся обстоятельствам. — Отто Диц сделал паузу, и все прекрасно поняли, что он имеет в виду пропажу российских экипажей. — По сложившимся обстоятельствам именно вы сейчас главные фавориты ралли. Надеюсь, что вы оправдаете возложенные нами и всей страной на вас надежды!

Немецкая команда встретила эти слова радостными возгласами и аплодисментами. После чего началась очередная роскошная пирушка. Команду снабжали продовольствием по самому высшему классу — стоящие на столах разнообразные блюда местной кухни перемежались многочисленными доставленными из Европы и других стран Африки деликатесами. Здесь каждый, пусть даже и с самыми привередливыми требованиями, мог найти себе что-то по вкусу. Создавая видимость демократичности, Отто Диц немного посидел рядом с гонщиками за общим столом, поддерживая разговор и отпуская шуточки. Затем, как следует насытившись, он поднялся и, поманив за собой сидящего неподалеку Курта Цахара, отошел в сторонку.

— Ты уже слышал о последних событиях, Курт? — спросил Диц, закуривая свою привычную сигару.

— Простите, босс, я слышал о многих событиях, но… — Цахар не понял шефа или же просто сделал непонимающий вид.

Диц вопросительно посмотрел на подчиненного. И продолжил:

— Да-да, и что же ты скажешь про попытку принца помириться с братом?

Курт, конечно же, уже знал об этом. Но почему-то предпочел сделать удивленное лицо и сказать:

— Как, неужели?

— Да, именно так и произошло, — кивнул Диц. — Точно известно, что принц посылал к шейху одного из своих высокопоставленных военных. А затем, возможно, встречался с ним и сам. По нашим данным, «правителю Сахары» предложено сложить оружие в обмен на высокий пост в столице.

— Какой пост? — Вид у Курта был довольно растерянный. Но особо переигрывать и прикидываться дурачком перед шефом ему тоже не стоило.

— Не важно, какой пост! Ясно, что самый высокий! — начальник посмотрел на него с откровенной злобой. — Знаешь, Курт, после того что ты рассказал мне про этого «повелителя Сахары», я подумал, что шейх — совершенно ненадежный партнер. И если он переедет в столицу, то вполне сможет сказать… Сможет когда-нибудь разболтать о нашей выгодной сделке. Или еще как-нибудь нас выдать.

— Вы считаете? — округлил глаза Курт.

Взгляд Дица откровенно говорил: «Или ты дурак, Курт, или просто-напросто надо мной издеваешься!»

— Что я считаю? — толстый немец презрительно смотрел на своего подчиненного. — Что?

— Что его нужно… убрать.

Последнее слово Курт произнес почти шепотом. Диц удовлетворенно усмехнулся и слегка кивнул.

— Все-таки ты хорошо соображаешь, Курт. В общем, так! Конкретно я тебе ничего не приказываю. Но! — поднял он палец. — Решай эту проблему любым доступным тебе способом. Любым! Фантазия, я знаю, у тебя есть, так что действуй, друг мой. В средствах в этот раз можешь не стесняться!