Экстремальная зона - Зверев Сергей Иванович - Страница 4

Гость, также любивший вкусно поесть, потер руки от удовольствия — здесь было чем подкрепиться. Хозяин основательно приготовился к встрече столь важного гостя. На столе возвышалась батарея бутылок со всевозможными напитками. Остальное пространство заполняли блюда с крупными раками, сочным мясом, черной и красной икрой.

Перекусив, гость и хозяин принялись за принесенных омаров. Блюда с аппетитными ракообразными вызывали желание поскорее взяться за них всерьез.

— Горячего омара я люблю приправлять взбитым маслом, холодного — майонезом, — делился своими гастрономическими пристрастиями хозяин яхты, — люблю их, подлецов!

— Совершенно с вами согласен. — Дингли имел сходное мнение о вкусовых качествах продукта. — Я еще предпочитаю к каждому кусочку мяса немного жира омара. Это придает ему просто восхитительный оттенок.

— Да вы гурман, батенька! — хохотнул Пересветов. — У нас с вами, как я посмотрю, много общего.

— Это удовольствие не является таким уж предосудительным, — тоже взял шутливый тон британец.

Оба принялись медленно и аккуратно, чтобы не забрызгать друг друга, разламывать руками обитателей морских глубин.

— Для улучшения вкуса попробуем вот этот сорт, — поднял Пересветов новую бутылку, — шестьдесят третий год. Недавно я существенно пополнил свой запас вин. Я вообще-то их коллекционирую. В следующий раз, когда будете у меня, я вам продемонстрирую свою коллекцию.

Дингли, соглашаясь, кивнул. Они чокнулись бокалами.

— Недавно я слышал забавную новость касательно этих созданий, — сообщил он.

— И что же она гласила?

— Знаменитая американская рекордсменка по поеданию различных продуктов установила новый рекорд. Соня Томас из американской Александрии по кличке Черная вдова в ходе соревнования по поеданию омаров за двенадцать минут поглотила сорок четыре омара, — сообщил гость.

— Да-а, — протянул Пересветов, вертя в руках двухстороннюю омаровую вилку, — что я могу сказать: кошмар! Одно слово — американцы! Полная бездуховность. Нельзя же, в самом деле, низводить все до сплошного потребительского уровня. Кому как не нам, странам с древней и богатой культурой, понимать это!

— Да, господин Пересветов, — лукаво подмигнул Дингли, — правда, она заработала на этом пятьдесят тысяч долларов. Так что усилия были не совсем уж напрасными если не для здоровья, то уж, во всяком случае, для кошелька.

— А-а… Это несколько меняет дело. Однако мы обойдемся и без такого издевательства над собой, — ухмыльнулся губернатор, — да и заработаем никак уж не меньше.

Как только омары были уничтожены, перед каждым сидевшим за столом возникли полоскательницы для рук.

— А сейчас мы приступим к главному блюду, — провозгласил губернатор, — мой повар, скажу я вам, настоящий волшебник.

— В этом я уже успел убедиться, — кивнул Дингли, предвкушая достойное продолжение вечера.

— Саша! Неси! — крикнул Пересветов, позвонив в серебряный колокольчик, стоявший на столе.

Банкет закончился. Англичанин отбыл на берег. Оставшись в одиночестве, Пересветов блаженно откинулся на спинку мягкого дивана, чтобы перевести дух. В который раз Дмитрий Степанович подумал, что с корабликом он не прогадал — каждый посетивший его оставался в восторге. И даже этот проходимец Дингли не смог скрыть своего восхищения. Пересветов окинул взглядом каюту. Кожаные и деревянные поверхности смотрелись благородно, как и подобает кораблю, стоившему недешево. От разных дорогих безделушек рябило в глазах. После выпитого и съеденного можно было бы и отдохнуть, однако губернатору не сиделось. Он прошелся по каюте. Ноги утопали по щиколотку в шикарном персидском ковре, делая поступь совсем неслышной. Наконец, решительно тряхнув головой, чиновник подался наверх, на свежий воздух. В последнем, правда, в каюте не было недостатка, но Дмитрию Степановичу захотелось побыть на палубе.

Поднимаясь по лестнице, он качал головой и причмокивал. Мысли толпились в голове, и им было мало места. Оказавшись на палубе, Пересветов расправил плечи. То, что творилось здесь, было под стать его прекрасному настроению. Вдалеке виднелась панорама Лазурного берега. Приморский городок смотрелся отсюда, с яхты, словно какое-то сказочное изваяние. Красивые разноцветные домики, сады, яхты — все это создавало умиротворенное настроение.

Да, здесь — благодать, просто рай земной. И он может наслаждаться этой роскошью, которую, без сомнения, заслужил. Правда, здесь он всего лишь один из многих богачей. А где-то там, далеко, на необъятных просторах Сибири, лежал огромный край, которым управляет он, Пересветов. Эти мысли всегда нравились Дмитрию Степановичу, а сегодня — особенно. Приятно осознавать, что от тебя где-то зависит многое, если не все.

Губернатор стоял, опершись руками на поручни, и жадно втягивал ноздрями соленый свежий морской воздух. При том состоянии, в котором находился господин Пересветов, ему это было крайне необходимо. Мысли будоражили, и перспективы, открывавшиеся перед Дмитрием Степановичем, заставляли учащенно биться сердце.

Все хорошо, а скоро будет еще лучше. То, что имеет Пересветов, то, что у него есть и будет — зависит от него самого. А уж он возможностей не упустит.

Он хмыкнул, вспомнив «зеленых», сидевших на рельсах. Ему были гораздо более приятны другие «зеленые» — те, что заманчиво шелестят в пальцах. Причем не в чужих, а именно в своих. Пересветов всегда считал себя человеком дела, и все, что не относилось к этому, его раздражало. Людей, которые не умеют делать деньги, он считал бездельниками и вообще лишними на земле. В этом мире надо уметь найти свою дорогу и уметь идти по ней к той самой, главной, цели. А все эти рассуждения по поводу того, что мы должны заботиться о природе, на нас лежит ответственность за будущее планеты — это все рассуждения мозгляков, ни на что не способных. Пересветов хотел жить здесь и сейчас.

Вдруг зазвонил телефон. Веселенький марш вырвал владельца трубки из задумчивого состояния, обратив к делам насущным. Пересветов достал из кармана мобильник.

— Да, это я. Здравствуй, дорогая, — одна из многочисленных подруг сердца явно желала увидеться с Дмитрием Степановичем, — ну, конечно, рад, что за вопросы! Ты же знаешь, что я всегда жду твоего звонка… Нет, к сожалению я за границей. Конечно, дела, дела… Их всегда невпроворот. Ничего, рыбка моя, скоро я буду в Москве, и тогда мы, конечно же, встретимся. Помнишь, как нам было хорошо тогда? А я это все время вспоминаю… Нет, не шучу, на полном серьезе. Целую, пока.

Бриз приятно освежал разгоряченные щеки Дмитрия Степановича. Над яхтой кружили чайки. Заходящее солнце медленно опускалось в Средиземное море. Побережье готовилось к вечеру, который обещал быть насыщенным и веселым.

Глава 3

Военный городок, располагавшийся среди бескрайних просторов Сибири, выглядел достаточно стандартно для такого рода заведений. На необъятных российских просторах можно встретить десятки, и даже сотни, подобных ему. Некоторые появились еще на заре советской власти, некоторые — в самый разгар холодной войны, но все они служат единой цели — поддержанию обороноспособности Родины и воспитанию новых бойцов, способных в нужный момент совершить все, что от них требуется в этом нелегком, но столь почетном деле. Разбросанные на обычного размера территории казармы, столовая и прочие помещения были обнесены забором.

Здесь все выглядело как обычно: дочиста выметенные дорожки, аккуратно выкрашенные белой краской бордюры. Вся эта романтика красноречиво говорила о том, как приятно ходить строем среди подобного великолепия. Естественно, в необходимом количестве присутствовали средства наглядной агитации. Наиболее заметными среди них были большие фанерные щиты, на которых красовались бравые воины, текст присяги и прочие темы, способствующие поднятию боевого духа. Попасть на территорию можно было, конечно же, через КПП.