Предельные полномочия - Зверев Сергей Иванович - Страница 19

— Брось, Кирилл, вечно ты везде только плохое видишь, — возразил Русанов. — Компот как компот. Фрукты тут другие, вот и вкус другой.

— Нет, Кирилл прав, — согласился Луценко. — Какая-то химия тут намешана. Но зачем нас травить? Они могут нас убить гораздо проще. Тут что-то другое…

Он тоже отставил стакан в сторону и больше пить не стал. Его примеру последовал и Хайдаров. Только Русанов пил не останавливаясь. От его апатии не осталось и следа. Он веселился, без умолку рассказывал анекдоты и смешные случаи из прошлой жизни, потом начал вслух размышлять о том, когда их освободят и что они будут делать после освобождения.

Впрочем, это веселье длилось недолго. Постепенно монтажник начал задремывать, и уже через час после обеда его сморил крепкий сон. Напрасно Малышев несколько раз прокричал прямо над его ухом: «Денис, проснись!» — монтажник даже не пошевелился. Тогда механик оглядел своих товарищей — они тоже клевали носом — и громко сказал:

— Кажется, я понял, что там было намешано. Нас напоили кокой!

— Ты это серьезно? — спросил Луценко, с трудом разлепляя вдруг отяжелевшие веки. — Но коку ведь не пьют, ее нюхают…

— Пить тоже можно, — заверил Малышев. — Мне ребята рассказывали — ее с водкой или со спиртом мешают. Сначала идет дикое возбуждение, энергия прет, а потом все сразу кончается. У нас тоже так, только порция, видно, небольшая была. К тому же мы трое мало выпили, а Денис хорошо приложился.

— То-то он такой довольный был, — заметил Хайдаров. — Вот и кончилась его ломка…

— Допустим, ты прав… — задумчиво произнес инженер. — Но зачем?

— А зачем они Дениса к дури приучили? — вопросом на вопрос ответил Хайдаров. — И нас втягивали. Кирилл прав: чтобы волю сломать, превратить нас в послушных марионеток.

— Нет, тут что-то не вяжется, — покачал головой Луценко. — Тогда бы они продолжали с нами заигрывать: в штаб приглашать, всякие экскурсии устраивать. А они вон даже вентиляторы убрали. Словно что-то от нас получили, что им было нужно, и теперь рукой на нас махнули.

— Верно, Константин Евгеньич, — согласился Малышев. — Махнули, но не совсем. Что-то им еще нужно…

Он прошелся по бараку, еще раз взглянул на спящего Русанова и вдруг резко повернулся к товарищам.

— Кажется, я понял! Они хотят, чтобы мы все уснули… крепко уснули. Потом нас вывезут куда-нибудь поближе к дороге, где люди бывают, и бросят там. Нас найдут — но в состоянии глубокого наркотического опьянения. Если кто-то будет в этом сомневаться, достаточно сделать анализ крови — и там обнаружится кока. Сразу в прессе поднимется шумиха — президент Браво пригласил в страну русских наркоманов. Вот ради чего американцы все это затеяли!

— Похоже на правду, — согласился Луценко. — И это еще не худший вариант. При нем мы останемся в живых. А значит, можем рассказать, что с нами было, как в нас впихивали наркотики. А зачем им живые свидетели? Можно напоследок сделать каждому еще пару уколов — ввести, скажем, смертельную дозу героина. Эффект тот же, только свидетели уже не заговорят…

— Как же нам быть? — воскликнул Хайдаров. — Они теперь не остановятся, везде будут эту коку совать. Или что другое. А могут и насильно укол сделать…

— Как быть, как быть… — пробормотал Малышев, меряя шагами барак из угла в угол. Товарищи молча смотрели на него. Теперь у всех троих сна не было ни в одном глазу.

Внезапно механик остановился.

— Остается единственный способ, — тихо сказал он, подойдя к Луценко и Хайдарову. — Нам надо бежать.

— Хорошо сказано! — покачал головой наладчик. — Только как? Во время прогулки напасть на охрану? Так их там штук шесть амбалов с автоматами кругом стоит — живо пулю получишь.

— Или ты хочешь напасть на Эктора с Мигелем, когда они еду нам приносят? — спросил Луценко. — Только они ребята крепкие, особенно Эктор. А кроме того, я заметил, что они приходят не одни: еще двое охранников всегда остаются за дверью.

— Нет, у меня другой план, — прошептал Малышев, наклонившись к товарищам. — Помнишь, Константин Евгеньич, я тебе говорил, что кое-что заметил? Так вот, я обратил внимание вон на ту вентиляционную решетку в углу.

Механик указал на решетку в дальнем углу их барака, у самого потолка.

— Я как-то ночью потихоньку подтащил стол, залез и посмотрел, — продолжал Малышев. — Как я и думал, за решеткой здоровенный вентиляционный короб — как видно, этот барак, как и весь лагерь, американцы строили, а у них всегда эти короба широченные. В общем, пролезть можно.

— А почему там должен быть короб? — спросил Хайдаров. — Скорее там просто дырка наружу, и все. Так что мысль хорошая, только…

— Нет, не дырка, — перебил его Малышев. — Ты что, думаешь, тут воздух сам идет? Да мы тогда давно бы все задохнулись в такой жаре! Нет, тут действует система вентиляции. Я ведь не только изнутри смотрел. Нет, я во время прогулки и снаружи поглядел. Наш барак стоит не отдельно — он примыкает торцом к одной из казарм. И короб идет вдоль всей казармы. Посередине стоит такая будка — там крутится вентилятор и решетка воздухозаборника. Вот где мы вылезем наружу!

— Да, это уже похоже на план! — согласился инженер. — Ну-ка, помоги стол подвинуть, погляжу я на эту решетку…

— Нет, днем стол двигать не стоит — охрана может услышать или заметить, — возразил Малышев. — Вы, Константин Евгеньич, встаньте вон на спинку кровати, я вас подержу.

Луценко так и сделал. Он забрался под потолок и внимательно оглядел решетку. Потом спустился на пол и отрицательно покачал головой.

— Идея у тебя, может, и хорошая, но неосуществимая, — сказал он, обращаясь к Малышеву. — Те, кто этот барак строил, знали, что здесь будут заключенных держать, а они могут задумать побег. Ты заметил, как эта решетка приделана к стене? Восемь шурупов, и все глубоко заделаны в пазы — ни монеткой, ни даже ложкой, если ее заточить, не подберешься. Тут крестовая отвертка нужна, причем длинная!

— Это ты, Константин Евгеньич, верно заметил, — согласился Малышев. — Но только я это заметил еще раньше тебя. Неужели бы я стал говорить с вами о побеге, если бы не знал, как преодолеть эту трудность? Не стал бы. Но я заранее принял меры. Вот, видите?

И он извлек из-под матраса на своей койке длинную отвертку.

— Где ты ее взял? — изумился Хайдаров.

— Где-где… — усмехнулся механик. — Небось не на складе выдали. В штабе спер, вот где. Когда меня туда на «беседу» водили. Там у них заминка вышла — этот старший офицер, Чумпитас, где-то задержался, пришлось его ждать. А я как раз стоял возле компьютерного стола. Смотрю — возле клавиатуры отвертка лежит. Ну, я и прихватил.

— Слушай, выходит, эти беседы с сеньором Чумпитасом принесли нам огромную пользу? — воскликнул Хайдаров. — Такую большую, что он даже не догадывается!

— Что, сказать хочешь? — спросил Луценко. — Обрадовать офицера?

— Нет, думаю, лучше это сообщение отложить, — с напускной серьезностью ответил Хайдаров. — Пускай это для сеньора сюрприз будет.

Они весело глядели друг на друга. Давно у них не было такого прилива сил — с самого времени нападения бандитов. Впервые не они ими распоряжались, а сами энергетики могли изменить свою судьбу.

— Так, отвертка есть… — произнес Луценко, вновь становясь серьезным. — Нужна будет еще крепкая палка, чтобы остановить или сломать вентилятор…

— Думаю, ножка от стула подойдет, — заметил Малышев. — Стулья здесь, правда, крепкие, но ничего — я сломаю.

— Хорошо, а как с Денисом быть? — спросил Хайдаров, оглядываясь на безмятежно спящего монтера. — Захочет ли он с нами идти? И сможет ли?

— Я уверен, что захочет, — твердо ответил Малышев. — Видели, как он весь день готовился, чтобы от коки отказаться? И отказался бы, только они нас обманули. И это даже хорошо, что он сейчас спит. К полуночи выспится — тогда и поговорим. А вот хватит ли сил… Что ж, придется помогать.

— Ладно, из барака мы выберемся, — сказал Луценко. — А вот что дальше будем делать? Куда пойдем? Как я понимаю, ты это тоже обдумал?