Расплатимся свинцом - Зверев Сергей Иванович - Страница 6

Семен посмотрел на часы. Прошло уже немало времени, и он представил, как богатенькие родители сейчас рвут на себе волосы, не зная, что происходит с их детьми. Встав, он не спеша прошел к железной двери и, открыв ее, посмотрел на сидевших в темной комнате четверых мальчишек.

Семен глядел на испуганные лица, и в его душе не было ни сострадания, ни сожаления, ничего. Осознание того, что он отомстит тем, кто сломал его жизнь, заставило его улыбнуться. Когда-то он так же смотрел на людей, от которых зависела его судьба, но они не захотели ничего сделать, не предприняли ничего, чтобы понять. И вот сейчас он, Семен Фролов, вернет им должок.

Он мстит не только олигархам, но и всем спецслужбам, которые, как он полагал, сейчас несут ответственность за этих мальчишек. «Вы у меня будете скакать, как вошь на гребешке!» — со злостью подумал Семен и с силой захлопнул дверь. Вернувшись назад, он снова сел на перевернутый ящик и стал смотреть, как Денис стучит по клавиатуре компьютера.

— Как они там? — поинтересовалась Ирина, и Семен повернул голову в ее сторону.

— Нормально.

Молодая женщина встала и подошла к парню за компьютером.

— А у тебя как дела, Дэн? — Она заглянула ему через плечо.

Парень повернул голову в ее сторону и, расплывшись в улыбке, ответил:

— Все в порядке.

Семен отрешенно наблюдал за этой картиной. Все его мысли унеслись в далекие годы его детства, когда он еще мальчишкой ходил с отцом по тайге. Его отец был лесником и месяцами пропадал там, живя как отшельник. На каникулы он забирал к себе Семена, надеясь, что тот продолжит его дело, когда вырастет.

С малых лет он учился всем премудростям этой профессии: ставил капканы, определял следы животных и, конечно же, стрелял. Но Семен мечтал стать военным, хотя отцу об этом и не говорил. Наоборот, он, как губка, впитывал все знания, так как прекрасно понимал, что они пригодятся ему в будущем.

Больше всего ему нравилось оружие. У отца был не только карабин, с которым он ходил по маршрутам, но и пистолет «ТТ», найденный случайно в тайге. Пройдя в глубь леса, отец доставал пистолет и учил Семена метко стрелять.

Шло время, и занятия с отцом стали приносить результаты. Семен отлично ориентировался на любой местности, умел скрывать свои следы и находить чужие. По запаху он мог определить не только проходящего по тропе зверя, но также и человека. Уже спустя годы Семен понял, что его отец каким-то только ему известным способом пробудил в нем первобытные инстинкты, сохранившиеся от той эпохи, когда люди обходились без всяких достижений цивилизации и могли рассчитывать только на свои способности.

Местный военком знал о способностях сына лесника, и, когда тому пришла пора идти в армию, его, не раздумывая, записали на службу в разведку. Семен был очень рад этому решению, так как понимал, что именно там он сможет применить свои способности. Его отправили на российско-азербайджанскую границу. В то время прошла Первая чеченская кампания, и горячих точек как таковых уже не было. Но Семен, если честно, сам не очень стремился на войну. К тому времени многим стало понятно, что подобные войны — всего лишь очередные политические игры государства. Поэтому погибать за чьи-то интересы никто не спешил.

Отслужив положенные два года, Семен вынужден был решать, что дальше делать: возвращаться домой и продолжать дело отца или остаться в армии, заключив контракт. На службе обещали платить неплохие деньги. В письме отцу Семен сообщил, что остается в армии еще на три года. Ответа он не получил ни тогда, ни после. Отец по-настоящему обиделся на него, и Семен вначале переживал из-за этого, но потом случилось то, что заставило его забыть обо всем.

Не успел он подписать контракт, как тут же все узнали, что началась Вторая чеченская кампания. Только вот теперь туда уже не гнали молоденьких безусых солдатиков, только что прибывших с гражданки. В регион отправляли по большей части контрактников, которым платили очень большие деньги за участие в боевых операциях. Многие потянулись за длинным рублем, несмотря на то, что там по-прежнему гуляла смерть и в любую минуту могли убить. Но кроме обычных солдат, в Чечне также требовались и специалисты. В первую очередь, конечно же, хорошие разведчики с опытом. Основные боевые действия теперь проходили в горах, так что такие люди, как Фролов, были на вес золота. Ротный по фамилии Золотарев, вызвав Семена, сказал:

— Ты, конечно, можешь отказаться, это твое право. Но только помни, что такие люди, как ты, в данной ситуации могут спасти даже не десятки, а сотни жизней. Боевики у себя на родине, знают там каждый кустик. А вот нашим солдатам приходиться воевать, можно сказать, вслепую.

Прежде чем ответить, Семен задумался. Он уже и сам подумывал о том, чтобы пойти повоевать. Через минуту он решился:

— Я согласен.

— Отлично! — хлопнув его по плечу, весело сказал ротный. — Завтра выезжаешь. Кстати, должен тебе сказать, что зарплата у тебя будет такая же, как и у участников боевых действий. Самая высокая! — Он подмигнул Семену, и ему стало как-то не по себе. Как будто бы его покупали.

Ничего не ответив, Фролов вышел из кабинета. Прослужив больше двух лет на границе, он ни разу не принимал участия в серьезных операциях по задержанию преступников. И не потому, что его не брали на такие задания, — их просто не было. С той же минуты, когда он вышел из кабинета ротного и до самого прибытия на место, его мучил лишь один вопрос: сможет ли он, Семен Фролов, перешагнуть тот внутренний барьер, когда придется стрелять в живых людей; ведь до этого он стрелял только по мишеням. Но эти сомнения исчезли сами собой, когда на второй день ему и еще двоим бойцам пришлось проводить разведку на окраинах чеченского села.

Пробравшись в один из разбитых домов, они стали наблюдать. На первый взгляд все было спокойно. Пожилые жители, которые не захотели покидать насиженных мест, занимались своим уцелевшим хозяйством. Но у Семена была четкая ориентировка, что в каком-то из домов скрываются боевики. И прежде чем послать туда бригаду зачистки, надо было точно выяснить их местонахождение. Наученные горькими уроками первой кампании, когда многие офицеры были отданы под трибунал за убийство мирных граждан, теперь перед зачисткой всегда проводилась разведка. Семен переводил бинокль с одного дома на другой, но пока ничего подозрительного не замечал. Неожиданно со стороны леса, который находился рядом, в их сторону перебежками двинулись два российских солдата. Судя по «лычкам», танкисты.

«Наверное, их танк подбили, и они пробиваются к своим», — подумал Семен. Один из бойцов, находившийся рядом с ним, тоже заметил бегущих танкистов и, выйдя из укрытия, помахал им рукой. Солдаты на секунду остановились, видимо, соображая, кто перед ними, но потом снова бросились к развалинам. Семен продолжал следить за ними в бинокль, и что-то в их поведении и внешнем виде показалось ему подозрительным. То ли потому, что они были гладко выбриты, то ли потому, что бежали молча, даже не перекидываясь словами. Семен понять этого не мог. Все дальнейшие события происходили настолько стремительно, что Фролов не успел понять, как все случилось. Но его реакция и природные инстинкты, отработанные до автоматизма, спасли ему тогда жизнь…

Как только солдаты показались в проеме, к ним бросился один из разведчиков.

— К своим пробиваетесь, танкисты? — успел спросить разведчик, как тут же прозвучала очередь из автомата, и он осел на битые кирпичи, валявшиеся повсюду.

Второй разведчик направил на них свой «калаш», но выстрелить не успел. Пуля настигла его как раз в тот момент, когда он уже целился в переодетых боевиков. Время как будто бы замедлило свой бесконечный бег, и все происходило, как в замедленной съемке. Когда упал первый боец, Семена охватил страх, но это чувство моментально сменилось каким-то хладнокровием и полной уверенностью в том, что нужно делать. Не совершая лишних движений, чтобы не терять драгоценное время, Семен лишь слегка приподнял дуло своего автомата и нажал на спусковой крючок, отводя его немного в сторону. Он видел, как пули вонзались в боевиков одна за другой. Но один из них все же успел застрелить второго разведчика, и молодой парень с простреленной грудью повалился на бок.