Лики смерти - Батчер Джим - Страница 38

И главное, фрагмент был совсем крошечный. Мне пришлось бы работать с ним с исключительной осторожностью, иначе заключенные в нем энергии могли бы перегрузить физическую материю, как избыток электричества сжигает спираль в электролампочке. Я не слишком силен по части тонких заклинаний. Сил-то и энергии у меня хватает, а вот с контролем над ними случаются проблемы. Ну, при необходимости я могу, конечно, постараться, только это сильно ограничит радиус действия моего заклинания.

В общем, это заклинание можно будет сравнить с металлодетектором, но уж никак не с тарелкой радара. Впрочем – все лучше, чем ничего. Я сунул конверт в карман и вышел.

Во избежание новых встреч с Черити я остановил Жучка у тротуара перед домом Майкла и посигналил. Почти сразу же из дома вышел Широ. Старик обрил свою седую голову – кожа его блестела, как бильярдный шар, за исключением тех мест, где ее покрывали родимые пятна. На нем были свободные черные штаны вроде тех, что я видел на фотографиях Мёрфи, когда она участвовала в соревнованиях по айкидо. Наряд дополнялся черной рубахой и белой армейской курткой с вышитыми на груди алыми крестами. Куртка подпоясывалась красным шелковым кушаком, на котором висела деревянная трость-ножны со спрятанным в ней мечом. Он отворил дверцу, сел в Жучка и положил меч на колени.

Я тронул машину, и некоторое время мы ехали молча. Пальцы мои на руле снова побелели, поэтому я завел разговор первым.

– Выходит, вы уже участвовали в таких дуэлях раньше?

– Хаи, – кивнул он. – Много раз.

– Зачем?

Широ пожал плечами:

– Много разных поводов. Защитить кого-то. Заставить кого-то убраться с миром. Драться, чтобы не впутывать в это других.

– До смерти?

Широ кивнул:

– Много раз.

– Вы, наверное, неплохо набили руку, если так, – предположил я.

Широ чуть улыбнулся, узкие глаза его превратились совсем уже в щелочки.

– Всегда кто-то сильнее.

– А с вампирами драться приходилось?

– Хаи. С Нефритовой Коллегией. С Черной Коллегией.

– Нефритовая Коллегия? – удивился я. – В жизни не слыхал о такой.

– Юго-Восточная Азия, Китай, Япония. Очень скрытные. Но уважают Установления.

– Может, вы и с динарианцами на дуэли встречались?

Он нахмурился, глядя в окно.

– Дважды. Но они не соблюдают Установлений. Оба раза мошенничали.

Некоторое время я обдумывал эту информацию. Потом сказал:

– Я склоняюсь к энергии. Если он не согласится, выберем волю.

Широ искоса посмотрел на меня, потом кивнул.

– Есть ведь выбор удачнее.

– Какой?

– Не биться вообще. Нельзя проиграть бой, которого нет.

Я едва было не фыркнул, но сдержался.

– Ну, мне типа такого выбора не оставили.

– Если обе стороны не желают биться, дуэли конец, – сказал Широ. – Я буду говорить с секундантом Ортеги. Сам Ортега тоже будет там. С вашей стороны было бы разумным попробовать отговорить его.

– Не думаю, чтобы он согласился.

– Возможно. А может, и нет. Но не драться – всегда умнее.

– И это говорит воинственный рыцарь Креста, обладатель священного клинка?

– Я ненавижу драку.

Я покосился на него.

– Такое редко слышишь от человека, умеющего воевать.

Широ улыбнулся:

– Драка никогда не бывает хорошей. Но порой необходима.

Я сделал глубокий вдох.

– Угу. Пожалуй, я понимаю, что вы имеете в виду.

Остаток пути до МакЭнелли мы ехали молча. В свете уличных фонарей мои пальцы казались того же цвета, что и руки.

МакЭнелли – это таверна. Не бар, не кабак, а настоящая, в духе Старого Света, таверна. Войдя, я спустился на три ступеньки, остановился на дощатом полу и осмотрелся по сторонам. У барной стойки стоит тринадцать стульев. Потолок поддерживается тринадцатью потемневшими от времени деревянными колоннами, покрытыми ручной резьбой с листьями и всякими сказочными созданиями. Тринадцать столов расставлены, на первый взгляд, без всякой системы, а на деле очень даже осознанно: с целью рассеивать стихийные потоки магических энергий. Это значительно снижает количество несчастных случаев, которые происходят со сварливыми чародеями или безмозглыми юнцами, только-только обнаружившими свои силы. Под потолком лениво вращается несколько вентиляторов, о которые я всегда боюсь зацепить затылком. В зале пахнет древесным дымом, старыми бочками из-под виски, свежевыпеченным хлебом и жарящимся мясом. Я люблю это место.

Мак стоял за стойкой. Я знаком с Маком довольно давно, но не знаю о нем почти ничего. Роста он высокого, сложения среднего, лыс, и лет ему где-то между тридцатью и шестидесятью. Руки здоровенные, ловкие, с толстыми запястьями. Одевается он всегда одинаково: в темные штаны, свободную белую рубаху и передник, каким-то волшебным образом избегающий брызг жира, питья и всяких прочих вкусностей, которые он готовит для посетителей.

Мак заметил меня, стоило мне войти, и кивнул куда-то влево. Я посмотрел туда. Плакат на стене гласил: УСТАНОВЛЕННАЯ НЕЙТРАЛЬНАЯ ТЕРРИТОРИЯ. Я снова посмотрел на Мака. Он вытащил из-под стойки дробовик – чуть-чуть вытащил, но так, чтобы я видел.

– Понял? – выразительно спросил он.

– Нет проблем, – отозвался я.

– Вот и хорошо.

В зале было непривычно пусто. Обыкновенно здесь всегда торчит дюжина-другая завсегдатаев местной магической тусовки. Ну, не настоящих опытных чародеев, но людей с задатками магических способностей. Кроме них, сюда захаживали члены пары оккультных сект, более или менее безобидные чернокнижники-любители, стая благонамеренных волков-оборотней и всяко-разно другая подобная публика. Должно быть, Мак сам пустил слух о предстоящей встрече. Никто в здравом уме не согласится оказаться там, где может случиться потасовка между членом Белого Совета и военачальником Красной Коллегии. Я лишний раз убедился, что мой рассудок еще в порядке: мне и самому тоже очень не хотелось находиться здесь.

– Пива, – бросил я, подходя к стойке.

Мак хмыкнул и выставил на деревянную столешницу бутылку темного. Я выудил из кармана несколько мятых бумажек, но он покачал головой.

Рядом со мной у стойки стоял Широ. Мак поставил бутылку у его локтя. Широ рукой сорвал крышечку, сделал небольшой глоток и поставил бутылку обратно. Потом задумчиво посмотрел на нее и сделал еще глоток, смакуя.

– Йош.

– Спасибо, – хмыкнул Мак.

Широ произнес что-то на незнакомом мне языке – предположительно по-японски. Мак односложно отвечал ему. Мак у нас вообще такой: много талантов, мало слов.

Я успел сделать еще пару глотков, прежде чем дверь отворилась.

Вошел Кинкейд – в том же наряде, в котором я видел его утром, только без бейсболки. В отсутствие головного убора его русые волосы были собраны на затылке не в очень аккуратный хвост. Он кивнул Маку.

– Все на месте? – спросил он.

– Умгум, – отозвался Мак.

Кинкейд обошел залу, заглядывая под столы и за колонны, не забыв при этом проверить смежные помещения и святая святых Мака – его барную стойку. Мак промолчал, но у меня сложилось впечатление, что он считает эти предосторожности совершенно лишними. Кинкейд подошел к угловому столу, чуть отодвинул от него несколько соседних и поставил к нему три стула. Потом вытащил пистолет из наплечной кобуры, положил его на стол и сел.

– Привет, – произнес я более или менее в его направлении. – Я тоже рад встрече. А где Ива?

– Ей давно пора спать, – без тени улыбки ответил Кинкейд. – Я официально представляю ее.

– О, – удивился я. – Она, значит, рано ложится?

Кинкейд сверился с часами.

– Она убеждена в том, что детям положено ложиться рано.

– Хи-хи. – Впрочем, ироничные смешки удаются мне плохо. – А где Ортега?

– Я видел, как его машина паркуется на стоянке, – ответил Кинкейд.

Дверь отворилась, и вошел Ортега. Одет он был в модный черный блайзер, соответствующие черные брюки и рубаху из алого шелка. Несмотря на холодную погоду, он обходился без пальто. Кожа его оказалась смуглее, чем мне запомнилось по прошлым встречам. Возможно, он кормился перед самой встречей.