Сомалийский пленник - Зверев Сергей Иванович - Страница 22

— …Жаль, вы в нем не участвовали, — размышляя вслух, Валери многозначительно посмотрел на Таи Дель-Изо. — Уверен, сегодня вы обе щеголяли бы в королевских коронах.

Уни, рассмеявшись, покачала головой.

— Нет, нам это ни к чему, — возразила она. — Двух королев быть не может, а ни одна из нас никогда не согласится с тем, что ее лучшая подруга станет второй. Вы представляете, во что могла бы превратиться церемония награждения, когда две финалистки пихают друг другу корону и с ослиным упрямством твердят жюри: «Нет, это ты более достойная!»

Представив себе подобное зрелище, рассмеялись и остальные.

— Уни, — отпивая кофе, Лавров интригующе посмотрел на девушку, — во время нашей первой встречи вы упомянули о Национальном этнографическом музее. Хотел туда сегодня сходить, но Валери компанию мне вряд ли составит — у него совсем другие планы. А вот вы не могли бы стать моим гидом? Вам за это я был бы очень признателен…

Подперев голову рукой и чему-то чуть заметно улыбаясь, девушка некоторое время молча смотрела на него испытующим взглядом, после чего с непонятной иронией негромко сказала:

— Ну в музей, так в музей!.. Вы когда хотели бы туда пойти?

— Да хоть сейчас! Если, конечно, у вас нет срочных дел… — решительно отодвинув чашку с кофе, объявил Лавров.

Они поднялись из-за стола. Посмотрев на Таи Дель-Изо, Уни неожиданно заметила:

— Что-то ты стала какая-то скучная. Это из-за того, что мы уходим?

— Нет, нет! — торопливо возразила та. — Просто… Впрочем, это несущественно. Желаю вам хорошо провести время.

Выходя из кафе, Андрей покосился в сторону воодушевленно распалившегося Валери и с сожалением мысленно отметил: «Да-а-а… Ты даже не представляешь, какой тебя сейчас ждет холодный душ. Как бы дров с расстройства не наломал!..»

Музей культурного наследия Сомали размещался в здании старой постройки с колоннами и лепниной, стиля то ли рококо, то ли барокко — в архитектурных стилях Лавров не очень-то разбирался. Здесь, действительно, было собрано немало экспонатов, сделавших бы честь любому знаменитому музею мира. Они ходили с Уни из зала в зал, рассматривая наряды народностей, населяющих страну — иса, дарод и хавийя, образцы изделий ремесленников, как современных, так и найденные в ходе археологических раскопок, древнее оружие восточных африканцев, ритуальные маски, посуду… Как понял Андрей, посетителей в музее последние годы было не слишком много, и он существовал в основном на небогатых субсидиях государства и энтузиазме его сотрудников.

После музея они зашли в довольно-таки фешенебельный ресторан, который, с учетом уровня цен, могли посещать только очень небедные люди. Заняв отдельный кабинет, отделенный от общего зала тонкой, красивой кованой решеткой, они просидели там около часа, дегустируя лангустов и болтая о чем-то совершенно необязательном.

После ресторанных посиделок Лавров нанял такси поприличнее и проводил Уни прямо до ее дома в зажиточном квартале, застроенном одно-двухэтажными особняками местной знати, крупного чиновничества и, не исключено, главарей пиратских кланов. Простившись с девушкой у узорчатой металлической калитки, врезанной в довольно высокую каменную ограду дома, Андрей решил, что называется, «ковать железо, пока горячо». Вернувшись в центр, в присмотренном заранее ювелирном магазине он купил роскошный золотой браслет с бриллиантами и изумрудами.

Вскоре Лавров вновь шагал по той же улочке элитного квартала, где находился дом Уни. Увидев на одном из углов женщину, торгующую цветами, он решил, что цветы как дополнение к подарку будут очень кстати. Правда, торговка ничего иного, кроме родного сомалийского языка, не понимала, и поэтому Андрею пришлось довольно долго языком жестов объяснять непонятливой тетке, что ему нужен букет для молодой, красивой особы, сердце которой он хотел бы покорить. Наконец-то уразумев, что от нее требуется, торговка, многозначительно заулыбавшись, скомпоновала три большие, ярко-алые розы с десятком белоснежных цветов, чем-то похожих на речные лилии.

Позвонив в колокольчик у калитки, Лавров передал цветы и сверток пожилой прислужнице в белом переднике. Получив доллар в качестве чаевых, та, просияв, быстро удалилась в дом.

Когда Андрей вернулся в гостиницу, Валери был уже у себя. Выглядел он, как, вполне возможно, выглядел император Наполеон после Ватерлоо. Заглянув в его номер, Лавров ни о чем не стал расспрашивать и сразу же отправился к себе. Ему теперь предстояло только ждать — как отреагирует Уни на оказанные им знаки внимания. Если она останется ко всему этому равнодушна, то… То тогда, вполне возможно, ему придется искать контакты с исламистами, чтобы уже через них выйти на этого треклятого Сулима.

В самом деле! Он торчит в Могадишо уже несколько дней, а его поиски зависли самым безнадежным образом. А ведь каждый впустую потраченный день для заложников может оказаться последним. И как же ему выйти на исламистов? Сделать себе обрезание и объявить себя тайным последователем учения пророка Магомета? Да, в принципе, можно будет пойти и на это, лишь бы был достигнут хоть какой-то результат…

Неожиданно в дверь номера постучали. «Валери? — мелькнуло в голове. — Вряд ли… Слишком уж робко стучит. Скорее, это портье…» И впрямь, за дверью действительно оказался портье, который сообщил, что «мистера Андрэ» срочно зовут к телефону.

Звонила Уни. В ее голосе одновременно звучали и глубоко запрятанный восторг, и легкий, явно наигранный укор.

— Андрэ, я вам очень признательна за подарок и особенно за цветы. Скажите, Андрэ, вы что, решили за один день покорить мое сердце? О, мужчины, мужчины… Андрэ, а вы цветы подбирали сами, или вам кто-то в этом помог?

— Ну, скажем так, помогли… А что?

— Значит, вы даже не догадываетесь, что означает присланная вами композиция… Хорошо, Андрэ, как говорится, от судьбы не уйдешь. Жду вас сегодня вечером у себя дома. Часам к восьми подойдете? Надо же вам объяснить язык цветов…

Положив трубку, Лавров вдруг почувствовал, как его внезапно окатило жаром от предчувствия чего-то необычайного, что его сегодня ждет. Поднявшись наверх, он увидел у своей двери меланхолично-унылого де Кассе.

— Андрэ, ты даже не представляешь, как мне сейчас плохо… — прислонившись к стене плечом, тягостно вздохнул он. — Скажи честно: когда ты мне говорил о том, что я могу услышать «нет», ты уже что-то знал об этом?

— Ну вот, налицо типичный синдром «обладателя легких побед»… — сочувственно улыбнулся Лавров, проигнорировав заданный ему вопрос. — Валери, ты меня поражаешь. Как можно так легко сдаваться? Мало ли что тебе сказала женщина? Ты же лучше меня должен бы знать, что у них семь пятниц на неделе. Заходи! — открыв дверь, он изобразил приглашающий жест.

Достав из холодильника запотевшую бутылку минеральной воды, Лавров наполнил два стакана и один подал приятелю. Неспешно отпивая приятно холодящий напиток, он несколько пространно изложил Валери свою точку зрения на его ситуацию с Таи Дель-Изо. По мнению Андрея, женщины подобны крепостям. И если одни сами готовы сдаться при одном лишь появлении завоевателя, то другие приходится брать или отчаянным штурмом, или долгой, терпеливой осадой.

С чем-то соглашаясь, в чем-то возражая, к концу разговора де Кассе несколько повеселел и уже сам, не дожидаясь приглашения, наполнил свой стакан до краев и залпом его опорожнил.

— Андрэ, ты — настоящий друг! — с некоторой долей торжественности объявил он. — Честно говоря, я уже подумал, что мои усилия добиться любви Таи обречены на провал. Но ты мне подарил надежду и за это тебе большущее мерси. Кстати, на сегодня какие у тебя планы?

— Днем буду отсыпаться, а вечером у меня деловая встреча, — Лавров пожал плечами.

— Не с Уни случайно? — собираясь уходить, подмигнул Валери. — Ладно, завтра утром расскажешь, если сочтешь возможным. Пока!

…Никто из них в тот момент даже не предполагал, что вялый ход времени предшествующих дней, подобный сонливому течению общеизвестной Лимпопо, именно сегодня внезапно изменится и понесется водопадом Виктория, и события будут меняться с калейдоскопической быстротой.