«Тихий Дон»: судьба и правда великого романа - Кузнецов Феликс Феодосьевич - Страница 61

Вопрос: Почему именно остановились на вас?

Ответ: Меня многие казаки знали по Германской войне, как полного Георгиевского кавалера. Кроме того, из боевых офицеров, окончивших военное училище, в то время был только я.

Вопрос: И также были настроены против Советской власти?

Ответ: Да, это верно. Я являюсь противником Советской власти.

Вопрос: Какими силами вы располагали в период руководства вами повстанческой армией?

Ответ: Повстанческая армия имела до 30 тысяч сабель и штыков.

Вопрос: В состав повстанческой армии, какие соединения входили и кто ими командовал?

Ответ: В состав повстанческой армии входило 5 конных дивизий по четыре полка, одна конная бригада по два полка, два пехотных полка и 5—6 орудий. 1-й дивизией командовал хорунжий Ермаков Харлампий, 2-й — сотник Меркулов, 3-й — подъесаул Егоров, 4-й — подхорунжий Медведев, 5-й — хорунжий Ушаков, бригадой — хорунжий Колычев.

Вопрос: Кто снабжал вас оружием и боеприпасами?

Ответ: Винтовки и клинки были привезены казаками с германского фронта и сохранены. Пулеметы и боеприпасы были захвачены в первые дни восстания в эшелоне, следовавшем [по железной дороге] для частей Красной армии.

В дальнейшем же все добывалось в бою.

Вопрос: Какую задачу вы перед собой ставили?

Ответ: Свергнуть Советскую власть на Дону, соединиться с Донской армией, действовавшей в то время под командованием генерала Богаевского в районе Новочеркасска.

После изгнания Советов установить на Дону власть Войскового Круга во главе с Войсковым атаманом в рамках территории, существовавшей до революции...

Вопрос: По размерам, что представляла собой территория, занимаемая повстанческой армией?

Ответ: 350 км по окружности, от 35 до 40 км в радиусе.

Вопрос: Где находился ваш штаб?

Ответ: В ст. Вёшенской...

Вопрос: Когда вы установили связь с Донской армией?

Ответ: Приблизительно в середине апреля месяца 1919 года.

Вопрос: Каким образом?

Ответ: Для установления связи с нами на самолете прилетели представители Донской армии сотник Богатырев и пилот хорунжий Тарарин.

Я написал информационную справку атаману Богаевскому, в ней сообщал, в каком состоянии находится повстанческая армия, о ее численности и расположении. Просил боеприпасов. Пилот улетел, а Богатырев остался как офицер связи.

Вопрос: В дальнейшем, как осуществлялась связь?

Ответ: Через несколько времени к нам прилетел капитан Иванов, который привез патронов, а в двадцатых числах мая прибыл также на самолете капитан Веселовский. Он представил нам 10 тысяч патрон[ов] и табаку. Кроме того сообщил, что со стороны ст. Миллерово двигается на помощь конная группа генерала Секретева <...>

Вопрос: После разгрома белогвардейских армий куда вы эвакуировались и с кем?

Ответ: После разгрома Донской армии частями Красной армии я с женой в составе 3 дивизии эвакуировался из Керчи в г. Константинополь (Турция)»29.

Вырисовывающийся в ходе этого допроса 14 апреля 1945 г. ход Вёшенского мятежа полностью совпадает как с тем, что говорил на допросах Харлампий Ермаков, так и с картиной возникновения и развития восстания, представленной в «Тихом Доне».

В «Просьбе о помиловании», направленной им в 1954 г. в Президиум Верховного совета СССР, Кудинов сообщает дополнительные подробности о предыстории и ходе Вёшенского восстания, подробно останавливается на обстоятельствах, которые привели к открытию линии фронта верхнедонцами перед наступающей Красной армией осенью 1918 г. «... Казаки не хотели воевать за пределами своей Донской области. Однако, атаман Краснов и окружавшая его дворянская шайка, оплакивавшая “потерянный рай”, сумели толкнуть казаков за пределы Дона. Протесты казаков усиливались... И наконец три полка казаков: Вёшенской, Мигулинской и Казанской взбунтовались, сражаться с Красной Армией отказались, затем побратались и, заключив мир, разъехались по домам, сделав громадный прорыв по линии Донской армии. Донская и Добровольческая армии стремительно покатились назад. Красная же армия спешно двигалась вперед, по пятам отступавших»30.

Генерал Петр Николаевич Краснов (1869—1947), атаман Всевеликого Войска Донского. Реальное историческое лицо, действующее в романе «Тихий Дон»

В конце декабря было распространено воззвание Троцкого следующего содержания: «Товарищи офицеры и казаки! Оставайтесь на местах! Против оставшихся казаков никаких репрессий проявлено не будет, а офицеры будут приравнены к офицерам Красной гвардии». Это воззвание возымело свое действие. Многие остались на местах. Время шло... Красная армия проходила на юг и держала себя достойно уважения. Но когда прибыл трибунал, то положение крайне изменилось31.

Решение верхнедонцов покинуть фронт нанесло тяжелый удар по белому движению. Бывший начальник разведывательного и оперативного отделений штаба Донской армии — как он себя именует — «Генерального штаба полковник» Добрынин характеризует эту ситуацию так: «В декабре войска Верхне-Донского округа, минуя командование, начали мирные переговоры с советским командованием и разошлись по домам, образовав к 25 декабря (7 января) громадный прорыв, открытый для вторжения советских войск»32. Боевой состав Донской армии сократился с 49,5 тысяч до 15 тысяч к 15 (28) февраля 1919 года.

Хотя в процессе переговоров командование Красной армии обещало не вводить войска на Верхний Дон, а двигаться к Новочеркасску, они тут же начали продвигаться в образовавшийся прорыв, и весь казачий фронт спешно отошел на линию Донца. Верхне-Донской округ оказался в тылу Красной армии, захватившей почти весь Дон.

«Станицу Вёшенскую, — сообщает П. Кудинов, — заняла 15 Инзенская пех[отная] дивизия, по другим станицам и хуторам расположились отряды чека, обозы и резервные части. Повсюду начался красный террор...»33. Фронт большевикам открыли 1-й Вёшенский, Казанский и Мигулинский полки. В 1-м Вёшенском полку летом и осенью 1918 г. воевал против Красной армии Харлампий Ермаков34.

Сотником 1-го Вёшенского конного полка белой армии был в это время и Павел Кудинов35.

В «Тихом Доне» Григорий Мелехов воюет с Красной армией в том же 1-м Вёшенском полку: «Неподалеку от станицы Дурновской Вёшенский полк в первый раз ввязался в бой с отступающими частями красноармейцев.

Сотня под командой Григория Мелехова к полудню заняла небольшой, одичало заросший левадами хутор» (4, 78). Казаки Вёшенского полка решают «дальше границ не ходить» (4, 92); «Выбьем из казачьей земли — и по домам!»; «По домам надо! Замирения надо добиваться!..» (4, 92).

Как видим, Шолохов ничего не придумывал, — он знал, как все происходило в жизни, знал из надежного источника и воплощал эту правду жизни в художественном слове. Любопытна эта перекличка текста «Тихого Дона» и текста допросов арестованных Харлампия Ермакова и Павла Кудинова. На допросе 24 мая 1923 года Ермаков так рассказывает об этом периоде своей жизни: «... Армия белых начала отступать за Донец. Мне удалось из части убежать и скрываться дома»36.

Точно так же «убежал из части», ночью тайно «покинул полк» и Григорий Мелехов: «“Поживу дома, а там услышу, как будут они идтить мимо и пристану к полку”, — отстраненно думал он о тех, с кем сражался вчера бок о бок» (4, 103).

В полном соответствии с реальными обстоятельствами жизни в «Тихом Доне» сказано: «Первым обнажил занятый участок, находившийся на калачовском направлении 28-й полк, в котором служил Петро Мелехов.

Казаки после тайных переговоров с командованием 15-й Инзенской дивизии решили сняться с фронта и беспрепятственно пропустить через территорию Верхне-Донского округа красные войска. Яков Фомин, недалекий, умственно ограниченный казак, стал во главе мятежного полка...» (4, 106).