Средневековые арабские повести и новеллы - Автор неизвестен - Страница 32

«Сегодня ты будешь под его покровительством!» — сказали стражники. «Прошу вас, сделайте мне честь, зайдите ко мне, поешьте и выпейте шербета». Стражники зашли в комнату, она накормила их, напоила вином, а затем одурманила их опиумом. Когда они потеряли сознание, Зайнаб сняла с них одежду и забрала все, что у них было.

Ахмад ад-Данаф тоже обходил город в поисках Далилы. Он не нашел ее и не встретил никого из своих людей.

Наконец он увидел девушку у дверей дома. Завидев его, она подошла, поцеловала ему руки и спросила: «Не ты ли предводитель Ахмад ад-Данаф?»

«Да, я, — ответил он, — а ты кто такая?» — «Я из чужих краев, — ответила Зайнаб, — из города Мосула, отец мой был винодел. Он умер и оставил мне богатое наследство. Из-за притеснений тамошних чиновников я перебралась сюда и открыла здесь винную лавку. Наместник наложил на меня большой штраф, и я хочу, чтобы ты взял меня под свою защиту, пусть эти деньги лучше достанутся тебе, чем наместнику». — «Не давай ему ничего, — воскликнул Ахмад ад-Данаф, — я принимаю тебя под защиту!» Тогда Зайнаб сказала: «Я прошу тебя, окажи мне честь, зайди ко мне и отведай моего угощения!»

Ахмад ад-Данаф вошел к ней, выпил вина и, одурманенный опиумом, упал на ковер. Плутовка Зайнаб сняла с него одежду, нагрузила все платья и пожитки стражников на коня бедуина и осла погонщика, разбудила Али С Верблюжьим Горбом и уехала домой. Когда Али окончательно пришел в себя, то увидел, что у него забрали одежду. Ахмад ад-Данаф и его люди тоже лежали без одежды, пьяные и одурманенные. Он дал им противоядие от дурмана и разбудил. Когда они пришли в себя, то увидели, что все они голые. Ахмад ад-Данаф воскликнул: «Вот беда! Мы рыскали по всему городу, чтобы найти эту распутницу и проучить ее, а вместо этого она проучила нас. Как обрадуется Хасан Шуман, как будет злорадствовать! Подождем, пока пройдет треть ночи, и тогда уйдем».

А в это время Хасан Шуман спрашивал у одного из молодцов, куда запропастились Ахмад ад-Данаф и его люди, и тут они все явились, раздетые догола. Увидев их, Хасан прочел такие стихи:

«Кто же подшутил над вами, кто раздел вас?» — спросил он. «Мы обещали разыскать старуху, а нас раздела девушка!» — ответили стражники. «Прекрасно поступила она с вами!» — воскликнул Хасан Шуман. «Разве ты ее знаешь, Хасан?» — спросили те. «Да, — ответил Хасан Шуман, — я знаю и девушку и старуху». — «Что же доложить халифу?» — обеспокоенно спросили люди Ахмада ад-Данафа.

Хасаан Шуман сказал Ахмаду: «Если ты снимешь с шеи свой ворот — знак власти — и перед халифом скажешь, что ты не сможешь поймать ее, ибо не знаешь в лицо, если на вопрос халифа, кто возьмется за поимку, ты ответишь: „Хасан Шуман“ — и если повелитель правоверных возложит это дело на меня, то я схвачу и девушку и старуху и приведу их сюда».

Порешив на этом, они легли спать, а когда наступило утро, все отправились в диван халифа. «Где старуха, предводитель Ахмад?» — спросил халиф. В ответ Ахмад снял с шеи ворот — символ власти. «В чем дело?» — спросил халиф. «Я ее не знаю, — отвечал Ахмад ад-Данаф. — Повелитель правоверных, возложи это дело на Хасана Шумана, он знает ее и ее дочь. Она совершила все эти мошенничества и проделки не ради денег и имущества, а для того, чтобы показать свою ловкость и хитрость дочери, так как хочет получать жалованье своего мужа, отца этой девушки. Хасан Шуман заступается за них, просит не казнить их и обещает доставить их сюда». — «Клянусь честью своих предков, — сказал халиф, — если они вернут имущество и деньги их владельцам, то они будут в безопасности и заступничество Хасана Шумана будет удовлетворено». — «Обещай мне их безопасность, повелитель правоверных!» — попросил Хасан Шуман. Халиф дал ему свой платок — знак пощады.

РАССКАЗ о Хасане Шумане, Плутовке Зайнаб и ее матери

Шуман ушел от халифа и направился к Далиле. Он окликнул ее, но вместо нее ответила ее дочь Зайнаб. «Где твоя мать?» — спросил Хасан Шуман. «Наверху», — ответила Зайнаб. «Скажи ей, чтобы она забрала с собой вещи, которые она украла, и спустилась. Она пойдет со мной к халифу, я привез ей платок пощады. Если она не пойдет по-хорошему, то пусть пеняет на себя!» — сказал Хасан.

Далила спустилась, неся на плечах узел с вещами, и пошла с Хасаном. Она возвратила все вещи их владельцам, вернула осла погонщику и коня бедуину. «Осталась лишь одежда моего предводителя и его людей», — сказал ей Хасан Шуман. «Клянусь Великим Именем, это не я сделала», — ответила Далила. «Ты говоришь правду, — согласился Хасан Шуман. — Эту проделку совершила твоя дочь, проявив большую ловкость!» Они пошли в диван халифа. Хасан предстал перед повелителем правоверных и сказал ему, что все вещи возвращены их владельцам. Потом он подвел Далилу к халифу. Увидев ее, халиф приказал бросить ее на ковер крови, чтобы казнить ее. «Я под твоей защитой, о Хасан!» — взмолилась Далила. Хасан Шуман подошел к халифу, поцеловал ему руки и молвил: «Прости ее, повелитель правоверных, ведь ты обещал ей пощаду!» — «Я оставляю ее в живых из уважения к тебе, — сказал халиф и обратился к старухе. — Подойди ближе, как тебя зовут?» — «Мое имя Далила», — ответила она. «Ты мошенница и обманщица, и поэтому тебя прозвали Мошенницей Далилой, — сказал халиф. — Почему ты совершила столько гнусных дел и причинила нам столько хлопот?» — «Повелитель правоверных, я совершила эти проделки не из алчности и не потому, что хотела присвоить вещи этих людей. Я прослышала о том, что совершили Ахмад ад-Данаф и Хасан Шуман в Багдаде, и сказала себе: „Я последую их примеру“. А теперь я вернула все вещи их владельцам». Тут встал погонщик ослов и воскликнул: «Да рассудит между нами сам Аллах всевышний! Ей было мало отнять у меня осла, она еще и заставила ювелира из Магриба выбить мне два зуба и прижечь виски!»

Халиф велел выдать погонщику сто динаров и сто динаров красильщику, чтобы тот восстановил свою мастерскую. Они ушли, вознося молитвы за халифа. Бедуин тоже взял свою одежду и коня и воскликнул: «Видно, не дозволен мне приезд в Багдад и не доведется мне отведать оладьи с медом!» Они взяли свои вещи и разошлись. Затем халиф сказал Далиле: «Попроси у меня что-нибудь!» — «Мой отец был твоим слугой, — сказала она, — он был начальником почты, а я выращивала почтовых голубей. Муж мой был предводителем стражников Багдада. Я хочу, чтобы ты платил мне то, что получал мой муж, а моей дочери возместил заработок ее отца».

Халиф даровал им то, что она просила. «А теперь, сказала затем Далила, — я хотела бы, чтобы ты назначил меня старшей привратницей постоялого двора».

А дело было так. За некоторое время до этого халиф построил большой постоялый двор, чтобы там могли жить приезжие купцы. Этот постоялый двор обслуживали сорок рабов и охраняли сорок собак, которых халиф привез из Сулайманова царства, когда отстранил его царя от власти. У каждой собаки был ошейник, и их держали на привязи. При постоялом дворе был особый повар, который готовил еду для рабов и кормил собак мясом.

Халиф сказал Далиле: «Я напишу указ о твоем назначении старшей привратницей постоялого двора, но, если там пропадет что-нибудь, ответчицей будешь ты!» — «Я согласна, — сказала Далила, — но разреши мне поселить мою дочь в доме напротив, у этого дома плоская крыша, вполне подходящая для выращивания почтовых голубей».

Халиф издал приказ, и дочь Далилы Плутовка Зайнаб перенесла в дом напротив постоялого двора все свои вещи, а Далиле поручили сорок почтовых голубей.

Что же касается Плутовки Зайнаб, то она повесила платья сорока стражников и одежду их начальника Ахмада ад-Данафа у себя дома.

Халиф назначил Мошенницу Далилу начальницей над сорока рабами, и она поселилась за воротами постоялого двора. Каждый день она являлась в диван халифа, чтобы узнать, не нужно ли ему отправить письмо в какой-нибудь город. Она не уходила из дивана до конца дня. Постоялый двор охраняли сорок рабов, а с наступлением темноты они выпускали собак, которые сторожили двор ночью.