Вспомнить все - Тарасенко Вадим - Страница 8

Всю суету вокруг него, возникшую после его возвращения из гиперпространства, полковник ЦРУ Хью Брэдлоу воспринимал спокойно. Привыкший за долгую карьеру разведчика воспринимать людей прежде всего как источник информации, он с пониманием и без раздражения отнесся к тому, что его начали буквально потрошить, стараясь выжать максимум информации. Он с улыбкой смотрел, как на него надевают многочисленные датчики полиграфа. Перед тем как лечь в камеру «гипнотизера», он попросил показать ему выуженную из его подсознания видеоинформацию: «Ребята, там должны быть неплохие пикантные вещицы. Я в молодости был неплохим плейбоем. Хотелось бы еще раз насладиться этим». Но за всем этим спокойствием таилась тщательно скрываемая тревога, скорее даже не тревога, а душевное терзание, душевная боль. Он предчувствовал, вернее почти был уверен, что возвращение в родной дом, в родную семью радостным быть не может. Не может в силу законов, законов жизни, которые так же неумолимы и точны, как и законы природы, потому что они сами являются частью этих законов, так же как человек является частью природы.

Это сначала человек сам выстраивает обстоятельства своей жизни, а затем уже обстоятельства дальше выстраивают его жизнь. Женившись более одиннадцати лет назад на молоденькой, младше его на восемнадцать лет, очаровательной официантке из Лас-Вегаса, полковник сделал первый шаг по той утоптанной многими миллионами людей дороге с дорожным указателем в начале: «Семейный ад». Джуди оказалась расчетливой, эгоистичной стервой. Родив от Хью ребенка, она еще более преуспела в этих своих качествах. Именно благодаря своей жене Брэдлоу едва не попал за решетку, убив ее дружка, оказавшегося сыном сенатора. На успешной карьере можно было поставить крест. Но в силу упрямства и любви к своей профессии Брэдлоу остался служить в разведке, надеясь, что сенатор, как и все люди, не вечен. Естественно, он не раз себя спрашивал, почему он не расстанется с этой женщиной. Хороший секс? Да. «Тигрица в постели и паинька так же совместимы, как Библия и „Плейбой", – успокаивал себя Хью. – After dinner comes the reckoning»[13]. А за обед приходилось платить часто. Но в конце концов в жизни мужчины наступает момент, когда он понимает, что проще питаться в ресторане. Почему же у него этого момента не наступало? Не хватает воли расстаться? Это у него, полковника ЦРУ, много лет проработавшего разведчиком-нелегалом, и не где-нибудь, а на Руси, мало воли? Не смешите. Тогда что? В оправдание, для себя, Хью Брэдлоу вывел один закон и назвал его феноменом холодной стервы (а Джуди, его жена, именно к этому типу женщин и принадлежала). Вкратце он сводится к следующему.

Мужчины по своей природе добытчики. Завоеватели. Они предназначены природой для завоевания. Захвата все новых и новых территорий (в прямом и переносном смысле этого слова). А обживают, заселяют эти территории – женщины, цветы и украшения этой жизни. Так что по большому счету мужчины – пушечное мясо истории. И с женщинами мужчина, по большому счету, ведет себя так же – завоевывает. Силой, интеллектом, обаянием, деньгами и т.д. После завоевания – пир в честь победы (медовый день, неделя, месяц, год). А потом… потом на завоевание новых «территорий», чтобы утолить свою жажду агрессивности. И хорошо, если эти «территории» не ассоциируются у него с новой женщиной. Умные женщины об этом знают и время от времени провоцируют у своих благоверных чувство ревности (кто в гомеопатических дозах, кто в лошадиных). И все! Чувства, подернутые пеплом, разгораются вновь. Зачехленный и тронутый ржавчиной меч вытаскивается из ножен – и вперед, теперь уже на защиту своей «территории». Главное в этом случае – не переборщить. А то благоверный может этим мечом и того… Защищать будет нечего. Но вернемся к холодной стерве. Она по природе своей не может по-настоящему влюбиться (благодаря своей эгоистичности). Ее поступками всегда управляет мозг, а не гормоны (в просторечье – передок). А эгоистичный мозг стервы все делает только в пользу хозяйки. Выгодно – любит (делает вид), не выгодно – опускает беднягу ниже плинтуса. А так как жизнь непостоянна, меняется, то и решения относительно конкретного мужчины меняются тоже: любит, не любит, любит, не любит. Кроме того, стерва, как и всякий обыкновенный человек, нуждается в эмоциях. Но если любовь как источник оных отпадает, то необходимо найти другой источник. Поэтому даже при полном благополучии в отношениях с мужчиной они устраивают своим избранникам холодный (горячий) душ. На ровном месте. И от взрыва его эмоций подпитываются сами. Ведь холодная стерва по определению (она холодная же!) – интроверт. А мужчина? Он чувствует, что эта женщина не его, он ее не завоевал. Да, телом, сейчас, она принадлежит ему. Но душой, мыслями – нет, нет и нет. И он старается во второй, третий… надцатый раз завоевать эту холодную, эгоистичную красавицу. Вообще-то это гонка осла за пучком соломы, привязанным перед его мордой, чтоб тот резвее тащил груз. Этому бедолаге (мужчине, а не ослу), то и дело приходится хвататься за свой меч – по новой завоевывать эту «свою территорию». Любовный жар пылает вовсю! Кроме того, на этих изнуряющих качелях (любит – не любит) мужик начинает потихонечку звереть. Ну как же – другие мужики для своих подруг и десятой части не сделали того, что он бросил к ногам своей королевы, а живут королями. А он – вечный паж. И он начинает свою королеву тихо ненавидеть. А от любви к ненависти, как известно, один шаг – полярные эмоции в своем апогее смыкаются. И получается, что, ненавидя, он еще больше влюбляется! Кстати, феномен холодной стервы очень похож на феномен садомазохизма. Чем больнее, тем больше кайфа.

Брэдлоу даже написал статью «Феномен холодной стервы» и инкогнито послал в один из мужских журналов. Статья имела успех.

И вот сейчас, после недели изнурительных тестирований, когда начальство решило на недельку отпустить его домой, повидаться с родными, в надежде, что, может, положительные эмоции помогут хоть что-то выкопать в мозгу Брэдлоу, он с удивлением чувствовал, что не испытывает того влечения, часто болезненного, к сидящей напротив хорошенькой женщине. Время лечит? Но для него с момента их расставания прошло чуть больше месяца. Девятого июля девяностого года он улетел к русичам на Луну для старта оттуда в гиперпространство, а тринадцатого августа того же года вернулся. Правда, на Земле, и для Джуди в том числе, за это время пробежало больше трех лет. Пережитые испытания? А их, по сути, и не было. Китайцев, пытавшихся их атаковать перед самым стартом, уничтожили без них. Об этом он с Борисом узнал только после возвращения. А в черной дыре? Провели там полчаса и даже испугаться как следует не успели, а уже хоп, и Земля на центральном мониторе обзора. Тогда что?

– Но согласись, в создавшейся ситуации я не виновата, – наконец пробившись через его мысли, до него донеслись слова Джуди. – Тебя официально признали умершим, Главный компьютер ООН посчитал тебя достойным второй жизни, и появился второй Хью Брэдлоу, которого, естественно, я признала моим законным мужем. И меня в этом никто не может упрекнуть: ни Бог, ни люди.

– Еще бы не признать, ведь он на двадцать два года меня моложе.

– При чем тут это, Хью! – Джуди Брэдлоу гневно сжала губы.

– Если ни при чем, то возвращайся ко мне. Ты же понимаешь, что суд легко восстановит меня во всех правах, – Брэдлоу сделал небольшую паузу, – включая имущественные.

По гневу, на мгновение вспыхнувшему в глазах жены, он понял, что попал в точку.

– Неужели ты отнимешь дом, в котором живет твой собственный ребенок?

– А я ничего не собираюсь отнимать. Я просто вернусь в свою семью после отсутствия по весьма уважительной причине. – Мужчина сделал паузу. – И меня в этом никто не может упрекнуть: ни Бог, ни люди, – закончил он с нескрываемой иронией.

– Но… но а как же он… другой Хью Брэдлоу?

– Ну это уж не моя забота. Не пропадет. Он же сейчас служит на моем месте в ЦРУ? Очевидно, придется подвинуться, но все равно рядовым агентом он не станет. У него же навыки и знания полковника, то есть меня.