Волк с планеты Земля - Тарасенко Вадим - Страница 3

Грохот музыки заглушила сирена полицейского патруля.

– О’Харра, полиция! Успокойся!

– Дельный совет, О’Тропп. Сейчас я их успокою, – вырвавшись из державших его рук, молодой человек кинулся на двоих полицейских. Те вскинули парализаторы…

– Да что вы смотрите? Бейте его! – истошный вопль полоснул воздух и тут же стих, словно увязнув в хмуром рассвете.

– Тихо! – стоящий около ворот крупный мужчина властно вздернул вверх руку.

Гомон за его спиной сразу притих.

– Не надейся, мы тебя бить не будем, – тяжелый взгляд серых глаз впился в Андрея, – я тебя засужу. Ты покалечил моего брата, и ты за это ответишь. Я сорву с тебя лейтенантские погоны. Старлеем тебе уже не быть, Волк! – грузно развернувшись, новоиспеченный муж бывшей девушки Кедрова пошел вдоль улицы. Стоящие за ним люди расступались, пропускали его, затем, вновь сомкнувшись, брели за ним.

К Андрею подошел участковый. Гражданский костюм вместо привычной формы еще больше показывал раблезианские формы представителя власти. Красноватые глазки смотрели куда-то за левое ухо Андрея.

– Ты того, Кедров… сам понимаешь, свадьба, воскресенье. Завтра к девяти подходи ко мне. Оформим протокол, явку с повинной, ну и все такое прочее. Хорошо?

– Хорошо.

– Ну и отлично. Не дрейфь, все будет нормально, – участковый осторожно хлопнул Кедрова по плечу и поспешил за ушедшей вперед толпой.

«Так я и пришел с повинной. Жди, дядя, и лови меня на Дальнем Востоке. Эх, три дня не догулял дома».

На ветру тихо поскрипывала сорванная доска забора.

– О’Харра, ты совершил недостойный офицера Военно-космического флота Содружества Свободных планет поступок. Даже несколько. Устроил дебош в ночном клубе, пытался оказать сопротивление полиции.

– Я понимаю это.

– Он понимает! А то, что тебя отчислят из Флота, ты понимаешь? Отчислят, не дав прослужить и дня!

Молодой человек стоял по стойке смирно, опустив голову. Стоящий напротив него высокий жилис-тый пожилой человек со значком бригадного генерала резко развернулся, и, быстро сделав несколько шагов, сел за свой рабочий стол.

– Значит так, О’Харра. Позора семьи, позора фамилии Сарбов я допустить не могу. Поэтому я снимаю тебя с «Грозного», – генерал сделал паузу, наблюдая, как дрогнуло лицо лейтенанта, затем продолжил, – и перевожу на «Ускользающий».

– Спасибо, дядя… господин бригадный генерал, – лицо молодого человека вновь дрогнуло.

– Подожди меня благодарить. «Ускользающий» – это новый, только что построенный корабль класса «Разведывательный эсминец». Построенный специально для секретной миссии – забраться в глубокие тылы челов с целью обнаружения планет, населенных нами, кроками, с последующим созданием на них военных баз. Как видишь, задание чрезвычайно опасное. Велика вероятность нарваться на лазерный луч эсминца или крейсера челов, – сидящий за столом человек взглянул на стоящего офицера.

Лицо лейтенанта О’Харры Сарба было непроницаемо.

– Что ж, необходимое я тебе сказал. Теперь распишись здесь, – бригадный генерал кивнул на лист бумаги, лежащий на столе.

Подойдя к столу, молодой офицер расписался.

– Вообще-то мы набираем на «Ускользающий» добровольцев…

– А у меня что, есть выбор? – несколько бесцеремонно перебил лейтенант старшего по званию. – Честь семьи Сарбов превыше всего! – звучащую в словах иронию было невозможно не услышать.

– Мальчишка! Вон из кабинета!

– Есть, господин бригадный генерал!

Когда за молодым человеком закрылась дверь, директор службы Государственной безопасности Содружества Свободных планет бригадный генерал О’Локки Сарб тяжело вздохнул и закрыл лицо руками.

Глава 2

Еловая ветка больно хлестнула по лицу. И… неожиданно стало легче. Саднящая боль в правой щеке вытеснила чувство, будто легкие при каждом вдохе и выдохе трутся о наждачную бумагу. Мелькнуло: «Клин клином вышибают». Вдох, четыре шага, выдох, четыре шага, вдох. Гадко жжет в паху от разъедающего кожу соленого пота, двадцатидвухкилограммовый вещмешок и трехкилограммовая «Гроза» за спиной на третьем часу бега, казалось, стали во-преки всем законам природы набирать вес. И из верных помощников десантника превратились в его врагов, норовя сбить с ног. Ну и самое главное – эта раздирающая боль в легких. Хотя нет. Ее же вытеснила другая, от хлестнувшей ветки. Да нет, опять появилась. Ну и черт с ней… Вдох, четыре шага, выдох, четыре шага, вдох – комплексный кросс, как первый этап экзамена право называться офицером спецназа Главного разведывательного управления Генерального штаба в самом разгаре. Позади более тридцати километров по пересеченной местности, преодоление водной преграды – рва четырехметровой ширины и двухметровой глубины – резким движением правой руки «Гроза» выхватывается из-за спины, перехватывается двумя руками… прыжок. Грудь ударяется о воду. Руки повыше, «Гроза» – оружие небесное, воду не очень любит, после нее может и «ударить» плохо. Ага, вот и дно – мягкий слой ила. Ничего, сойдет. Толчок, резкий вдох, вновь дно, снова толчок… На четвертом толчке руки локтями вцепились в высокий берег. Рывок руками – и вот уже ноги вновь привычно стали быстро перебирать землю. А через два километра первый огневой рубеж – три ростовых мишени, неожиданно вынырнувшие слева в пятидесяти метрах из-за пригорка. Время на уничтожение разведгруппы противника – десять секунд. Единственная подсказка – на мгновение сверкнувший солнечный зайчик, блик от бинокля. Хотя какой к чертям блик – вся армейская оптика давно безбликовая. Значит, от пряжки ремня. Неважно. Условность. Учения. Важно уничтожить за десять секунд. Вновь рывок правой рукой из-за спины, и одновременно с маху плашмя на землю. Больно? А пулю со смещенным центром тяжести в пах, под кромку бронежилета – не больно? Автомат трижды дернулся в руках – три короткие очереди по две пули в каждой. Зачет – надо не только попасть в мишень, надо попасть двумя пулями в одно и тоже место, разброс не более пяти миллиметров – тогда в реальном бою есть шанс пробить бронежилет противника. Упали! Хороший автомат «Гроза». Темп стрельбы короткой очередью почти две тысячи выстрелов в минуту – одна пуля чуть ли не утыкается в другую. Вот таким паровозиком и входят. Вернее бронепоездом. Хороший автомат, а точнее – автоматно-гранатометный комплекс «Гроза» ОЦ-14. Ну, до гранатомета мы еще доберемся…

Фу, наконец-то можно и передохнуть, впереди испытание газами – вбегаешь в герметичную резиновую палатку, заполненную хлором, и сидишь там в противогазе полчаса. Сидишь! Благодать! Лафа!

Приглушенно пискнул сигнал, и замигала лампочка – хватит рассиживаться. Вперед! Еще три огневых рубежа, рукопашная схватка и пятьдесят километров леса, колючего кустарника, оврагов и всего остального, что скрывается за маловразумительным термином «пересеченная местность». Или пятнадцать тысяч наждачных вдохов-выдохов.

Что, тяжело? Назвался груздем – полезай в кузов. Захотел быть офицером элиты армии? Изволь преодолеть восемьдесят километров со всякими штучками в полном боевом снаряжении за сутки.

«Ничего, преодолею. И вторую половину экзамена через два дня тоже сдам. А потом торжественное построение на плацу и приказ министра обороны о зачислении в спецназ Главного разведывательного управления. Красота!»

Фанерная бээмпэха нарисовалась в вечернем воздухе в ста метрах в окружении прямо-таки пасторальных, аккуратных, будто искусственных елочек. Машина фанерная, а вот пулеметы у нее почти настоящие. «Почти» означает, что стреляют они резиновыми пулями. А у умной электроники, управляющей пулеметами лучше всякого стрелка, не будет ломить спину от долгого неподвижного сидения, не затекут ноги и не заслезятся глаза. Конечно, будь это настоящая БМП, Андрей Кедров был бы обречен. Сто– и тридцатимиллиметровые автоматические пушки, три пулемета, не считая автоматов, находящиеся внутри пехоты, гарантировано превращали одиночного противника буквально в мокрое место. Но, опять же, сейчас экзамен с неизбежной для него долей условности.