Любимец Бога - Тарасенко Вадим - Страница 81

– Ядерный реактор – сорок процентов мощности. Все параметры в норме.

«Ну нет, сейчас такого не будет». Борис неожиданно ощутил спокойную уверенность в том, что теперь все будет нормально.

– Ядерный реактор – шестьдесят процентов мощности. Все параметры в норме.

«А ведь если я не вернусь, то Джуди очень быстро найдет нового папу для Мэри». Брэдлоу наблюдал, как быстро продолжает увеличиваться синяя полоска.

– Ядерный реактор – восемьдесят процентов мощности. Все параметры в норме.

«Поистине, Бог действует через людей, и понадобилась авария ракетоплана, для того чтобы Северский обратил на меня внимание. – Борис вспоминал произошедшее с ним более двух лет назад трагическое событие, словно через прозрачное, ничем не замутненное стекло. Картина была видна целиком и во всех деталях. – И вот теперь я здесь, в рубке управления "Прорывом"…»

– Ядерный реактор – сто процентов мощности. Все параметры в норме. Включаю нейтринный излучатель.

«Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое…

«God – my light and my rescue: who I to be afraid? God – a fortress of my life: who I to be afraid of?..»[9]

Идущее откуда-то из самых глубин человеческого естества чувство почтительного преклонения перед своим Создателем жестко диктовало человеческому мозгу его действия:

«… и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим, и не введи нас в искушение, но избави нас от лукавого. Аминь».

«…Hear, God, my voice which I appeal; forgive me and hear me»[10].

– Нейтринный излучатель включен. Включаю генератор гравитонов. – Короткий импульс, и реле соединило ядерный реактор с генератором гравитонов. Мощная электрическая река хлынула на обмотки генератора.

Миллионы киловатт электрической энергии, мгновенно вброшенные в бой, всей своей мощью ударили по пространству. Пространство вздрогнуло, натянулось. Бушующий под тонкой пленкой пространства грандиозный мир виртуальных частиц-античастиц готов был вот-вот вырваться в реальность. Не хватало чуть-чуть, буквально малого укольчика, чтобы проткнуть ставшую совсем тонкой пленку бытия.

И такой укол был сделан.

– Включаю фокусировку нейтринного луча. – До порога гиперпространства оставались мгновения.

– До встречи, Земля!

– People, we will return![11]

Нейтринный луч, меньше электрона в диаметре, словно шпага матадора, пробил обессилевшее пространство. Бушующий виртуальный мир устремился в нашу Вселенную. Сделанное нейтринной иглой отверстие в сотые доли секунды распахнулось на десятки метров. На мгновение в черной пустоте космоса образовалось еще более черное пространство, закрывшее несколько звезд. Но только на мгновение. Не имеющее больше энергетической подпитки, окно в иной мир тут же захлопнулось. И вновь на черном фоне сияли бесстрастные холодные звезды. Радиоволны, несущие с Земли последнее пожелание: «Удачи вам, "Соколы"!» беспрепятственно пронеслись там, где только что был корабль. Гиперпространственный корабль «Прорыв» исчез из обычного трехмерного пространства. Врата гиперпространства, врата Бога, открылись и тут же захлопнулись.

Глава 9

ОТЕЦ

Объединенная Русь. Украина, г. Славутич Киевской обл.

Примерно через год после описываемых событий.

5 мая 2191 года. Пятница. 20.15 по местному времени.

Тягостную тишину в квартире прервала трель видеофона. Сидящий в кресле пожилой человек лишь после третьего звонка оторвал взгляд от звездного неба и посмотрел на экран. На нем светился символ Организации Объединенных Наций.

– Сын! – Мужчина вскрикнул и, запинаясь, произнес: – Видеофон, включись.

– Иван Антонович Ковзан? – тотчас раздалось в комнате.

– Да. – В волнении пожилой человек встал с кресла. Удары сердца гулко отдавались в голове.

«Ох, и доконает меня когда-нибудь это давление».

– Объявляем вам решение Совета Развития Организации Объединенных Наций.

«Ну, давайте же, не томите душу». Пульсирующая боль с азартом лупила по затылку.

– Исходя из анализа Жизненной Записи гражданина Объединенной Руси Бориса Ивановича Ковзана, Совет Развития Организации Объединенных Наций постановляет: считать Жизненную Запись гражданина Объединенной Руси Бориса Ивановича Ковзана удовлетворяющей обобщенному критерию для получения права на вторую жизнь.

«Господи, у меня снова будет сын, мой Борька…» По морщинистым щекам потекли слезы.

– Обновление Бориса Ивановича Ковзана назначено на двадцать девятое ноября сего года в четырнадцать часов тридцать минут по вашингтонскому времени в Центре репродукции в Нью-Йорке. О своем желании присутствовать на обновлении Бориса Ивановича Ковзана вам надлежит сообщить не позднее чем за неделю до указанной даты. Поздравляем вас, Иван Антонович, с обретением сына. – Экран видеофона погас.

«Господи, еще почти восемь месяцев. Ничего, зато у меня снова будет сын». Нахлынувшая в голову кровь, казалось, билась в самый свод черепа.

Пошатываясь, Иван Антонович вновь сел в кресло. И тут же снова замурлыкал видеофон.

«О, Господи, неужели отменили. – Паническая мысль ударила в голову вместе с очередной болезненной пульсацией крови. – Не буду включать. Не буду». Пожилой человек со страхом взглянул на видеофон.

С экрана на него смотрело лицо его друга Игоря Переверзева.

«Тьфу ты, какая же чушь иногда лезет в голову».

– Видеофон, включись.

– Здравствуй, Ваня. Что так долго не отзывался? Никак не можешь успокоиться после такого известия?

– Да… в общем, да.

– Как тебе подарок на день рождения сына?

– Так это ты постарался?

– Как ты понимаешь, на результат решения я повлиять не могу, а вот насчет даты… – Лицо Переверзева расплылось в самодовольной улыбке. – От начальника департамента ООН кое-что да и зависит. Не буду хвастаться, скажу честно. Я чуть-чуть ускорил решение о передаче Жизненной Записи Бориса на анализ Главному Компьютеру. Уж очень хотелось преподнести тебе подарок на день рождения сына.

– Значит, моего сына официально считают погибшим?

– Американцы соответствующую заявку на своего гражданина в Совет Развития подали месяц назад. Наши – неделю спустя.

– Значит, все считают, что они уже не вернутся…

– Ваня, прошел почти год. Два месяца назад у них должны были закончиться продукты. Месяц назад – кислород.

– Я понимаю…

– Ваня, через восемь месяцев у тебя вновь будет Борис. Тот же Борис. Пойми, тот же. С теми же привычками, манерой разговаривать, который помнит абсолютно все. И как вы ходили в зоопарк, и как ты учил его водить автомобиль. И как наказывал за плохие отметки, между прочим, он тоже будет помнить. – Игорь Николаевич усмехнулся с экрана.

– То, что произошло с ним после перехода в гиперпространство, он помнить не будет.

– Ваня, а ты считаешь, что это надо помнить? Помнить, как погибал, может быть, помнить боль… Извини, Ваня, вырвалось.

– Ничего, Игорь. Мы взрослые люди. Ты прав, такое лучше новому Борису не помнить.

– Не новому, а тому же. Слышишь, тому же. Разве что на девять лет моложе. Так это даже к лучшему. Себе жену помоложе найдет и одарит тебя внуками. А то ты засиделся в отцах. Пора и в деды переходить.

Мужчины рассмеялись.

– Кстати, Ваня, а тебе крупно повезло.

– В чем?

– Через полтора годика Бориса могли бы и не обновить, – ответил Переверзев.

– Ты имеешь в виду указ президента о выходе Объединенной Руси из международного соглашения по предоставлению права на вторую жизнь?