Пещерная тактика (СИ) - Переяславцев Алексей - Страница 44

— О своих догадках никому не слова, пока я не разрешу.

Гребень и хвост товарища выразили полную невозмутимость. Он понял.

— Хьярра, твой черед.

Драконочка вышла на «огневой рубеж». Я очень тихо выдал инструкции:

— Вот тебе камень. При запуске целиться надо выше верхней «единицы».

Не задавая никаких вопросов, Хьярра лишь едва заметно опустила веки. Она мне поверила! По сравнению с этим достижением даже выигрыш олимпиады показался незначительным.

Ладно, эти мысли в сторону. Камень летел и, кажется, не то, что в «молоко» — даже в палку, возможно, не попал бы, но в дело вмешалась воздушная магия. Невидимая струя воздуха, которую направить в мишень можно куда точнее, чем летящий камень, слегка изменила траекторию — ровно настолько, чтобы снаряд впечатался в самый центр.

Взгляд в сторону недруга. Выдержка у него хороша: досада никак не проявилась, а ведь пенять ему не на кого, кроме как на самого себя. Он увидел, что камень летит мимо цели и не дал себе труда вмешаться. Но больше такой ошибки он не совершит. Значит, надо придумать что?то еще.

Тут подумалось: а ведь по очкам у нас первое место в кармане. Но эту мысль я запинал ногами: да, если наши соперники наберут еще хоть бы и пятнадцать очков, мы все равно останемся впереди, взяв лишь пять — но что, если они сломают палку? Выходит, что для уверенной победы надо сделать это самим.

Хьярра с несколько обалделым видом вернулась к товарищам и получила свою порцию безмолвных восторженных пинков.

— Фаррир, ты следующий. Вот твой камень.

Это был кремень.

— Задача: придать снаряду как можно большее ускорение, но при этом целиться левее отметки. Кроме того, надо закрутить камень вот этак…

Я показал лапой, как именно. Товарищ в очередной раз проявил рассудительность:

— Риск промаха большой.

— Это мои проблемы.

— Я не подведу.

Под этим с очевидностью подразумевалось: «И ты не подведи.»

— Пошел!

Когда лететь осталось лишь треть пути, я поддал воздушной магией. Камень чуть ускорился и начал описывать огромную дугу, а короткий толчок телемагии от судьи пришелся почти целиком на плотные потоки воздуха позади снаряда. Почувствовать такое мог даже маг моего уровня. Серо — коричневый элементарно промахнулся, поскольку не учел ускорения.

Но в тот момент отвлечение на анализ было полностью неуместным. Палка крякнула, приобрела задумчивый вид и обрушилась.

Наш судья тут же подбежал и велел команде выметаться за пределы стадиона. Никто из нас не имел ничего против. Болельщики потянулись следом.

Ради охлаждения страстей я, очутившись вне стадиона, заорал:

— Стоп!!!

Добившись относительного внимания, можно было продолжать:

— Судьи еще не утвердили результат.

На самом деле я был уверен, что серо — коричневая скотина не посмеет в очередной раз созывать судейскую коллегию. Однако нежное поглаживание паранойи по шерстке показалось уместным и нужным. И ведь прав оказался — почти. Но «почти», как известно, не считается.

Соперники показали себя во всю силушку. Они все же сломали палку — мишень пятым выстрелом. А перед тем заработали девять очков. Пришлось похвалить себя за предусмотрительность (мысленно, понятно дело).

У меня было над чем подумать. Но времени на это не дали. Получилось точно, как у классика: «Потом поймали жениха и долго били». Справедливости ради следует отметить, что и другие члены команды получили свою порцию восхищенных воплей и ударов хвостами, но мне досталось больше.

Тем же вечером ко мне зашел наставник. Пришлось рассказать ему и о методах быстрых расчетов (не всё), и о способах помощи капитана товарищу по команде (тем более не всё). Но и у меня вылезли вопросы:

— Скажите, наставник, почему такая свирепая конкуренция на олимпиаде среди второклассников?

Леррот принял самый солидный и обстоятельный вид:

— Высокое место на олимпиаде, даже на уровне младших классов, может повысить уважение к школе вообще, к старшему наставнику, и к тому, кто ведет класс. Также хороший результат может улучшить отметки участников. А это ступень в карьере. И это стимул для других дракончиков тянуться за победителями.

Рейтинг, значит, повышается. Вещь хорошая… на Земле. Но у драконов нет материальной культуры. А я не верю, чтобы чисто моральные стимулы долго держались. Нет, что?то должно быть… вещественное… чтоб в лапах подержать, или понюхать, или лизнуть. Это еще предстоит разведать.

Но на этом вопросы не кончились:

— Наставник, а те предметы, которыми мерили высоту водяного столба — они откуда?

Ответ я, конечно, знал. Но важно и то, как это подаст преподаватель.

— Это меры длины. Их нам дают люди. Имею в виду, те маги, с которыми общаются драконы. Но меры будешь изучать в старших классах.

Вот и прояснение в облаках. Есть люди, специализирующиеся на связях с драконами. Значит, может быть источник материальных благ. Надо лишь догадаться, каких именно. Именно догадаться, встречаться с этими личностями мне пока что не по чину.

Назавтра нам была дальняя дорога в неказенный дом. И опять думать не дали.

— Стурр, ты обещал разъяснить.

Не уверен, что Согарру нужны мои объяснения. Но надо.

— Ты сам видел, что твой камень летел в «пятерку». И видел, что он без причин пошел вниз. Так?

Кивок.

— Один из судей сделал это.

— Судья???

— Ему очень была нужна победа другой команды.

К этому моменту Согарр полностью овладел эмоциями (если не считать движений гребнем).

— Зачем?

— Я не знаю.

И это правда. А все мои догадки дешево стоят: очень уж их много. Очевидно одно: слишком мало мне известно о подводных течениях среди драконьего сообщества.

Тут подкатился Фаррир с вопросом:

— А как ты сделал, что мой камень пошел в цель? Он же отклонился в полете.

Вот здесь ответ прост:

— Никаких хитростей. Магия воздуха. Поток направить в мишень — дело простое…

На этом месте Суирра энергично кивнула.

— А то, что камень был закручен, скрыло этот поток. Все подумали, что телемагический импульс такой хитрый. Капитан имеет право помогать любому члену команды.

Тут я увидел, что вокруг столпилась вся команда, и попытался закруглить:

— Ребята, выигрыш олимпиады — дело славное, но нам придется еще как готовиться весь год, чтобы выиграть и следующую.

Наставник посмотрел на меня так, как должен смотреть учитель на хорошего ученика, вдруг сморозившего глупость. Мало того, сходным образом посмотрел и Фаррир. Он же мягко поправил:

— Ты, похоже, не знаешь: олимпиады проводятся не каждый год.

— Когда же?

— К окончанию начальной школы — во втором классе то есть; еще в пятом, когда среднюю школу кончают, ну и в седьмом. Но ты лучше скажи…

Так до конца дороги мне и не дали возможности думать. Да и дома было не до того: родители и брат с сестрой дружно потребовали пересказа событий. Отец приказал, чтобы рассказ был в самой краткой форме; видимо, он заметил, что я крепко подустал с дороги. А наутро надо было идти в школу.

(по дороге в пещеры)

Стурр свернул в свою пещеру, а Согарр и Суирра все еще шли к своим. У них появилась возможность побеседовать без свидетелей.

— Суирра, помнишь, мы говорили о том, как Стурр считает, и о всяком другом?

— Ну да.

— Так вот, его слова «Мое глубочайшее уважение» значили не то, что я подумал. На самом деле сказано было: «Ты очень умен, и я это понял». Или «Ты умнее, чем я думал».

Про себя драконочка решила, что одноклассник отнюдь не чужд хвастовства. А дракончик тем временем продолжал:

— Стурр очень много знает. Уж это ты не будешь отрицать? И еще он умен. Согласна?

— Пожалуй.

— И он выказал уважение к моему уму. Да и тебя считает за умную.

— Ну, спасибо! Хотя… знаешь, что я заметила?

— Говори.

— Стурр похож на драконочку…