Одержимый волшебством. Черный Трон - Желязны Роджер Джозеф - Страница 11

Первым признаком моего роста стала возможность задать вопрос, непосредственно касающийся моего статуса. Я обратился с ним к странному существу в столбе красного дыма, едва лишь вошел в город. Я наблюдал за ним, пока не прекратились его метаморфозы, а затем очень обрадовался, увидев, что он принял форму, подобную моей. Я помчался за удаляющимся собратом и адресовал ему свой вопрос.

— Кто ты? — спросил я.

— Мальчик на побегушках, — ответил он, — я был достаточно глуп, позволив узнать кое-кому свое имя.

— Я не понял.

— Я такой же демон, как и ты. Только я убиваю время. Посмейся надомной. Но, может быть, когда-нибудь моя участь постигнет и тебя.

— Я опять ничего не понимаю.

— У меня нет времени тебе объяснять. Я должен натаскать с вершины горы массу льда, чтобы заполнить все эти ящики в кладовых. Мой проклятый хозяин — один из учредителей всего этого.

— Я помогу тебе, — сказал я, — если ты скажешь, что надо делать и ответишь на мои вопросы, пока мы таскаем лед.

— Тогда вперед, к пику.

Я последовал за ним. Достигнув средних слоев атмосферы, я вновь полюбопытствовал:

— Ты говоришь, я тоже демон?

— Я так думаю. Но я не могу объяснить многих вещей, почему у меня такое впечатление.

— Ну хоть что-нибудь, хоть одно.

— Ладно, самое элементарное — но ты задаешь очень глупые вопросы. Ты вызван, чтобы быть демоном.

Мы прибыли на вершину, и я научился добывать лед. Его метод основывался на простой вариации пределов поглощения, эту технику я обычно использую при работе с живыми организмами.

Когда мы неслись обратно к кладовым — как две огромные сверкающие алмазные башни — я снова спросил.

— Откуда мы взялись? Моя память не сохранила давнишний событий.

— Мы — порождение всемирной энергии, циркулирующей в различных формах. Самый простой способ, это когда могущественный колдун при помощи сверхсил призывает одного из нас для выполнения какого-нибудь специфического поручения — он очеловечивает нас, так обычно говорят. В процессе придания формы обычно нам даются имена, как правило, мы расщепляемся, выполнив поставленную задачу. Конечно, если какой-нибудь разгильдяй-маг — как мой окаянный хозяин — узнает твое имя, он может вновь заставить тебя служить ему, и прощай свобода. Вот почему ты можешь легко обнаружить немало таких горемык, которые выполняют работу, не свойственную им. Хорошо хоть таких пустоголовых колдунов не так уж много — некоторые слишком ленивы, некоторые слишком заняты. Ох, вот если бы мой проклятый хозяин допустил хоть маленькую ошибку в магическом ритуале!

— Что тогда?

— Как что, в тот же момент я стану свободным, разорву этого сукина сына на части и уберусь восвояси, надеясь, что он не оставил какого-нибудь магического документа с моим именем и не отдал его сопливому ученику. Для собственной безопасности, лучше почаще устраивать погромы в жилище проклятых хозяев, чтобы изъять подобную бумагу — лучше сжечь — затем пройтись по его ученикам, живущим неподалеку.

— Я запомню это, — сказал я, пока мы сбрасывали ледяные глыбы в ящики кладовых. Затем мы понеслись обратно.

— А что, у тебя не было подобных проблем? Ни разу?

— Нет, совсем не было.

— Невероятно. Возможно ты порожден какой-нибудь всеобщей катастрофой или бедствием. Такое иногда случается.

— Я не помню ничего подобного. Мне кажется, что я смутно помню какие-то битвы, сражения. Но это, пожалуй, совсем не то.

— Хм, много крови?

— Думаю, да. Ты думаешь со мной это тоже случалось?

— Не думаю, это ни о чем не говорит. Но это может помочь, если что-то еще проясниться.

— Я думаю, там была еще буря.

— Буря тоже поможет. Но даже этого недостаточно.

— Что же мне делать?

— Делать? Радуйся, что никто не знает твоего имени.

— Но даже я не знаю своего имени — если, конечно, оно у меня вообще есть.

Мы достигли вершины, подхватили очередную глыбу и полетели в обратный путь.

— Ты должен иметь имя. Все имеют имена. Так мне сказал один из старейших.

— Старейших?

— Ты действительно такой наивный, или притворяешься? Старейшие — это очень древние демоны, о которых люди забыли тысячелетия назад. К счастью для них, их имена тоже забыты, поэтому они свободны, их не беспокоят колдуны. Они обитают в глубоких гротах, на высоких вершинах, в сердцах вулканов, на дне океана. Послушать их, так ни один проклятый хозяин не угнетает тебя так, как окаянные маги прошлого. Хотя лично я не вижу никакой разницы. Правда я не знаю ни одного, которому довелось бы служить древним и современным колдунам. Старейшие очень мудры, они долго прожили и много знают. Один из них мог бы помочь тебе.

— Ты знаешь кого-нибудь из них?

— О, да! Во время одного из моих периодов свободы я слишком далеко углубился к центру земли, там в Главном Гроте Рокочущей Земли, где переливается и шипит кипящая магма — самое удивительное и прекрасное место! Оказаться бы там сейчас!

— Почему ты не вернешься?

— Ничто больше не радует меня. Кроме того меня держат заклинания проклятого хозяина. А у него нет привычки устраивать мне каникулы.

— Какая жалость.

— Конечно.

Мы влетели в кладовые и высыпали сверкающие глыбы в ящики.

— Спасибо, я закончил работу раньше положенного срока, — сказал демон, — а мой хозяин обычно не дает мне другого задания, пока не убедится, что предыдущая работа выполнена. Поэтому, у меня есть несколько минут полной свободы. Если хочешь, давай взлетим повыше, и я расскажу тебе, как добраться к Гротам Рокочущей Земли — хотя вход в них расположен на другом континенте.

— Покажи мне путь, — попросил я.

Он взмыл в высь, я последовал за ним.

Его объяснения были очень запутаны, но я немедленно двинулся в путь. Я мчался к северо-западу и проделал долгий путь, пока не достиг великих вод, достающих до самых звезд. Здесь по необъяснимым причинам я сник. Я знал, что должен пройти эти воды, но силы покинули меня. Я медленно побрел к северу вдоль береговой линии, ломая голову над собственной нерешительностью. Что же тянет меня назад?

Наконец, мне удалось обуздать свою противоречивую натуру. Я попытался оценить ситуацию с практической точки зрения. С этой позиции у меня не было причин для колебаний. Я перестал обращать внимание на странную вялость, охватившую меня. Подгоняя себя вперед, я не заметил узкой, покрытой галькой полоски берега и проскочил над бурлящей водой.

Я вновь ощутил приступ нерешительности, хотя продолжал бороться с собой, стремясь преодолеть невидимый барьер, сдерживающий меня.

Вдруг я услышал голос, смешанный с шумом волн.

— Бел…, по…, — говорил он, — бел…, по…

Я слушал, страх потихоньку охватывал меня.

— Бел…, по…, — повторял голос.

— Бел…, по…, бел…, по…, бел…, по…, — твердил он вновь и вновь.

Я вдруг ощутил, что какая-то часть моего рассудка немедленно уловила тайный смысл, скрываемый нелепостью слов. Я уже понял, что они означали мой окончательный отказ от поисков.

Я собрал последние остатки воли против неведомой мне преграды.

— Почему? — вопрошал я бушующие волны и небеса, — Почему? Что вы хотите от меня.

На секунду воцарилось полное молчание, затем забубнил с новой силой.

— Бел…, по…, бел…, по…, бел…, по…

Поражение горечью разлилось во мне, когда и понял, что эти бессмысленные слова стали единственным ответом на мои вопросы.

Я развернулся и ринулся на юг, дав себе слово, поискать ответы в другом месте. Зловещая неопределенность слов стала отдаляться от меня. Мои мысли пришли в движение, постепенно образ Поля Детсона вытеснил все остальные из моего разума.

Лишь достигнув сияющего Балкина и города-сказки, я помчался к жилищу Поля. Теперь мне не нужно было уговаривать себя, я летел без всяких усилий. Я не мог ни о чем говорить, кроме как о той силе неразрывно связавшей нас.

Исследуя сигнально-защитные оболочки, которые он расставил, я услышал его слабый стон. Я вторгся в его сон и увидел, что он прошел в массивную дверь и оказался в месте, которое одновременно доставляло наслаждение и отталкивало его. Я никогда раньше не вмешивался в его дела. Но я вспомнил, что безымянный волшебник, оторвавший его от этого сна, казалось принес ему облегчение, будто освободил от чего-то. Поэтому я тоже заставил его проснуться.