Охота на сыщиков - Макбейн Эд - Страница 10

Пол — мужской. Возраст — на вид 42 года, хронологический — 38 лет. Вес — приблизительно 210 фунтов. Рост — 189 см.

Общий осмотр

ГОЛОВА. В 3,1 см влево от наружного затылочного выступа (инион) наблюдается округлое отверстие размером 1,0 на 1,25 см. Края раны слегка вогнуты. В зоне ожога и зоне осаднения обнаруживается вкрапление множества пороховых частиц. Введенный в рану в затылочной части черепа катетер № 22 проходит внутри черепной коробки и выходит наружу из правой глазницы. Выходное отверстие представляет собой рану с рваными краями диаметром 3,7 см.

В 6,2 см влево от верхушки сосцевидного отростка правой височной кости наблюдается второе отверстие размером 1,0 на 1,33 см. Введенный в него катетер № 22 проходит внутри черепной коробки и выходит наружу через отверстие диаметром около 3,5 см в верхней челюсти. Остальная часть верхней челюсти раздроблена.

ТУЛОВИЩЕ. При общем осмотре остальной части тела видимой патологии не обнаружено.

В документе содержались также сведения о результатах трепанации черепа и микроскопического исследования мозгового вещества, но детективы поняли, что эти детали вряд ли помогут им найти убийцу, даже если они совместными усилиями и смогли бы разобраться в мудреных медицинских терминах.

Карелла удрученно вздохнул и посмотрел на часы:

— Ох и долгая нам предстоит ночка, ребятки!

Глава 6

Он не виделся с Тедди Фрэнклин с того самого вечера, когда погиб Майк.

Обычно, бегая по своим полицейским делам, Карелла ухитрялся выкроить хотя бы несколько минут, чтобы побыть с нею. О свободном от работы времени и говорить нечего — он его все проводил с этой девушкой, потому что был влюблен в нее безумно.

Они познакомились месяцев шесть назад, когда Тедди еще работала в небольшой фирме, занимаясь рассылкой почты. В фирме случилась кража, расследовать которую поручили Карелле. Исполненная жизнерадостности красота Тедди пленила его с первого взгляда. Не теряя ни секунды, он пригласил ее на свидание, получил согласие — с этого все и началось. Одновременно он успешно провел следствие и раскрыл кражу, но теперь это представлялось уже не важным. Самым важным теперь была Тедди. Даже и сама фирма — как, впрочем, и большинство мелких фирм, — исчезла с лица земли, канув в бездну корпоративного распада и оставив Тедди без работы, но с некоторыми сбережениями, достаточными, чтобы продержаться какое-то время. Карелла всем сердцем надеялся, что это какое-то время будет недолгим. Потому что именно эту девушку он желал себе в жены. Он страстно желал, чтобы именно эта девушка принадлежала ему и только одному ему.

Устремившись мыслями к Тедди, Карелла на чем свет стоит клял все, что сейчас оттягивало долгожданный миг встречи с нею: ленивые светофоры, экспертизы — баллистические, судебно-медицинские и какие там есть еще, негодяев, стреляющих полисменам в затылок. Досталось и дьявольскому изобретению под названием телефон, поскольку этот, в общем-то, нужный инструмент для Тедди был абсолютно бесполезен. Карелла посмотрел на часы: вот уже скоро и полночь, а Тедди не знает, что он мчится навестить ее. Но он все же рискнет, будь что будет. Он должен ее видеть.

Подъехав к дому в Риверхеде, где Тедди снимала квартиру, Карелла поставил машину и запер дверцы. Безлюдная улица погрузилась в глубокую тишину. Дом, старый и степенный, был сплошь увит плющом. В эту душную ночь в нем светилось несколько окон, но большинство жильцов спало или пыталось заснуть. Он отыскал ее окно и с облегчением увидел, что у Тедди еще горит свет. Торопясь, бросился вверх по лестнице и остановился у ее двери. Но стучать не стал.

Стучать в дверь к Тедди не имело смысла.

Карелла ухватил дверную ручку и несколько раз повернул ее из стороны в сторону. Через несколько секунд услышал ее приближающиеся шаги, дверь приоткрылась и тут же распахнулась настежь.

На Тедди была пижама, задуманная не лишенным остроумия модельером как тюремная роба: куртка и брюки в продольную черную и белую полосы. Даже в тускловатом свете лестничной площадки ее иссиня-черные волосы сияли вороненым блеском. Карелла закрыл за собой дверь, и она тут же очутилась в его объятиях, потом чуть отодвинулась, и он в который раз восхитился необыкновенной выразительностью ее глаз и губ. Глаза Тедди искрились неподдельной и нескрываемой радостью. Ее губы приоткрылись, сверкнула ровная полоска мелких белоснежных зубов, она подняла лицо и поцеловала Кареллу, и он ощутил нежное тепло ее тела под тонкой пижамой.

— Привет, малышка! — не без труда выговорил он, потому что Тедди целовала его губы на каждом слоге.

Улыбнувшись, она взяла его за руку и потянула в гостиную.

Там она подняла вытянутый указательный палец правой руки к своему лицу, призывая к вниманию.

— Что? — спросил он ее, но Тедди, уже передумав, замотала головой и пригласила его сначала сесть.

Заботливо взбив подушку, она усадила его в кресло, а сама устроилась на широком подлокотнике. Склонив голову на сторону, вновь подняла указательный палец.

— Продолжай, — предложил Карелла. — Я слушаю.

Она пристально следила за его губами и, когда он кончил фразу, загадочно улыбнулась. Опустила палец, указывая на белый лоскуток, нашитый на левой стороне пижамной куртки как раз над упругим холмиком, приподнимающим полосатую ткань. На лоскутке — как и положено в тюрьмах — Тедди написала тушью несколько цифр. Карелла присмотрелся.

— Я вовсе не изучаю твои женские прелести, — заявил он. — Пытаюсь понять, что это значит. Номер моего жетона! Заслуживаешь поцелуй!

Тедди энергично замотала головой.

— Целоваться не будем? — огорчился Карелла.

Она несколько раз сомкнула и разомкнула вытянутые пальцы правой руки.

— Хочешь поговорить? — переспросил он.

Тедди кивнула.

— О чем?

Она легко соскользнула с подлокотника и пошла через гостиную, а он не мог оторвать глаз от неотразимо женственных движений ее спины. Тедди взяла с журнального столика газету и принесла Карелле. Указала на фотографию окровавленного Майка Риардона на первой странице.

— Да, — угрюмо произнес Карелла.

Лицо ее омрачилось печалью, нарочито преувеличенной печалью, потому что Тедди была не способна произносить слова. Не могла она и слышать слов, и поэтому средством общения ей служило ее лицо. По этой же причине она преувеличенно тщательно „выговаривала" каждый слог, даже обращаясь к Карелле, который научился понимать легчайшие нюансы в выражении ее глаз, малейшие движения ее губ. Но сейчас такая манера не казалась даже преувеличением — горе Тедди было глубоким и искренним. Она никогда не встречала Майка Риардона, но Карелла часто и много рассказывал о нем, и Тедди казалось, что она хорошо и давно знает этого человека.

Она высоко подняла брови и широко развела руки, спрашивая Кареллу: „Кто?"

Он понял ее вопрос мгновенно и ответил:

— Мы еще не знаем. Работаем. Поэтому я так долго и не показывался.

Увидев в ее глазах вопрос, извиняющимся тоном сказал:

— Слишком быстро говорю?

Она отрицательно покачала головой.

— А что тогда? В чем дело?

Тедди бросилась к нему на грудь и неожиданно горько разрыдалась.

— Ну, ну, перестань, малышка, хватит, — пытался успокоить ее Карелла, но потом сообразил, что она, уткнувшись лицом ему в плечо, не может видеть его губ.

Он осторожно поднял за подбородок ее голову.

— Всю рубашку мне вымочишь, — шутливо предупредил он Тедди.

Она кивнула, пытаясь сдержать слезы.

— Что с тобой?

Тедди медленно подняла руку и нежно дотронулась до его щеки, так нежно, словно пронеслось дуновение ветерка, а потом пальцы стали гладить его губы, лаская их легкими прикосновениями.

— Ты что, за меня беспокоишься?

Тедди кивнула.

— Совершенно нечего беспокоиться! — заверил ее Карелла.

Тедди протестующе мотнула распустившейся копной волос в сторону газеты.

— Да просто псих какой-то, скорее всего, — бодро и почти уверенно заявил Карелла.