Хроники крови. Пенталогия (ЛП) - Хафф Таня - Страница 2

Рев поезда заполнил станцию, когда Вики под стук собственного сердца и адреналиновый звон в ушах спрыгнула на рельсы. Деревянный настил через рельсы находился слишком далеко, почти в самом центре платформы, между бетонными колоннами, поэтому она прыгнула, стараясь не думать, сколько миллиардов электронов переносится по этим штуковинам, способным обратить ее в обугленный остов. Секунду она раскачивалась на краю шпалы, проклиная свое длинное пальто и жалея, что не надела куртку, а затем, понимая, что поступает очень глупо, посмотрела в сторону приближающегося поезда.

«Когда он успел подъехать так близко?» Свет фар слепил, грохот оглушал. Вики замерла, окаменев на месте, хотя и ясно сознавала, что если и дальше будет медлить, то свалится на рельсы и металлические колеса чудища разрежут ее на кусочки.

Тут что-то мелькнуло в туннеле северной ветки. Она почти ничего не разглядела, только черное пятно размером с человека, закрывшее на мгновение луч от фары, зато это вывело ее из оцепенения, и она продолжила свой путь.

Под ногами хрустел шлак, звенел металл, а потом она положила руки на край платформы и подтянулась. Мир заполнился шумом и светом, и что-то легко коснулось ее подошв.

Руки тут же стали липкими от крови, но это была чужая кровь, а все другое не имело значения. Поезд еще не остановился, когда Вики набросила пальто на труп, выхватив из кармана удостоверение личности.

Инспектор поезда высунул голову из дверей.

Вики щелкнула кожаными корочками в его сторону и гаркнула:

— Закрывайте двери! Живо!

Двери, не успев как следует открыться, тут же захлопнулись.

Она перевела дух и, когда вновь появилась голова инспектора, принялась четко отдавать распоряжения:

— Пусть машинист свяжется по радио с полицией. Он должен сказать «десять тридцать три…» не важно, что это значит! — Перехватив вопрос в глазах мужчины, продолжила: — Там поймут! И пусть не забудет сообщить, где мы находимся. — В чрезвычайных обстоятельствах люди совершают и более глупые вещи.

Когда инспектор нырнул обратно в вагон, Вики со вздохом взглянула на обложку своего удостоверения и поправила на носу очки запачканным кровью пальцем. Удостоверение частного детектива в данном случае абсолютно не имело никакого веса, впрочем, люди реагируют на видимость авторитета, а не на мандат.

Она отошла от тела чуть дальше, поскольку на близком расстоянии запах крови и мочи — спереди на джинсах парня было мокрое пятно — легко перебивал все остальные запахи подземки. В окне ближайшего вагона замаячила любопытная физиономия. Вики скорчила страшную гримасу, и пассажир поспешно уселся на место.

Не прошло и трех минут, как с улицы донесся слабый вой сирены. Вики приободрилась. Это были самые длинные три минуты в ее жизни.

Она провела их в размышлениях, сопоставляя расположение трупа и брызг крови, после чего пришла к выводу, что все это ей не нравится.

Ни одно известное ей существо не могло нанести один-единственный удар настолько сильный, что плоть разорвалась, как салфетка, и настолько быстрый, что жертва даже не успела оказать сопротивление. Ни одно. Но именно так все и произошло.

А теперь это существо находится в туннеле.

Вики обернулась, вглядываясь в темноту за последним вагоном. Волосы у нее на затылке встали дыбом. Что прячется в этой тьме? По ее коже бегали мурашки, но не только от холода. Она никогда не считала себя чересчур впечатлительной девицей, к тому же знала, что след убийцы давным-давно простыл, но

что-то

тем не менее затаилось в том туннеле.

Четкий шаг полицейских ботинок по плиточному полу заставил ее обернуться и вытянуть вперед руки. Полицейским, вызванным к месту убийства, прощаются чересчур поспешные выводы, если они видят кого-то в крови возле трупа.

Первые минуты ситуация отличалась некоторой хаотичностью, но, к счастью, четверо из шести констеблей слышали о «Победе» Нельсон и после извинений не мешкая приступили к работе.

— …Набросила пальто на тело, велела машинисту вызвать полицию, а потом ждала вас. — Вики смотрела, как полицейский констебль Уэст что-то лихорадочно строчит в своем блокноте, и подавила улыбку. Она еще помнила те времена, когда сама была такой вот молодой и ретивой. Почти такой. Когда констебль поднял на нее глаза, она кивнула в сторону трупа и спросила: — Хотите взглянуть?

— Нет! — И тут же робко добавил: — То есть нам не следует ничего трогать до приезда людей из убойного отдела.

У Вики все сжалось внутри, и она совсем сникла. Она забыла, что больше не у дел. Забыла, что теперь она только свидетель, первый человек, оказавшийся на месте преступления, и то лишь по собственной глупости. Прибытие полицейских напомнило ей старые времена, но убойный отдел… она ведь служила там, а теперь не служит. Вики поправила очки на переносице тыльной стороной запястья.

Констебль Уэст, пойманный на том, что пялится на нее во все глаза, смущенно потупился.

— Думаю, никто не станет возражать, если вы сотрете кровь с пальцев.

— Благодарю вас. — Вики выдавила из себя улыбку, но проигнорировала невысказанный вопрос. Хорошо она видит или плохо — никого не касается, кроме нее самой. И пусть сплетники в полиции вновь пожуют старую жвачку. — Не могли бы вы достать из моей сумки пару салфеток…

Молодой констебль боязливо погрузил руку в огромную черную кожаную сумку и, видимо, испытал облегчение, когда вынул салфетки, не лишившись одного-двух пальцев. О сумке Вики по всем полицейским участкам до сих пор ходили легенды.

Кровь на руках почти высохла, превратившись в красновато-коричневые чешуйки, а те капли, что не успели засохнуть, бумажная салфетка только размазала. Вики все равно вытерла ладони, чувствуя себя точь-в-точь как леди Макбет.

— Уничтожаем улики?

«Селуччи, — подумала она. — Обязательно нужно было прислать Селуччи. Этот негодяй всегда подкрадывается неслышно». С Майком Селуччи они расстались не лучшим образом, но, пока Вики оборачивалась к нему, она” успела придать своему лицу выражение невозмутимости.

— Просто стараюсь усложнить тебе жизнь. — Улыбка была столь же фальшивой, как и спокойствие в ее голосе.

Майк кивнул, и чересчур длинные темно-каштановые пряди упали ему на лоб.

— Всегда лучше потакать своим наклонностям. — Он перевел взгляд на труп. — Твои показания запишет Дэйв. — Напарник, стоявший у него за спиной, поднял вверх два пальца. — Я поговорю с тобой позже. Твое пальто?

— Угу.

Вики наблюдала, как он приподнимает край пропитанной кровью ткани, и знала, что в эту секунду для него ничего не существует, кроме мертвого тела и того, что впрямую связано с убийством. Хотя они действовали различными методами, Селуччи столь же ревностно выполнял свой долг, как и она… «Когда-то выполняла», — мысленно добавила Вики. И молчаливое соперничество между ними прибавляло остроты многим расследованиям. Включая и те, которыми они непосредственно не занимались.

— Вики!

Она разжала сцепленные зубы и, продолжая оттирать руки, проследовала несколько метров по платформе за Дэйвом Грэмом.

Дэйв, которого отрядили в напарники Майку Селуччи всего за месяц до ухода Вики из полиции и последнего громогласного скандала, улыбнулся немного смущенно и спросил:

— Вы не против, если мы составим протокол по всем правилам?

Вики выдохнула, хотя до этой секунды даже не подозревала, что сдерживает дыхание.

— Конечно, действуйте, как положено. — Отказ от эмоций при работе полиции был неписаным законом для полицейских во всем мире.

Пока они говорили, поезд, высадивший всех пассажиров, медленно отошел от платформы.

— …Услышав крик, вы бегом спустились на платформу южной ветки, после чего пересекли пути перед идущим поездом, чтобы добраться до тела. Перешагивая через рельсы…

Вики внутренне съежилась. Грэм принадлежал к тем людям, которые не склонны судить других, но даже ему не удалось не выдать голосом того, что он думает об этой ее выходке.