Пионовый фонарь (ЛП) - Энтё Санъютэй - Страница 24

Дом Городзабуро. Входит О-РИЭ. ГОРОДЗАБУРО относится к мачехе тепло; это – человек с совестью.

ГОРОДЗАБУРО: Как быстро вы изволили вернуться! Вот не ожидал! Верно, и посмотреть ничего толком не успели?

О-РИЭ: Что делать. Я и сама не думала, а вот пришлось… Даже подарков для слуг купить не успела.

ГОРОДЗАБУРО: Ну, зачем вам беспокоиться. А я думал, вы и в театре побываете, пробудете в столице месяц-другой…

О-РИЭ: Вот остаток денег, что ты дал мне на дорогу. (Протягивает Городзабуро деньги.) Конечно, нехорошо разбрасываться деньгами, но сделай одолжение – раздай прислуге…

Городзабуро берёт у неё деньги.

У меня как-то тяжело на сердце. Вот поношенные вещи, отдай их служанкам, они всегда заботились обо мне… А что, О-Куни и этот Гэндзиро по-прежнему живут в дальней пристройке?

ГОРОДЗАБУРО: Как мне перед вами совестно, матушка. Навязались на мою голову! Держу их только потому, что Гэндзиро этот всё-таки из самурайского дома…

О-РИЭ: Я хотела бы поговорить с ними. Пожалуйста, на сегодня закрой лавку пораньше и прикажи слугам спать. Мне надо поговорить с

О-Куни… Вели подать туда водку и закуски.

ГОРОДЗАБУРО: Ещё и угощать их…

О-РИЭ: Да, я им ничего не купила, так что прикажи подать.

ГОРОДЗАБУРО: (неохотно). Хорошо, только чтобы вас не огорчать.

О-РИЭ: Вот и ладно.

Вечер. Пристройка, где скрываются О-КУНИ и ГЭНДЗИРО.

Входит О-РИЭ.

О-КУНИ: Матушка! Вы уже вернулись? А говорили – не раньше, чем через месяц…

ГЭНДЗИРО: (кланяется О-Риэ). Покорнейше благодарю за гостинец. Нам здесь сейчас подали водки и закуску.

О-РИЭ: Не стоит благодарности. Мне хотелось бы поговорить с вами начистоту. Нас здесь никто не слышит… О-Куни, скажи, как случилось, что ты покинула дом, где служила.

О-КУНИ: Да ведь я говорила уже.

О-РИЭ: Расскажи мне ещё, может. я пропустила что.

О-КУНИ: Мне очень стыдно, но я, по неопытности, сошлась вот с ним, с господином Гэндзиро… А его за это выгнали из дома. Ну, и тогда, раз уж всё это случилось по моей вине, я тоже сбежала. И всё.

О-РИЭ: Это всё?

О-КУНИ: Всё. Ну, если уж вы так хотите, чтобы я повинилась, то – да, я знала, что поступаю дурно, но ничего не могла поделать. И вот… остальное вы знаете: мы явились к брату, и теперь мы здесь.

О-РИЭ: Молодые люди нередко впадают в грех прелюбодеяния. Это не удивительно. А не случилось ли… Разве не вы убили господина Иидзиму и бежали, присвоив его оружие, деньги и одежду?

О-КУНИ: А!.. Что вы говорите, матушка? Кто это вам наговорил такое?

О-РИЭ: Я всё знаю.

О-КУНИ: Гэндзиро, кто это мог наговорить на нас такое?!

ГЭНДЗИРО: (быстро придя в себя). Это оскорбительное подозрение! Кто вам сказал об этом?!

О-РИЭ: В Эдо неожиданно я встретила человека, с которым не виделась много лет… Он рассказал мне всю правду.

ГЭНДЗИРО: И кто же это такой?

О-РИЭ: Он был дзоритори в доме у господина Иидзимы. Его зовут Коскэ.

ГЭНДЗИРО: (застонал). Коскэ… Опять этот Коскэ!

О-КУНИ: (кричит). Да это мерзавец! Он украл у господина сто золотых! Он что угодно мог выдумать! Да разве можно верить хоть одному слову этого хама?

О-РИЭ: Замолчи, О-Куни. Коскэ - мой сын.

О-Куни и Гэндзиро в ужасе отшатнулись.

О-РИЭ: Семнадцать лет исполнилось с тех пор, как я стала женой твоего отца. Но первого моего мужа звали Курокава Кодзо, и у меня был сын. И только теперь, в Эдо, я встретилась с ним. На радостях я обещала помочь ему разыскать вас... Это было ошибкой. Если я помогу Коскэ казнить вас, я нарушу свой долг перед твоим покойным отцом… Коскэ здесь. Сегодня ночью он проберётся сюда. (Протягивает деньги.) Здесь двадцать семь рё… Затеряйтесь где- нибудь в провинции, а когда поймете, какое зло совершили – обрейте головы, облачитесь в грубые рясы и день и ночь молитесь за упокой убитого вами господина Иидзимы… Бедный мой Коскэ. Горькая его участь скитальца… Бегите!

О-Куни и Гэндзиро смущенно переглянулись.

О-КУНИ: Спасибо. Мы не знали… Простите нас…

ГЭНДЗИРО: Поистине… Я совершенно уничтожен… Я не хотел убивать господина Иидзиму, но связь наша была раскрыта, и он напал на меня с пикой в руках… Мне ничего не оставалось…

О-РИЭ: Бегите.

Они поспешно собираются, как вдруг в комнату входит ГОРОДЗАБУРО.

ГОРОДЗАБУРО: (О-Куни). Наглая ты тварь… Так бесстыдно обманула меня? Ты не человек… Ты моя единственная сестра, но для меня ты всё равно что умерла. Так ты стала ещё и убийцей?.. Ваше счастье! Если бы матушка промолчала, Коскэ сегодня же ночью изрубил бы вас, как собак. И правильно бы сделал!.. Скотина, забывшая долг, забывшая честь! Единственная сестра, женщина, тебе бы воду мне подать на смертном одре, а ты?… И за какие грехи в семье нашей уродилась такая стерва? Скоты, грязные скоты, убирайтесь отсюда!…

О-Куни и Гэндзиро поспешно покидают дом Городзабуро.

Картина одиннадцатая

Ночь. Подножье горы Яхата. Перед ГЭНДЗИРО и О-КУНИ – роща криптомерий. Не видно ни зги. Они поднимаются по склону, вдруг навстречу из рощи выходят КАМЭДЗО и АЙСКЭ и останавливаются перед Гэндзиро, преградив дорогу. Лица их обмотаны тряпкой.

КАМЭДЗО: Эй ты, будь паинькой! Раздевайся догола, оставь всё здесь и убирайся… Что, выкрал из весёлого дома девку и убегаешь?

АЙСКЭ: Выкладывай деньги!

ГЭНДЗИРО: (потянув меч из ножен, дрожащим голосом). Кто вы такие?

Выглянул месяц, и Гэндзиро, вглядевшись в лица, узнал их.

Это ты, Айскэ?

АЙСКЭ: Никак, это господин Гэндзиро… Здравствуйте, давно не видались.

ГЭНДЗИРО: Фу-у, ну и напугали.

О-КУНИ: А это Камэдзо…

ГЭНДЗИРО: Ты чем это занимаешься?

АЙСКЭ: Да что же, как уволили нас, пошли мы с Камэдзо и Токидзо куда глаза глядят, а идти-то и некуда…Добрели сюда, нанялись носить паланкины, потом Токидзо поморозился и помер, деньги все вышли… Ну, тут мы и… Здесь часто по этой дороге кто-нибудь… Выманят девку из публичного дома и бегут в сторону Канумы… (Усмехнулся.) Я даже с мечом-то обращаться не умею, а они со страха всё отдают и удирают без памяти…

ГЭНДЗИРО: И ты, Камэдзо, тоже грабить пошёл?

КАМЭДЗО: Паланкины таскать - на водку не заработаешь.

ГЭНДЗИРО: (немного подумав). Вы ведь тоже, кажется, имеете зуб на иидзимского Коскэ?

КАМЭДЗО: Ещё бы! Еле тогда домой приползли… И нас же ещё и уволили.

ГЭНДЗИРО: Коскэ за нами гонится. Если поможете мне убить его, я вас вознагражу. Двадцать золотых…

КАМЭДЗО: (прорычал). Согласен. Он у нас получит…

АЙСКЭ: Больно легко согласился. Забыл, как мы тогда грязи наглотались? Хочешь-не хочешь, а он мастер меча!

КАМЭДЗО: Ничего. У нас тоже в запасе есть кое-что. Пусть-ка попробует с мечом против… мушкета! Засядем возле холма Дзюрогаминэ. Господин Гэндзиро спрячется под каменным мостом, а мы укроемся в роще. Как только Коскэ перейдёт мост, я суну ему под нос дуло мушкета. Он отпрянет назад, и вот тут господин Гэндзиро выскочит и ударит его в спину мечом… Возьмём его в ножницы. Он не сможет ни вперёд, ни назад!.. Ладно, я пошёл пока на разведку.

Камэдзо уходит к дому Городзабуро, остальные ждут.

Пристройка во дворе дома Городзабуро. К забору крадётся КОСКЭ. Шнурами от мечей он подвязал рукава, утопил защелки на эфесах, сунул за пояс мечи. Через открытую калитку он пробирается в сад, приближается к щитам, закрывающим веранду, и слышит тихий голос, читающий молитву.