Очередной грех (ЛП) - Кейтс Джорджия - Страница 2

И я не люблю пьяных людей, танцующих на барной стойке или позволяющих незнакомцам пить шоты с их оголенных участков тела. Клянусь, я надеру задницу Эллисон, если она тоже попробует так сделать.

Друзья Элли – не относятся к моему любимому типу людей. В их оправдание, таких людей в принципе мало. Ну, по крайней мере, они лучше, чем ее коллеги по старой работе в Мемфисе.

Я поднимаю свой пустой стакан, когда наша официантка возвращается, и она приносит мне уже третий стакан выпивки за вечер. Еще несколько - и я достигну того уровня опьянения, когда вообще забуду о существовании Синклера Брекенриджа.

- Давай, сестренка, - Эллисон поднимает свой стакан, - Мы здесь для того, чтобы забыть о… - она хихикает, - Видишь? Я уже забыла, о ком должна была забыть.

Она весь вечер пьет крепкий Лонг Айленд, так что уже пьяна. Я поняла это по ее ужасно громкому и раздражающему смеху. Типичная пьяная Эллисон.

Интересно, она уже забыла того доктора, что предложил ей заняться сексом втроем с еще одним мужчиной? Мне нужно будет найти его и надрать задницу за то, что обидел мою сестру.

- А ты пьешь, чтобы о ком-то забыть?

Она качает головой и дует губы.

- Не здесь, Блю. Мы тут ради одной причины и только – чтобы охрененно-фантастически провести время, и я не хочу говорить об этом.

Я была так поглощена своими проблемами, что не заметила, как что-то мучает мою сестру. После того унизительного инцидента и расставания с доктором, с которым она встречалась, это сделало её по-настоящему несчастной, поскольку уже тогда она выбрала имена их четырем совместным детям, которые у них появятся. Из-за этого она бросила свою работу в больнице, где работала больше двух лет и перешла в другую. Она одна заботилась о Гарри, когда меня не было рядом. И даже, когда я вернулась, она продолжала за ним ухаживать. Не думаю, что я много помогала ей с момента моего возвращения.

Слишком много забот лежало у нее на плечах, в то время как я была настолько эгоистична, чтобы не замечать никого кроме себя.

- Ты права. Я хочу повеселиться, но позже нам надо будет поговорить об этом.

О Боже. Она душит меня в пьяных объятьях, так что я чуть не падаю с барного стула.

- Я люблю тебя, Блю.

Эллисон окончательно пьяна. А когда она пьяна, то любит всех и каждого. Ну, она хоть не становится агрессивной.

- Хорошо, Элли. Возможно, тебе следует немного притормозить с выпивкой.

- Да ну тебя, Блю. Это ведь только третий стакан.

Она говорит медленно, но все еще отчетливо. Я бы предпочла, чтобы так и оставалось. Я не в настроении нянчится с пьяной Эллисон.

- Это твой третий напиток за полтора часа.

- Это не важно, лучше помоги мне забраться на стул.

Я помогаю ей сесть, когда мои глаза натыкаются на человека, которого я не видела уже несколько лет.

- Блю Макаллистер.

Я помогаю Эллисон принять вертикальное положение.

- Коди Вилсон.

Он улыбается и ямочки, которые я хорошо помню, появляются его лице.

- Вау. Сколько лет прошло.

- Где-то семь или восемь.

Боже, я когда-то была в него влюблена. Мы познакомились, когда мне было семь и я только начала жить с моей новой семьей. Мы жили на одной улице через восемь домов. Мы были лучшими друзьями, пока не достигли подросткового возраста. Он был моим единственным другом – до тех пор, пока не поцеловал меня. Тогда, я ударила его по яйцам, и нашей дружбе пришел конец. После этого меня всегда мучила совесть, за то, что я так с ним поступила.

Не то, чтобы мне не понравилось целоваться с Коди. По факту, мне очень даже понравилось, после того, как я пришла домой и обдумала эту ситуацию. Тогда я поняла, что просто рефлекторно ударила его, тогда Гарри уже несколько месяцев тренировал меня. Но от этого, конечно, ему бы не стало менее больно.

И что заставило его вернуться в Мемфис?

- Последнее, что я слышала о тебе от папы, это то, что ты работаешь в ВВС (прим.пер.: военно-воздушные силы) где-то на другом конце планеты.

- Я и работал, но несколько лет назад заболела мама, я бросил все и вернулся.

Точно. У миссис Вилсон ранее обнаружили болезнь Альцгеймера. Она даже не смогла вспомнить, кто я такая, когда я последний раз ее видела.

- Сейчас я работаю пилотом Дельты (прим.пер.: военный самолет).

Странно. Он стал немного более привлекательным для меня, когда я узнала, что он управляет самолетами.

- Классно.

- Что на счет тебя?

- Я несколько лет работала офицером полиции, а потом специальным агентом. Но потом бросила Бюро, чтобы работать только на себя, - не совсем правда.

- В чем заключается твоя работа на себя?

Смотреть на больше обнаженных задниц, чем мне хотелось бы видеть.

- В основном, я разоблачаю неверных супругов. Мои клиенты после такого, обычно, разводятся.

Он приподнимает бровь.

- Звучит интересно.

Интересно – это не то слово, каким бы я это описала.

- Скорее тревожно. Я чувствую себя, как будто снимаю плохое порно с престарелыми актерами.

Он смеется.

- Прости. Мне жаль, что тебе пришлось это представить.

- Похоже, ты не довольна своей работой. Ты не думала вернуться на службу в ФСБ?

Если бы я могла.

- Я пошла туда, потому что там работал мой отец, и думала, что смогу пойти по его стопам. Но, как выяснилось, это не для меня, - лгу я.

Мне нравилось работать офицером и агентом. Когда я работала там, я была почти счастливой, но я сама разрушила свою карьеру, когда решила преследовать Тана. Я не смогу вернуться в ФСБ, они сразу же вычислят мою связь с Братством.

- Я бы предпочла открыть собственную профессиональную фото-студию.

Мне больше нравится фотографировать детей и невест, чем ловить престарелые задницы за изменами.

- У тебя всегда висела камера на шее, или скрипка в руках. Ты все еще играешь?

- Каждый день.

Это единственная вещь, что дарит мне некое подобие комфорта, и ощущение, что между мной и Сином вовсе нет огромной пропасти. Иногда я представляю, что мы играем вместе.

Я знаю. Это жалко.

- Я играю на басс-гитаре в группе. Это просто хобби, ничего серьезного, но мы выступаем здесь через 40 минут. Я бы хотел, чтобы ты осталась.

- О, точно. Ты же играешь на гитаре.

Как я могла забыть об этом? Когда была младше, всегда думала, что он горячо выглядит, когда играет.

- И наш скрипач сегодня не смог присутствовать.

- Оу, это плохо.

- Очень. Хуже то, что мы играем в «Гадком койоте». Здесь толпа любит слушать «Дьявол объявился в Джорджии» (прим. пер.: хит певца Чарли Дэниелс, с большой скрипичной партией).

- О, я люблю эту песню.

- А ее невозможно сыграть без скрипки.

- Определенно, нет, - соглашаюсь я.

Улыбка расползается по лицу Коди.

- Ты все еще помнишь как ее играть?

- Черт, да.

Это единственная кантри-песня, которую я знаю.

- Какое совпадение, - он ухмыляется и указывает на дверь, - А я захватил с собой скрипку Дигби.

- Нет, Коди, нет, - я никогда не выступала на публике, кроме одного раза в детстве, - Я не играю для других людей.

Я больше использую скрипку, как приватную терапию для разбитого сердца.

- Блю, тебе понравится. Ты удивишься, как это бывает весело.

Он безумен, если думает, что я выйду на сцену без единой репетиции.

- Нам нужно порепетировать.

- У нас есть 40 минут.

- Серьезно? Ты хочешь, чтобы я попрактиковалась меньше часа, а потом присоединилась к твоей группе и выступила перед всеми этими людьми?

- А почему нет? Ты фантастически играешь. Ты вспомнишь песню с первых нот.

- Ты с ума сошел.

- Может быть. Выпей виски, и ты забудешь о своих переживаниях.

Я много играла на скрипке, с тех пор, как вернулась с Эдинбурга. Могу с полной уверенностью сказать, что сейчас играю лучше, чем когда-либо.

Я уже отчаялась почувствовать хоть что-то кроме страдания, с тех пор как ушла от Брека. И даже если я не уверена, что это хорошая идея, то это хотя бы начало.