Стимпанк! (сборник) - Клэр Кассандра - Страница 41

– Но даже если вся гавань – часть кратера, то разве вашим геологам не хватит обычных промеров, чтобы понять, что к чему? – Девчонка уставилась на него с невинным любопытством.

Маккагон этого не ожидал. Он заглянул ей в лицо, но тут же сощурился, словно глазам стало больно, и отвел взгляд.

– Может, и хватит, – пожал он плечами. – Может, кое-кому из нашей компании просто захотелось, чтобы у нас был свой дирижабль. Кое-кому, кто не привык, чтобы его слова ставили под сомнение, особенно если они звучат так правдоподобно.

Девчонка спросила, нельзя ли ей спуститься к центру кратера – собрать травы для лекарств, пояснила она.

– Ага! Значит, вы и есть та самая ведьма, что варит любовные зелья.

– Предполагалось, что вы этого знать не должны, – улыбнулась девчонка. – Я еще готовлю слабительные средства и зубной порошок.

– Как лекарства от любви?

Ничего на это не ответив, девчонка сказала, что ищет одно особенное растение.

– Но, я вижу, вы бурите как раз там, где мы его обычно собирали. Можно я посмотрю? Вдруг еще что-то осталось.

Маккагон предложил проводить их. Когда тропа у них под ногами растворилась в груде щебня, он спустился первым и подхватил девчонку за талию («Вот так, девонька!»), но Марии даже руки не протянул.

– Полагаю, там, внизу, служанке за вами приглядывать не обязательно, – обронил он.

– Это не она за мной приглядывает, а я – за ней. Я – ее глаза… и ее разум. Если я отойду слишком далеко, она превратится в конфетти и разлетится по ветру.

И снова Маккагон заглянул ей в лицо оценивающим взглядом, словно прикидывая, не купить ли.

– Пойдемте, – промолвил он и взял ее за руку.

Буровая установка сейчас не работала, и когда Маккагон с девчонкой начали спускаться вниз, стало тихо-тихо: стена кратера перекрыла ветер, доносивший на гору звуки порта, гул сахароварен и шум океана. Добравшись до дна, девчонка задрала голову и закружилась на месте, разглядывая зеленый конус вершины изнутри. Небо превратилось в синий лоскут, обрамленный краями кратера, а посередине гордо парил цеппелин, словно скважина в центре идеально круглого замка?.

От растений, которые она искала, осталось с гулькин нос. Девчонка присела, чтобы срезать одно из последних, а Маккагон, наклонившись рядом, сорвал цветок, растер его между пальцами и понюхал.

– Значит, оно растет только в кратере?

Девчонка кивнула, не размыкая губ: внезапно у нее во рту скопилось слишком много слюны.

– Это потому, что сюда ветер не задувает?

Наконец ей удалось сглотнуть.

– Нет.

Положив растение в сумку, она раздвинула соседние стебельки и разгребла землю, чтобы показались корни. Затем взяла Маккагона за руку, сунула его пальцы прямо в рыхлую почву и стала с интересом наблюдать за работой мысли, отражавшейся на его лице. Инженер нахмурился и, не отпуская ее руки, полез пальцами глубже в землю. Девчонка невольно поморщилась: под ногти набилась грязь.

– Здесь подземный жар подходит близко к поверхности, – заключил Маккагон и убрал руку.

– Этого растения тут не было, пока его не посадила тетушка Марии. Она привезла его с гор, где бьют горячие ключи, оттуда, где Мария поселилась, когда вышла замуж.

– Кто такая Мария?

– Моя служанка.

– Эта зомби? А откуда вы знаете, что с ней было в прошлом?

Вместо ответа девчонка указала ему на листья, желтеющие по краям.

– И что?

– Это значит, что корням слишком жарко.

– И вы хотите сказать, что это из-за нашей буровой установки?

– Нет. Они начали желтеть еще до вас. Но, Мария говорит, раньше такого не было.

– Ваша Мария умеет говорить?

На это девчонка тоже не ответила, и ее молчание снова как будто подначило Маккагона просветить ее:

– Когда температура повышается, давление ищет выхода. И мы дадим ему выход, когда пробурим скважины. Так что мы вовсе не тычем палкой в осиное гнездо, как утверждают некоторые. С этой буровой установкой мы доберемся до гигантского резервуара энергии, а на южном склоне, над паровиком, поставим еще одну.

– А вы точно знаете, как все это работает? – с сомнением спросила она.

– Нет причин полагать, что по принципу действия вулкан чем-то отличается от бойлера, – заверил инженер.

На обратном пути Мария забрала у девчонки тяжелую сумку и повесила себе на плечо. Держась за ее косу, она шагала уверенно, и они успели отойти от кратера довольно далеко, прежде чем столкнулись с теми двоими, кто под стать им самим не давал покоя гефсиманским сплетникам: с жилистым и ловким чернокожим моряком и его молодым светловолосым спутником.

– Мэм, – почтительно приветствовал мужчина Марию, и она поняла, что моряк обращается к ней, только когда почувствовала, как он снимает сумку у нее с плеча. – Позвольте вам помочь, – добавил он и взял ее под руку. – Здесь тропа становится пошире, и если вы обопретесь на мою руку, то ваша юная подруга сможет немного отдохнуть от своих обязанностей.

Никто, кроме ведьмы, до сих пор не пытался заговорить с Марией. Но этот мужчина не просто заговорил – он завел дружескую беседу. Девчонку и своего спутника он при этом именовал не иначе, как «наши юные друзья».

«Юные друзья», оставшиеся позади на тропе, пошли бок о бок. Поначалу оба молчали, но затем и между ними завязался разговор, перемежавшийся, впрочем, длинными паузами. Мальчишка сообщил, что прежде был стюардом на «Джоне Бартоломью», то есть прислуживал капитану за столом.

– Да и по-всякому, – туманно добавил он. – День-деньской натирал белую латунь.

Девчонка в ответ на это сказала, что живет в переулке за Рыночной площадью.

– Я продаю зелья, – промолвила она. – Я – ведьма.

Прозвучало это застенчиво, как будто девчонка растеряла всю свою изобретательность и страсть к драматическим эффектам.

– О, вот как? – вежливо откликнулся мальчик.

Невольно слушая их разговор, Мария вдруг почувствовала, что улыбается. И это было непривычно – как будто свалилась гиря, вечно тянувшая нижнюю челюсть к земле.

Проводив их до самой лачуги, мужчина с мальчишкой отправились по своим делам. Во дворе припекало, и от куриных клеток, составленных в ограду, тянуло призрачным запахом помета. Мария спросила девчонку, не удалось ли выяснить, кем они друг другу приходятся.

– Эти двое? – переспросила девчонка.

– Да. Они друг другу родня.

– Не может быть! – удивилась девчонка. – Старик же черный.

– Твои глаза тебе лгут, – проворчала Мария. – Ты, конечно, так и не выяснила как их зовут?

– Нет. И как меня зовут, не сказала.

Ну, это-то было не удивительно: даже Мария не знала, как зовут девчонку.

В воскресенье девчонка стала собираться в церковь. Она хотела посмотреть, как у Сильвии идут дела с мистером Маккагоном.

– Они там будут оба. Все сегодня придут. Сегодня День основателей.

– Думаешь, твое зелье сработало? – насмешливо спросила Мария. Ее забавляло, что девчонка, похоже, начинает верить в собственные выдумки.

– Думаю, что Сильвии пришлось расхаживать перед мистером Маккагоном с полуголой грудью, если она сделала все, как я сказала. А уж это должно было сработать.

Они умылись у водокачки и переоделись в самое чистое из всего, что у них было. Затем вышли на улицу; девчонка выбирала дорогу, поглядывая на башни собора, возвышавшиеся над окрестными домами, а Мария шла на звон колоколов. На ступенях собора она почувствовала, как вокруг них расступается толпа и поднимается ропот, словно шум прибоя. Схватив девчонку за подол, она остановилась.

– Что такое? – раздраженно обернулась девчонка: она спешила. Но, бросив взгляд на лицо Марии, тут же поняла: – Ох, ну я и дура! Тебе же нельзя в церковь.

Мария отпустила ее юбку.

– Жди меня здесь. Постой вот тут, в тенечке. – Девчонка подтолкнула Марию к нише в стене собора и положила ее руку на каменную колонну. И ушла.

Не прошло и минуты, как раздался голос: