Фиг ли нам, красивым дамам! - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 15

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Замуж? Да ты рехнулся, мальчик! Ты сегодня со мной переспал, а на большее ты не рассчитывай! – пропела она.

– То есть я для тебя одноразовый шприц? Использовала и в помойку? – вскипел он.

– Послушай, мальчик…

– Не смей называть меня мальчиком!

– А как еще тебе объяснить, что ни о каком браке речь идти не может? Ты моложе меня почти на семь лет…

– Ерунда! Для меня это не имеет значения.

– А для меня имеет! Это раз! Я долго крутила роман с твоим отцом…

– Плевать я на это хотел! Ты же его не любишь!

– Но я и тебя не люблю!

– А тогда почему…

– Почему я сдалась? Потому что ты очень привлекательный и чудовищно сильный. Я, что называется, сдалась на милость победителя.

– Но тебе же понравилось?

– Да. Понравилось. И если бы ты не завел дурацкий разговор о замужестве, я бы тут сейчас ворковала, как голубица…

– То есть ты поставила меня на место?

– Именно. Хорошо, что ты это понял.

– Но спать со мной ты не отказываешься?

– Нет, не отказываюсь. Но не более того. Я даже не буду встречаться с тобой на людях…

– То есть?

– Нас запросто могут засечь в каком-нибудь кафе, выложить фотографии в Сеть. Это причинит боль твоей жене, твоему отцу. И твоей матери тоже. Зачем это?

– То есть ты заботишься о моей родне? А у тебя кому это причинит боль?

– А у меня некому! Отца своего я не знаю, мама умерла, родственников нет.

– То есть ты одна как перст на этом свете?

– Да.

– Сирота казанская?

– Но ощущаю свое сиротство как блаженство.

– Но тебе нужна защита и опора…

– В твоем лице?

– Хотя бы. Ничего, я сумею сделать так, что ты будешь во мне нуждаться не только в постели. Хотя для начала и это неплохо. Ты уже убедилась, что я добиваюсь своей цели. Ну все, я поеду! И имей в виду, это только начало, что бы ты ни говорила. Заруби это себе на носу!

И с этими словами он выскочил из дома.

Данила был взбешен. После того, что между ними было – такой женщины он еще не встречал, – она вдруг кобенится, что-то из себя строит… Ничего, я эту лошадку объезжу! По дороге к Москве он попал в пробку, и вдруг его накрыла волна такой любви и нежности… Охватил невероятный восторг, благодарность, счастье, наконец! Господи, как я мог? Я же хамил ей… Она, прекраснейшая в мире женщина, одинокая, сопротивлялась просто по привычке, может быть, нахлынувшему чувству, а я… Что это было? Одноразовый шприц! Кретин безмозглый! Заруби себе на носу! Скотина! Он вытащил мобильник и отправил ей эсэмэску: «Ради бога, прости мое идиотское хамство! Люблю безумно, преклоняюсь и смиренно надеюсь на прощение».

Ответ пришел очень быстро: «На первый раз прощаю. Вхожу в положение, мальчик!»

Ах, стерва, с восторгом подумал он.

Грета вернулась поздно, хмурая и раздраженная.

– Ну что? Зачем тебя вызывали?

– Да обсуждали возможности бесплатной пиар-кампании.

– Как это?

– Спроси чего полегче! Нормальную рекламу им делать дорого. А ну их всех, лень эту чушь малиновую пересказывать. Ну а ты что? Что это у тебя с лицом? Откуда такое сияние?

– Да понимаешь ли… Тут ко мне в окно влез мужик…

– Как в окно? Какой мужик?

– Кульчицкий-юниор. Я открыла окно на кухне, а он в него залез.

– Похоже, не только в окно?

– Не только!

– Ни фига себе! И как?

– Да недурно…

– И что теперь?

– С ходу хотел жениться, ну я дала ему отлуп, он взбесился, нахамил, умчался, потом прислал покаянную эсэмэску.

– Поздравляю, подруга. Себя в первую очередь.

– То есть?

– Я теперь знаю, что мне делать с героем. Я все ломала себе голову, как быть… А надо просто лезть в окно и брать силой! Класс! Ну и тебя я поздравляю. Только советую – живи пока здесь. На тебя и так-то мужики клюют, а сейчас будут просто кидаться. У тебя глаза так блестят… Давно я тебя такой не видела. Похоже, слово «недурно» не передает накала ощущений…

– Верно, не передает, – каким-то пьяным смехом залилась Ариадна. – Но это ж ты у нас мастер слова, а я, увы, нет. Но я и в самом деле поживу пока у тебя.

– Да живи сколько хочешь, мне одной тут кисло бывает, а с тобой совсем другой коленкор. А работать тут лучше.

– Брателло, ты чего, пьяный? – встретил его Федор.

– Пока нет! Но я тут купил вискарика, и мы сейчас дернем!

– Есть повод?

– Еще какой!

– Ох, судя по тому, как тебя прет, ты догнал свою красавицу?

– Догнал, Федька, догнал!

– Поздравляю! За это и впрямь стоит выпить! И что теперь? Съедешь к ней?

– Да ты что! Я жениться хочу! А она пока не готова!

– Умная, значит, баба!

– Почему это?

– Ну, во-первых, ты еще не разведен.

– Какое это имеет значение?

– И потом, сгоряча, с бухты-барахты, после первого траха… Она тебя сопляком не обозвала?

– Практически обозвала. Мальчиком называла. Нашла мальчика!

– Видишь ли, друг, если женщина говорит мужику «мой мальчик!», это просто нежность, пусть даже этому мальчику шестьдесят и он полтора центнера весом. А вот если женщина под сорок просто называет тебя мальчиком, считай, что это практически «сопляк».

– Федя, какая мудрость! Откуда?

– От дедушки.

– От какого дедушки? – крайне удивился Данила. Никогда прежде он не слыхал от Федора ни о каком дедушке.

– Да был у меня дед. Незаконный вроде.

– Что значит незаконный?

– Ну, он вообще-то мой родной дед, отец моего отца, только он развелся с бабкой, та вышла замуж за другого, и этот другой воспитывал отца, как родной. А через много лет, когда мне уже было тринадцать, этот родной дед объявился. Никто признавать его не желал, а я с ним подружился. Классный был старик, в прошлом китобой, бравый моряк и все такое. Вот он меня жизни учил. Говорил мне: никогда, Федя, не вяжись с бабами, которые старше. То есть спи с ними, но не вздумай жениться. Потому как они все время будут бояться, что ты слиняешь к молоденькой, и так тебе этим жизнь отравят, что ты рано или поздно слиняешь-таки. Зачем портить себе нервы?

– Да, житейская мудрость… Но не всегда работает.

– Не работает, если есть меркантильный интерес. А когда баба…

– Хватит житейских мудростей. Здесь не тот случай. Какой у кого меркантильный интерес? Она вон от олигарха ушла. И у меня, как ты понимаешь, меркантильного интереса нет. Но все равно давай помянем твоего мудрого дедушку!

…Ариадна все-таки вскоре вернулась домой. К Грете приехал ее французскоподданный муж.

Данила появлялся не так часто, но всякий раз оставался на ночь. Она даже привязалась к нему. Он, казалось, что-то понял, не заговаривал больше о браке, не хамил, а был просто счастлив. А она волновалась, когда он уезжал в командировки. Как-то она столкнулась у лифта с Сашей Тимохиным.

– Богиня! Сто лет тебя не видел! Что с тобой?

– А что со мной?

– Что-то невероятное! Ты еще больше похорошела! Я думал, это невозможно… А это часом не Кульчицкий виноват?

– Саша, ты слегка подшофе, вот тебе и кажется.

– Да ты что, богиня? Я же опытный, можно сказать, прожженный бабник, я в таких вещах разбираюсь. Ну ладно, передавай ему привет, он золотой парень!

Однажды, когда Данила был в командировке, в дверь к Ариадне позвонили. На пороге стояла незнакомая пожилая дама.

– Здравствуйте! Вы Ариадна?

– Да. А вы, простите?..

– Я Инна Львовна, мама Данилы.

Начинается, с тоской подумала Ариадна.

– Добрый вечер, прошу вас, заходите.

– Спасибо. Ох, какая вы красивая, просто невероятно.

– Спасибо. Кофе? Чай?

– Я бы выпила кофе.

– Отлично, я сейчас сделаю. Вам черный или с молоком? Можно капучино.

– Спасибо, просто с молоком.

– Да, я тоже. Капучино как-то надоел.

– Да? Мне тоже.

– Ничего, что мы на кухне?