Неукротимая (СИ) - "Нефер Митанни" - Страница 7

***

- Раз готова, то вот, - Кернунн протянул ей изящный флакон, наполненный зелёной жидкостью. – Выпей это. Утром ты почувствуешь, что твои ноги обрели силу. Ты сможешь ходить, дочка. Однако, как я уже говорил, нестерпимые боли будут терзать твоё тело на рассвете.

- Я смогу ходить? – девушка удивлённо с недоверием воззрилась на своего дядю.

- Да, только… - он замолчал, подыскивая нужные слова, и на его лице появилась печаль, - это временно… Эликсир даёт силы ровно на год. По прошествии года ты станешь прежней… Поэтому, дочка, если ты не успеешь вернуться из царства амазонок за это время, то останешься там навек. Я ничем не смогу помочь тебе. Хоть я и самый могущественный чародей, но и мне не всё подвластно. Поэтому, Констанция, я ещё раз прошу тебя подумать. Не слишком ли многим ты готова пожертвовать?

- Дядя, - заговорила юная графиня, - мой отец вверил мне Олдриджхол. Да, я больна, но у меня нет иного выхода. Кто позаботиться о моей земле и о моих людях, если я не верну мужа? Ты же знаешь, король может отдать мою руку другому рыцарю, чтобы тот стал новым графом Олдриджем. Но я не хочу быть пешкой в игре мужчин! В конце концов, целый год стоять на своих ногах – это для меня уже счастье. И если я не смогу спасти моего супруга, то погибну вместе с ним.

Она решительно поднесла к губам флакон и выпила эликсир. Кернунн опустил руку ей на голову.

- Спи, спи, дочь моя, да будет так, - тихо произнёс он, и юная графиня тот час же погрузилась в глубокий сон.

На рассвете она проснулась от сильнейшей боли. Колени ломило, и она не могла даже двинуть ногами. «Ничего не вышло! – мелькнула горькая мысль. – Я не могу даже пошевелиться, а не то что стоять на своих ногах».

- Да, я же предупреждал тебя, - словно подслушав её мысли, отвечал Кернунн, вошедший в комнату. – Выпей это, - он протянул ей чашу с дымящимся напитком. Это придаст тебе сил.

Действительно, едва девушка пригубила жидкость, боль утихла. Констанция села и поставила ноги на пол.

- Дай мне руку, - сказал чародей.

Она протянула ему руку и легко встала.

- Я стою! – воскликнула Констанция и слёзы блеснули на её глазах. – Ах, милый Кернунн, я стою!

- Дитя моё, - старик улыбнулся, - мы не должны терять ни минуты. Ступай за мной.

Они вышли в сад. Там стоял оседланный единорог.  Это было прекраснейшее из животных. Снежно белое статное тело, седая грива, заплетённая в косы, и огромные влажные глаза, тёмно-синие, как сумеречное небо, обрамлённые длинными загнутыми ресницами. А на лбу красовался витой острый рог. Констанция буквально застыла, восхищённая этим средоточием грации и затаённой силы. Она осторожно погладила его морду. Единорог доверчиво уткнулся мордой ей в ладонь.

- Это Эол, - с улыбкой сказал Кернунн, - он в мгновение ока домчит тебя до владений амазонок. На границе ты встретишь человека, который проведёт тебя во дворец самой королевы.

***

В огромном зале с высокими мраморными сводами на высоком троне восседала королева амазонок. Голову властительницы украшал головной убор, выполненный из золотых пластин в форме перьев. Эти сияющие перья закрывали сзади её голову и шею, на лбу проходил золотой обод, увенчанный громадным рубином. Сложив на груди руки с кроваво-красными ногтями, Мариса смотрела перед собой. Её лицо, как всегда, было холодным. Мысли и чувства повелительницы оставались тайной за семью печатями.

- О, моя королева, - работорговец в длинных одеждах из коричневого бархата и с высоким белым тюрбаном на голове, склонился в почтительном поклоне, - извольте посмотреть на мой новый товар.

Он указал на девушек, выстроившихся чуть поодаль. Все рабыни были одеты в полупрозрачные одежды, почти не скрывавшие их прелестей. Лёгкие вуалевые палантины, расшитые точно паутиной золотыми нитями, были наброшены на пятнадцать прелестных головок с опущенными долу очами.

 Зелёный властный взгляд королевы внимательно скользнул по девушкам и замер на одной из них.

- Ты, - Мариса указала пальцем на рабыню, - подойди!

Девушка, изящно покачивая бёдрами, покорно исполнила приказание, замерла, склонив голову.

- Разденься! – вновь приказала королева.

И рабыня начала   раздеваться. Сначала она сняла длинную голубовато-зелёную тунику из тончайшего шёлка, сверкавшего золотой вышивкой. Обнажённая высокая небольшая грудь, с розовыми, точно нераспустившиеся бутоны роз, навершиями открылась королевскому взору. На тонкой талии был повязан узкий поясок, поддерживающий полупрозрачные зелёные шальвары. В глазах королевы вспыхнул сладострастный огонь, и полуулыбка тронула губы.

  А девушка, одним лёгким движением развязав на талии золотой шнурок, грациозно выступила из слетевших штанишек. Её изумительно нежное тело, не скрытое уже ничем, предстало перед очами королевы амазонок.

Мариса сошла с трона и подошла к юной рабыне. Взяв за подбородок, приподняла её лицо и заглянула в глаза. Тёмно-карие с золотыми искорками, они не отвели свой взор, прямо и открыто встретились со сверлящим взглядом королевы. Та медленно провела пальцем по грудкам девушки, едва касаясь, дразня, обвела ореолы и потом пощипала соски. Маленькие груди с крупными сосками, казалось, молили о ласках. Они трепетно отозвались на прикосновения Марисы, соски припухли и отвердели. Королева ухмыльнулась, развернула девушку спиной к себе и погладила пухленькие ягодицы. Юная плоть была упругой.

- Да, пожалуй, я оставлю её, - сказала Мариса, продолжая скользить взглядом по девушке.

Она пристально рассматривала новую игрушку, изучая её, отыскивая возможные изъяны. Но их не было! Ни одного, даже самого крохотного изъяна! Красива, бесспорно, красива. Кожа нежная, словно восточный шёлк, так и манит прикоснуться. Ни единого волоска!  А эта родинка на правом плече… Искушение для глаз и мыслей, желание для тела! Пожалуй, слишком мала и хрупка. Но тем лучше – она будет покорна. Можно легко укротить эту юную газель.

-  Отведи её, - королева выразительно переглянулась с амазонкой, - а этих – как обычно.

- Моя королева, этот бутон ещё не расцвёл, - сказал работорговец, подобострастно улыбаясь.

- Да? В самом деле? - брови королевы удивлённо изогнулись. – Ну, тогда   она станет моей любимицей, украшением моего гарема, - она усмехнулась и добавила: - Если, конечно, выкажет покорность и послушание.  Маленький невинный ландыш, как зовут тебя? – спросила она девушку.

- Пушпа, моя королева, - с почтением отвечала та, не отводя глаз.

- Цветок? Ха! Я угадала! – Мариса засмеялась. – Ты и, правда, похожа на цветок, - она подошла и, приподняв лицо рабыни за подбородок, заглянула ей в глаза. - Маленький цветочек, который завянет, если я захочу этого, - добавила тихо, словно прошипела.

Едва работорговец и рабыни удалились, амазонка – одна из самых приближённых к королеве особ, скромно сидевшая у трона властительницы – осторожно спросила:

- Моя королева, вы что-то задумали?

- Виджая, ты проницательна, -  усмехнулась Мариса. – Ты прекрасно знаешь наш обычай. Семя самого заклятого врага, растёртое по телу, дарует вечную молодость и несокрушимую силу. Но, Виджая, мне мало этого! – королева опустила сжатый кулак на подлокотник трона и, сверкнув глазами, заявила: - Пора подумать о наследнице. Он станет отцом дочери, которая когда-нибудь сокрушит Бригитанию. Тебе ли не знать пророчества?! Древние книги богини Свартши гласят: «Королева амазонок, рождённая от самого заклятого врага, превратит Амазонию в самое могущественное государство». Что же касается этого цветочка… - Мариса сделала паузу, задумалась на мгновение и твёрдо закончила фразу: -  Она вполне сможет стать матерью… Наша принцесса родится истинной королевой, унаследовав красоту от матери, а силу и храбрость от отца…