Барабаны зомби - Батчер Джим - Страница 50

Однако мне ничего не оставалось. Я так и не узнал пока почти ничего о том, что делает в городе Клуб Одиноких Сердец Сержанта Кеммлера, почему, собственно, я и рискнул поговорить с моей крестной. То, что вместо нее оказалась Мэб, означало всего лишь, что риск этот увеличился.

Изрядно увеличился.

– Мне нужно знать, – произнес я, – о том, кого знают как Эрлкинг.

Мэб удивленно изогнула бровь.

– О нем? – произнесла она. – Что ж. Твоей крестной известно о нем кое-что. Что ты хотел знать?

– Я хочу знать, почему все ученики Кеммлера охотятся за экземплярами книги, которую написал о нем Белый Совет.

Сомневаюсь, чтобы любая мыслимая моя фраза могла вывести Мэб из равновесия, однако эта, похоже, оказалась весьма близка к этому. Лицо ее застыло, а вместе с ним застыл вдруг и ветер. Волны тоже словно превратились в неровную стеклянную поверхность, простершуюся у ее ног, и в них тускло отражались далекие городские силуэты и последние багровые отсветы на свинцово-сером небосклоне.

– Ученики Кеммлера, – повторила она. Глаза ее казались глубже озерных вод, на которых она стояла. – Возможно ли такое?

– Что возможно? – переспросил я.

– «Слово», – сказала она. – «Слово Кеммлера». Его нашли?

– Гм… – ответил я. – Типа того.

Ее тонкие белые брови взмыли еще выше.

– В каком смысле? Молю тебя, объясни.

– В том смысле, что книгу нашли, – сказал я. – Нашел один местный вор. Он пытался продать ее человеку по имени Гривейн.

– Любимому ученику Кеммлера, – кивнула Мэб. – Он получил книгу?

– Нет, – ответил я. – Вор использовал технологию смертных, чтобы не позволить Гривейну отобрать ее, не заплатив.

– Гривейн его убил, – предположила Мэб.

– И как.

– Эта ваша ферромантия – технология, как вы ее называете. Хранит она пока эту книгу?

– Угу.

– И Гривейн продолжает ее искать?

– Угу. Он, и по меньшей мере еще двое. Коул и Собиратель Трупов.

Мэб подняла бледную руку и задумчиво провела ею по губам цвета мороженой голубики. Ногти ее были окрашены чем-то сияющим, радужным – чертовски красиво. И чертовски выводило из себя. Голова у меня чуть закружилась, и я силой заставил себя отвести взгляд.

– Опасно, – задумчиво произнесла она. – Ты оказался в смертельно опасной компании, чародей. Даже ваш Совет боится их.

– И не говорите.

Мэб прищурилась, и губы ее изогнулись в легкой улыбке.

– Вот наглец, – сказала она. – Как симпатично!

– Вы мне льстите, – буркнул я. – Однако вы до сих пор не сказали мне ни единого слова о том, почему их может интересовать Эрлкинг.

Мэб надула губы.

– Существо, о котором ты меня спрашиваешь, для гоблинов означает то же, что я для сидхе. Правитель. Властелин их рода. Хитрый, ловкий, сильный и стремительный. Он властвует также над духами павших охотников.

Я нахмурился.

– Что это за духи?

– Духи тех, кто охотится, – пояснила Мэб. – Энергия охоты. Возбуждения, голода, жажды крови. Время от времени Эрлкинг призывает этих духов в форме огромных черных гончих и скачет по лесам и ветрам на Дикую Охоту. В это время сила его огромна. Сила, которая созывает останки всех охотников, ушедших из земной жизни.

– Вы говорите о призраках, – предположил я. – О душах охотников.

– Разумеется, – согласилась Мэб. – О тенях, что лежат в глубоком покое, вдали от мира смертных. Они восстают в ночи, в звездном свете под звуки его рога, чтобы скакать с ним на Охоту.

– Мощные, однако, тени, – заметил я.

– Самые сильные из призраков, – кивнула Мэб, глядя на меня сияющими, почти радостными глазами.

Я оперся на посох, стараясь по возможности разгрузить больную ногу, потому что мысли мои начинали путаться от пульсирующей боли.

– Получается, стая чародеев, чей бизнес заключается в порабощении мертвых, интересуется существом, одно присутствие которого вызывает могущественных духов, недоступных им во всех иных случаях, – я пытался рассуждать вслух. – А что-то в этой книжке должно подсказать им, как обратить на себя его внимание.

– Славный мальчик, – улыбнулась Мэб. – Умный не по годам.

– И где она, эта подсказка? – спросил я. – В какой части книги?

– Твоя крестная, – улыбка ее сделалась шире, – этого не знает.

Я стиснул зубы.

– Но вы знаете?

– Я Королева Воздуха и Тьмы, чародей. На свете мало такого, чего я не знаю.

– Вы мне скажете?

Она провела кончиком языка по губам, словно наслаждаясь вкусом слов.

– Ты мог бы уже знать наши обычаи, чародей. Ничто из того, что получаешь от любого из сидхе, не дается даром.

Нога болела как черт-те что. Мне пришлось переступить на здоровую ногу, чтобы сохранить равновесие.

– Класс, – буркнул я. – И чего вы хотите?

– Тебя, – ответила Мэб, скрестив руки на груди. – Мое предложение занять пост Рыцаря остается в силе.

– Что-то не так с новым парнем? – поинтересовался я. – Если вы гоните его ради меня?

Мэб снова продемонстрировала мне свои зубы.

– Я не заменила пока моего нынешнего Рыцаря, пусть он и предатель, – мурлыкнула она.

– Он еще жив? – удивился я.

– Полагаю, да, – кивнула Мэб. – Хотя наверняка он очень и очень жалеет, что это так. У меня еще много времени, дабы не спеша и сполна объяснить ему, как неправильно он поступил.

Пытка. Она пытает его в отместку за измену – вот уже больше трех лет.

Меня слегка затошнило.

– Если хочешь, можешь расценивать это как акт милосердия, – сказала она. – Прими мое предложение, и я прощу тебе оставшийся долг и без утайки отвечу на все твои вопросы.

Я поежился. Последний Рыцарь Мэб был растленным, шизанутым наркоманом-насильником. Я так и не понял, правда, получил ли он свое место благодаря этим качествам, или они развились у него уже на новом месте. Так или иначе, титул Зимнего Рыцаря – пожизненное ярмо. Прими я предложение Мэб, и я бы не отвертелся от работы на нее до самой смерти – правда, долгой жизни мне при этом, конечно, никто не обещал бы.

– Я уже говорил вам, – сказал я, – что я в таком не заинтересован.

– Но обстоятельства изменились, чародей, – возразила Мэб. – Ты знаешь уже, с какой силой ты имеешь дело в лице наследников Кеммлера. Как Зимний Рыцарь ты обладал бы силой, достаточной, чтобы одолеть даже самого сильного соперника. Ты смог бы без страха встретиться с ними лицом к лицу, а не хорониться в ночи, собирая по крохам слухи, чтобы использовать их против врага.

– Нет, – я помолчал, чтобы это звучало весомее. – И еще раз нет.

Мэб чуть дернула плечом, и я невольно уставился на округлости ее груди под тонкой шелковой тканью.

– Ты разочаровываешь меня, детка. Но я могу подождать. Я могу ждатьхоть до тех времен, когда солнце остынет.

Над озером прокатились раскаты грома. Где-то далеко на юго-западе между облаками проскочила молния. Мэб повернула голову в том направлении.

– Занятно.

– Э… Что занятно?

– Силы в действии, подготавливающие путь.

– Что это должно означать? – не понял я.

– Что у тебя мало времени, – ответила Мэб, снова повернувшись ко мне. – Я должна сделать то, что могу, чтобы спасти твою жизнь. Знай вот что, смертный: если наследникам Кеммлера удастся обрести знания, сокрытые в «Слове», они смогут обладать такой силой, какую мир не видел уже много тысяч лет.

– Что? Как?

– Кеммлер, – взгляд Мэб сделался отрешенным, словно она заглядывала в собственную память, – был безумцем. Монстром. Но гением. Он научился подчинять своей воле не только мертвую плоть, но и тени – дабы рвать их на части и пожирать их для усиления собственной мощи. В этом таился секрет силы, что позволяла ему бросать вызов всему Белому Совету, вместе взятому.

Я сложил два и два и получил четыре.

– Наследники хотят вызывать древних духов, – выдохнул я. – А потом пожрать их, чтобы обрести силу.

Темно-зеленые глаза Мэб, казалось, светились.

– Кеммлер сам пытался сделать это, но Совет нанес ему удар, прежде, чем он успел довершить.