Барабаны зомби - Батчер Джим - Страница 48

– Угу.

– И?

Я взъерошил волосы рукой.

– И ничего. Это сборник эссе об одной конкретной фигуре из истории фэйре по имени Эрлкинг.

– Кто это такой?

– Один из высших сидхе, – ответил я. – И он не входит ни в Зимнюю, ни в Летнюю династии. Он сам по себе – дикий фэйре.

– Могущественный?

– Очень, – кивнул я. – Впрочем, размер его могущества зависит от того, кто о нем пишет. Кто-то ставит его в один ряд с верховными ноблями фэйре. Пара авторов даже утверждает, что он на равных с Королевами.

– Чем он занимается?

– Он, типа, дух охоты, – сказал я. – Ассоциируется со всеми разновидностями животного насилия. Судя по всему, он одно из существ, способных призвать и возглавить Дикую Охоту.

– Чего-чего? – удивился Томас.

– Это такое сборище самых хищных существ страны фэйре. Обыкновенно они объявляются осенью или зимой, в сезон ураганов и плохой погоды. Черные гончие размером с хорошего жеребца с горящими красными глазами, и ведет их трубящий в рог охотник верхом на олене или черном коне.

– Эрлкинг? – спросил Томас.

– Судя по всему, возглавить охоту могут несколько персонажей, – ответил я. – Никто из них не отличается особым дружелюбием. Охота убивает всех и вся на своем пути. Опасность высшего разряда.

– Кажется, я о ней слышал, – кивнул Томас. – А это правда, что от нее можно спастись, присоединившись к ней?

Я пожал плечами.

– Не знаю. Никогда не слышал о ком-либо, кто повстречался бы с Охотой и остался в живых.

– Как с акулами, – заметил Томас. – Все зависит от того, как себя держать.

– Защищаясь от Охоты, я бы не полагался исключительно на телодвижения, – возразил я. – Если, кстати, ты ее вообще увидишь. Она появляется раз в пять или шесть лет, и случиться это может почти в любой части света.

– Думаешь, кеммлериты заинтересованы именно в Охоте?

– Не уверен, – мотнул головой я. – Ничего другого мне просто в голову пока не приходит. У Эрлкинга репутация существа, питающегося детьми или по крайней мере возвещающего об их смерти. Пара чародеев даже описывают его стражем, который следит за тем, чтобы души детей могли покинуть их бренные тела так, как подобает, и чтобы их не похитили при этом.

– Тебя послушать, так мнения об этом парне, Эрлкинге, заметно расходятся.

– Фэйре вообще такие, – сказал я. – Они не совсем такие, какими представляются. На них трудно навесить ярлыки.

– Но почему им интересуется шайка некромантов? Хоть что-то в этой книге толкового есть?

– Я не нашел, – признался я. – Там только рассказы, песни, лекции, домыслы, плохие рисунки и еще более плохие стихи про Эрлкинга, но ничего, имеющего практическую ценность.

– Ты не нашел, – уточнил Томас.

– Я не нашел, – согласился я. – Но эти психи вряд ли охотились бы за ней так серьезно, если бы в ней ничего не было.

– Ты считаешь, это как-то связано с Темносиянием, о которых говорил Собиратель Трупов?

– Не знаю, – признался я. – Что такое Темносияние?

Некоторое время мы молча слушали треск поленьев в камине.

– Мне очень не хочется говорить этого, – нарушил тишину Томас. – Но, может, тебе лучше связаться с Советом?

Я поморщился.

– Сам знаю, что было бы лучше. Но я не знаю, что они делают. И эти некроманты сильны, Томас. Сильнее меня. Не думаю, чтобы я мог одолеть их в открытом бою.

– Тем более неплохой повод обратиться за помощью.

– Не могу я сделать этого, – буркнул я. – Мавра торпедирует Мёрфи.

– Сомневаюсь, чтобы Мёрфи хотела, чтобы тебя из-за этого убили, Гарри, – настаивал он. – И подумай, что будет, если Совет пронюхает о том, что в городе эти ребята, а ты им не доложил? Вряд ли они очень обрадуются.

– Знаю, знаю. Но пока выбор за мной, и я выбираю путь, при котором мой друг не пострадает. Не могу по-другому.

Он кивнул, словно не ожидал другого ответа.

– Есть и еще один повод не обращаться в Совет, – произнес я.

– Какой?

– До сих пор Коул, Гривейн и Собиратель Трупов действовали порознь. Если я втравлю в это Совет, у них появится общий враг и повод для сотрудничества друг с другом.

– У них уже есть общий враг, – возразил Томас. – Ты.

Я рассмеялся, хоть и немного горько.

– Я их беспокою очень мало. Блин, да я даже понять не в состоянии, что происходит, – я устало потер глаза. – Ты сказал, есть две вещи, которые я должен знать. Что за вторая вещь?

– Твоя машина.

– О, ее я уже получил обратно. Стоит перед домом.

– Да нет, балда. Кто бы ни погромил твою машину, он сделал это осознанно. Тебе пытались сказать что-то.

– Возможно, это даже не связано с этой ситуацией, – покачал головой я.

Он фыркнул.

– Конечно. Из всех возможных времен это по чистой случайности произошло именно сейчас.

– Кто бы ни посылал мне эту весточку, язык немного неразборчив. Ты думаешь, это кто-то из толпы кеммлеритов?

– Почему нет? – пожал плечами он.

С минуту я думал над этим.

– Это не похоже на то, как поступал бы Гривейн. Ручаюсь, он предпочел бы послать весточку с одним из своих недомертвых миньонов. Собиратель Трупов навел бы галлюцинацию, или еще чего-нибудь в этом роде. Она сильна в ментальной магии. Вурдалаки весточек не посылают. Они тебя просто едят.

– Остаются Коул, его подружка и приятель Гривейна с трупными пятнами.

– Угу, – кивнул я. – Что-то очень знакомое мелькнуло в этом, с пятнами. Не пойму точно, что именно. Может, я за соломину цепляюсь.

– А как насчет Коула и Кумори?

– Не знаю, честно, – вздохнул я. – Просто пара типов в капюшонах. Я так и не видел их лиц. Если бы я судил только по тому, как они разговаривали, голову бы дал на отсечение, что они из Совета.

– Очень хороший повод прятать лица, – согласился Томас.

– Нет смысла пережевывать это лишний раз, – буркнул я и снова потер глаза. – А вот цифры Костлявого Тони наверняка что-то означают. Каким-то образом они ведут к книге, я в этом уверен.

– Может, номер ячейки? – предположил Томас.

– Слишком много знаков.

– Может, это какой-то шифр. Буквы заменены цифрами.

Я приподнял бровь.

– Это идея! – я выудил из кармана листок бумаги и протянул ему. – Оставайся здесь и пошевели мозгами над этим. Вдруг что-нибудь, да получится.

Он взял бумажку.

– Вот теперь я ощущаю себя Джеймсом Бондом. Обходительным и интеллигентным, с загадочным видом взламывающим все шифры. А ты что собираешься делать?

– Я думаю, ключом ко всему этому является Эрлкинг, – ответил я. – А Эрлкинг – фэйре.

Он приподнял брови.

– В смысле?

– Если хочешь узнать что-нибудь о фэйре, – объяснил я, – лучше всего спросить об этом у фэйре. Я хочу призвать мою крестную – вдруг она знает что-нибудь?

– Судя по тому, что ты мне о ней говорил, это, типа, опасно?

– Очень, – подтвердил я.

– Ты ранен. Тебе нужна поддержка.

Я кивнул.

– Стереги крепость, – сказал я. – Мыш.

Пес оторвал свою косматую башку от пола, навострил уши и посмотрел на меня.

– Пошли, – сказал я ему. – Проедемся немного.

– Ох, Гарри, – спохватился Томас.

– А?

– Пока, ты не уехал… ты не против, если я… гм… помогу Баттерсу перенести его приспособления для польки к тебе в багажник?

– Что, тебе не нравятся польки?

Взгляд Томаса сделался умоляющим.

– Пожалуйста, Гарри. Мне нравится этот парень, но все-таки…

Я потер подбородок ладонью, пытаясь скрыть улыбку.

– Ладно. Возможно, так будет безопаснее для всех.

– Спасибо, – с облегчением произнес он, поднял с пола Баттерсову амуницию и потащил ее за мной вверх по лестнице.

Глава двадцать первая

Мы с Мышом вырвались на Жучке за пределы Чикаго и направились на север, вдоль берега озера. Почти сразу же я пожалел, что у меня нет автоматической коробки передач. Переключать передачи вручную, имея в распоряжении только одну здоровую руку и одну здоровую ногу – удовольствие ниже среднего. Говоря точнее, это почти невозможно – я, во всяком случае, этого не умею. В результате раненой своей ногой я тоже пользовался, и чаще, чем следовало бы, что тоже не добавляло удобства. Я подумал о лежавшем в кармане пузырьке болеутоляющих таблеток и с сожалением отказался от этой идеи. Для разговора с одним из самых опасных из всех известных мне созданий необходима ясная голова. Когда все будет позади, у меня будет время одурманить голову кодеином. В общем, я вел машину, вполголоса матерясь при каждой необходимости переключать передачи, а Мыш по обыкновению расположился на заднем диване, высунув голову в окно.