Топ-модель - Коултер Кэтрин - Страница 25

— Он впервые так поступил с тобой?

Элли подтвердила эту мысль кивком головы.

— Он уже давно заставлял меня делать для него разные вещи, но только сегодня воткнул в меня что-то толстое и твердое. Я очень не хотела, но он заставил меня это сделать. Он заставил меня наклониться, а потом стало очень больно.

— Где он сейчас?

— Не знаю, он убежал, как только сюда вошла мама. Бросил меня и убежал.

Тэйлор видел, что ее по-прежнему душили слезы, ручьем проливаясь на щеки и подбородок.

В этот момент он почувствовал, что его рука на полотенце стала влажной от крови. Чертыхнувшись про себя, он поднял покрытое кровью полотенце и отшвырнул его в сторону. Кровь все еще сочилась из раны, поэтому он решил приложить к ней другое полотенце.

— Лежи спокойно, малышка, и не двигайся. Скоро все пройдет. Я этого Бэнди из-под земли достану. Обещаю, что он заплатит за все.

В то же время он прекрасно понимал, что, если бы у нее не было такого сильного кровотечения, ее мать ни за что на свете не выбежала бы на улицу и не сообщила о случившемся в полицию. Только панический страх за жизнь дочери заставил ее искать помощи у посторонних. А этот подонок по-прежнему продолжал бы издеваться над девочкой до тех пор, пока она не убежала бы из дому.

Через пять минут приехала «скорая помощь». Мужчина и женщина в белых халатах вбежали в комнату, и Тэйлор быстро рассказал им о том, что здесь произошло.

— Молодец, лейтенант, — сказал врач, увидев полотенце между ее ног. — Хорошая работа. Линда, нам нужно как можно быстрее доставить эту бедняжку в больницу. Вы приедете к нам чуть позже, лейтенант? Боюсь, что доктор захочет поговорить с вами.

— Да, разумеется, я приеду. Сделайте все возможное, чтобы помочь этой несчастной девочке. — Он улыбнулся и посмотрел на нее. — Не волнуйся, малышка, — прошептал он ей почти на ухо, — эти люди будут обращаться с тобой, как с дочерью президента. — Затем он выпрямился и повернулся к врачам: — Я намерен любой ценой отыскать этого ублюдка и посадить его. И еще одно: скажите доктору, чтобы он обращался с ней как можно более ласково и мягко. Никаких грубостей. Вы же знаете, как это бывает в больнице?

Когда ее увезли, Тэйлор позвонил Дороти и отменил свою встречу с ней. Та, естественно, грустно вздохнула, но все-таки с пониманием отнеслась к случившемуся и даже заботливо поинтересовалась состоянием девочки. После этого он вышел на улицу, поймал такси и через несколько минут был на Ленокс-Хилл, где располагалась больница. Там его быстро провели в отделение экстренной помощи, и он еще с порога услышал тихое всхлипывание Элли. Больничная обстановка снова напомнила ему Париж. Причем настолько, что он невольно потер свою левую руку, которую ему там лечили после перелома.

Да, тогда он практически ничем не мог помочь Линдсей Фокс, но сейчас нужно сделать все возможное, чтобы эта девочка не оказалась брошенной на произвол судьбы. Отбросив последние сомнения, он решительно открыл дверь и вошел в палату. Над Элли склонилась женщина-врач, которая строго нахмурилась, увидев в дверях постороннего мужчину.

— Я лейтенант Тэйлор, — поспешил представиться он. — Это я обнаружил ее, а сейчас услышал стоны и решил узнать, как у нее дела. Может быть, я могу чем-то помочь?

— Хорошо, лейтенант, — согласилась врач после некоторых колебаний. — Поговорите с ней и попытайтесь немного успокоить. Скажите, что с ней все будет хорошо.

Тэйлор стал нежно поглаживать девочку по лицу, всячески уговаривая ее не волноваться.

— Ну вот и все, лейтенант, — сказала доктор, вытирая руки. — Благодарю вас. А вот и мама пришла. Миссис Деллия?

— Да, я ее мать. Скажите, доктор, с ней все в порядке?

— Да, но я хочу оставить ее здесь на пару дней. Мне удалось почти полностью остановить кровотечение и собрать все необходимое для полиции.

— Нет, никакой полиции, — решительно заявила миссис Деллия, грозно скрестив руки на груди. — Никакой полиции.

— Понятно, — ответила врач совершенно бесстрастным голосом. — Кто из членов вашей семьи так жестоко обошелся с ней? Отец? Дядя? Брат?

Эти слова прозвучали настолько буднично и спокойно, что Тэйлор даже вздрогнул от неожиданности. Судя по всему, эта женщина немало повидала на своем веку и прекрасно понимала, в каких именно случаях жертвы изнасилования отказываются обращаться в полицию. Несмотря на спокойный тон и профессиональную сдержанность, в ее глазах застыл отпечаток гнева, смешанный с грустью и усталостью.

— Никто, — продолжала упорствовать миссис Деллия. — Девочка играла с крючком для одежды и нечаянно поранилась. Она сама виновата в этом.

Элли снова начала громко плакать, издавая отрывистые и оттого еще более душераздирающие звуки. Тэйлор был так разозлен на эту глупую женщину, что ему вдруг захотелось подвесить ее на том самом крючке, о котором она только что помянула.

— Зачем ей нужно было это делать? — раздраженно спросил он, все еще держа руку девочки в своей. — Нет, не надо больше врать мне. Скажите мне только одно: почему вы так упрямо защищаете своего брата, миссис Деллия? Посмотрите, что он сделал с вашим ребенком! Ради всего святого, неужели вы позволите ему так легко отделаться? Ведь он самый настоящий маньяк, больной человек.

Тэйлор был так возмущен, что даже не заметил, что перешел на крик. Миссис Деллия в испуге попятилась назад, а доктор предупредительно положила руку ему на плечо, беззвучно призывая к спокойствию.

А Элли в это время продолжала рыдать, закрыв лицо руками.

В тот день Тэйлор вернулся к себе домой на Пятьдесят пятую улицу только к полуночи. Он был крайне измотан и не чувствовал ничего, кроме жуткого отвращения к событиям этого дня. Да еще, может быть, неистребимого желания добраться до этого ублюдка — дядюшки Бэнди. Да, он готов был сделать все возможное и невозможное, чтобы упрятать этого мерзавца за решетку. И пусть кто-нибудь попробует остановить его!

Глава 7

На следующий день Тэйлор приехал в больницу очень рано, в начале восьмого, чтобы записать на пленку показания Элли без ее матери. Бог знает, что взбредет в голову этой неуравновешенной женщине на следующий день! Он надеялся, что она не приедет к дочери в столь ранний час, и не ошибся.

Увидев его, девочка слабо улыбнулась и робко протянула руку для пожатия, причем сделала это так, как обычно делает ребенок по отношению к взрослому человеку, который сделал ему добро. Тэйлор основательно обдумал все свои вопросы к ней, придав им самый, что ни на есть деликатный характер. Они были хорошо сформулированы, а своим низким и мягким голосом он как бы подтверждал желание ни в коем случае не причинять ей зла. Что же до ее ответов, то они были настолько трогательными и по-детски наивными, что у него даже сердце защемило от жалости к ней. Сексуальные домогательства со стороны ее дяди начались еще тогда, когда ей исполнилось всего лишь одиннадцать лет. С тех пор он часто напоминал ей, что она очень миленькая и хорошенькая девочка и должна оставаться именно такой, иначе не сможет больше проживать вместе с матерью в этой прекрасной квартире и не сможет продолжать учебу в престижной частной школе, где уже успела обзавестись хорошими друзьями. Хорошо, что он не изнасиловал ее еще тогда, в одиннадцать лет, а подождал, когда ей исполнится пятнадцать. Тэйлор не знал, насиловал ли он ее в извращенной форме, а спросить ее об этом у него так и не хватило сил. Дядя Бэнди, по ее словам, дарил ей красивые игрушки, но при этом так часто причинял боль, что она стала бояться его. Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что он сделал с ней сейчас. Никогда в жизни она еще не видела столько крови.

Записав все ее показания, Тэйлор молча сидел рядом с ней и внимательно слушал ее бесхитростный рассказ о частной школе и о друзьях, которых она там обрела за последний год. Ему было приятно слышать нормальную речь этой девочки, и он проникся к ней таким уважением, что у него даже возникло желание забрать ее к себе домой.