Пятеро против всех - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" - Страница 37

— Она мне и по руке, и по весу. Легонькая. За пять лет мы с ней одним целым стали. Сегодня мне какой-то доли секунды не хватило, чтобы вашего Ису завалить. Из-за Рашида все. А с чужого ствола я бы так не смогла. — Полина с тоской поглядела на разложенные на сиденье детали своей винтовки. — Чеченцы говорили мне — нельзя, а я их не слушала. Пять лет с рук сходило… Если б не вы!..

— Ну хорошо, сборы, чемпионаты. А как ты к «чехам»-то попала?

Полина тяжело вздохнула:

— Влюбилась. Русланом его звали. Как в сказке. Богатый был очень. Из-за него и спорт бросила. Поехали в Грозный с родственниками знакомиться, а тут война началась. Убили Руслана на второй день, а брат его, как узнал, что я стреляю, агитировать начал за деньги у них воевать. Ну я и согласилась.

Я так и знал! На стороне «чехов» она воевала! Полина перехватила мой недобрый взгляд и замолчала.

— Ну-ну, дальше что?

— А что дальше? У брата меня перекупил Бектемиров. Сказал, что у него всегда стоящее дело найдется.

— Лидеров, которые с Москвой сотрудничают, стрелять?

Полина пожала плечами:

— Мне ведь неизвестно: лидеры они, не лидеры. Дают наводку — я и бью. Мое дело на крючок вовремя давить. Они для меня всего лишь фигурки в прицеле.

— Как часто он тебя привлекал к ликвидациям?

— Раньше редко. А последний месяц зачастил. Ну про это вы и сами все знаете.

— Кто за Рашидом стоял?

— Я их не знаю. Не видела никогда. Богатые люди. Бектемиров от них с полными чемоданами денег приезжал. Хвастался своими связями в Москве, говорил, что после войны сразу на пенсию уйдет. Осядет где-нибудь в Европе, в курортном местечке… Вот и осел! — Полина недобро усмехнулась.

— За что же ему такие деньги платили? Чемоданами-то?

— За политику. Сам мне говорил: большую политику мы с тобой, Поля, делаем. От нас будущее Чечни зависит. Любил он пафос.

— Он твоим любовником был?

— Давно это было и… неправда, — сказала она равнодушно, а взгляд вдруг стал напряженным, направленным куда-то в сторону ветрового стекла. Я тоже посмотрел туда.

Впереди стоял полицейский с жезлом. Он махнул им, приказывая Мухину остановиться. Олег немного растерянно посмотрел на меня. Я отрицательно мотнул головой. Мы не могли больше подчиняться дурацким требованиям здешних копов, тем более что я пока не задал Полине самого главного своего вопроса.

Муха проехал еще немного вперед и притормозил. Полицейский, помахивая жезлом, неторопливо направился к нам. Я наблюдал за тем, как замерла Полина, как на ее губах промелькнула усмешка. Ну уж нет, в этот раз мы будем умней! Когда полицейский был всего в каком-нибудь метре от нашей машины, Муха утопил педаль газа в пол — и машина с визгом сорвалась с места.

В зеркало было видно, как полицейский на мгновение растерянно замер, а потом бросился к своей машине.

— Гони, Муха, гони! Покажи этим ублюдкам класс! — подбодрил я Олега.

Мне показалось, что Полина посмотрела на меня несколько испуганно.

— У вас будут большие неприятности, — сказала она нервно.

— Не больше тех, что сегодня уже были.

Сзади завыла сирена, раздался усиленный мегафоном грозный голос полицейского. Впрочем, понять, что он там лопочет на своем итальянском, мы все равно не могли.

По всему было видно, что он выжимает из своего «фиата» все возможное, чтобы преградить нам дорогу. Не тут-то было! Дело даже не в мощности мотора, а в мастерстве вождения. Муха ловко обходил идущие впереди автомобили и закладывал такие виражи на поворотах, что никаких шансов догнать нас у «синьора полициотто» просто не было.

— Давай, давай, Муха! Нам от него оторваться надо. Где-нибудь спрячемся, отсидимся… А про вакцину тебе не приходилось слышать? — неожиданно спросил я у Полины.

— Про вакцину? — Девушка подняла на меня удивленный взгляд. — Вы и про это знаете?

— Про что — про это?

— Про вакцинацию. Они хотели все население привить, чтобы в Чечне эпидемий не было.

— Это тебе Рашид сказал?

— Рашид.

— И ты ему поверила? Кто участвовал в сделке по вакцине?

— Итальянцы, чеченцы, какие-то арабы.

— Пастух, атас! — закричал Олег, привлекая мое внимание.

Я посмотрел вперед. Улица была перегорожена двумя полицейскими машинами с мигалками. За машинами я заметил спрятавшихся стрелков, готовых открыть по нас огонь в случае неподчинения.

— Сворачивай! — закричал я. Муха резко вывернул руль влево и, с трудом вписавшись в поворот, погнал машину по другой улице. Вой сирен сзади усиливался.

— Названия фирм, имена, фамилии — быстро! — прикрикнул я на Полину.

— Чеченцы между собой говорили, я не все поняла. «Ричина» какая-то, потом «Выбор», еще кто-то. Одна база у них в Афганистане, другая под Горагорским. Блин, ну все! — Она кивнула на лобовое стекло. Улица на выезде из города снова была перегорожена двумя полицейскими машинами с мигалками, только здесь уже некуда было сворачивать. Олег, притормаживая машину, вопросительно посмотрел на меня:

— Как, командир?

— Ты когда детей будешь делать — тоже меня спрашивать станешь? Тарань их, на хрен!

— Так ведь посадят нас, командир!..

— Тарань, я сказал!

Олег опять вдавил педаль газа и, быстро ускоряясь, погнал машину вперед.

— Ложись! — Я нагнул голову Полины.

Полицейские с воплями разбежались еще до того, как тяжелая «БМВ» протаранила «фиаты». Последовал сильный удар, затем раздался грохот. От удара обе машины развернуло, и «БМВ», набирая скорость, понеслась дальше. Вслед нам защелкали пистолетные выстрелы. Заднее стекло машины разлетелось вдребезги, осыпав осколками Полину и меня.

— Что вы делаете? — закричала Полина, закрыв голову руками.

— Уходим от преследования. Ну как, снайпер, весело под обстрелом? — Она даже не повернулась в мою сторону. — Олег, машину бросить придется!

— Черт, кажется, попали по баллонам, суки! — отозвался Муха. — Тяжело пошла!

Действительно, машину заметно начало заносить вправо, и тут вдали обозначилась какая-то густая зелень: не то сад, не то рощица, не то перелесок.

— Олег, продержись еще метров пятьсот!

Вой сирен сзади нарастал. Если нас сейчас возьмут, мы вляпались по-крупному: ведь у нас в машине винтовка с оптическим прицелом, из которой не так давно совершено убийство в Генуе!

На повороте мы чуть не столкнулись с несущейся на большой скорости «альфа-ромео». Лихач запоздало и длинно просигналил, Муха едва успел вывернуть руль, и в это мгновение нас занесло. Олег не справился с управлением, и наша «БМВ», дважды перевернувшись, съехала с дороги в кювет. В этой жизни мне уже приходилось кувыркаться в машине, поэтому, поняв, что мы сейчас начнем выписывать фигуры высшего пилотажа, я уперся ногами в пол и вжался в сиденье. Хотел подстраховать Полину, но было уже поздно. Все вокруг закрутилось, замелькало, завертелось. Раздался грохот. Кажется, на несколько мгновений я даже потерял сознание…

Когда очнулся, машина лежала на боку. Сверху на меня навалилась Полина. Было странно, что она не плачет, не стонет, не причитает. Девушка была без сознания.

— Цел? — спросил я у Мухи.

— Нормально, — отозвался Олег, потирая шею. — Полеты во сне и наяву. Если б знал, шлем бы надел.

В этой ситуации он еще умудрялся шутить!

Времени на раздумья у нас нет. Через пару минут сюда пожалуют полицейские.

— Помоги мне! — попросил я.

Вдвоем мы вытащили Полину из машины, я взвалил ее себе на плечи, и мы побежали к кустарнику на опушке рощи. Оглянувшись, я увидел хозяина «альфа-ромео», который смотрел нам вслед.

«Сейчас заложит! — мелькнуло у меня в голове. — Вот сволота!» Если бы не он, полицейские машины вполне могли бы проскочить мимо места аварии. Дорожная насыпь здесь была довольно высокой, и нашу «бээмвушку», лежащую на боку в кювете, с дороги вряд ли можно было видеть. Меня так и подмывало пальнуть в этого лихача-макаронника, из-за которого мы перевернулись, но я сдержался.

Забравшись в гущу кустарника, я приказал Мухе следить за дорогой, а сам положил Полину на траву и приложил два пальца к ее шее.