Как стать плохим (ЛП) - Боукер Дэвид - Страница 10

Я пошел прочь. Позади визжала женщина, что-то кричал юноша, но я не оборачивался. Я шел и шел. Я и так слишком много видел. Хватит.

К Каро я попал после полуночи. Несколько часов я бродил по улицам, опьяненный шоком и ослепленный виной. Наверное, надо было обратиться в полицию, но я понятия не имел, как там на все отреагируют. Не знаю, почему я ушел. Не знаю. Как только я сделал это, все изменилось. Невиновные люди не бегут с места преступления.

У Каро в гостиной горел свет. Я позвонил в дверь. Никто не отзывался, а я все звонил и звонил. Наконец Каро открыла окно и крикнула:

— Отвали, Уоррен!

— Это Марк, — крикнул я в ответ.

Каро высунулась из окна и поглядела на меня:

— Ну, ты тоже отвали.

— Нам надо поговорить.

— Господи… Теперь их двое, — в отчаянии сказала она. Имелись в виду двое озабоченных придурков, которые ночью шляются под окнами и спать не дают.

Каро со злостью захлопнула окно. Через пару минут она показалась в дверях. Свет упал на мое лицо, и поведение Каро резко изменилось.

— Черт! Что такое?

Я молчал. Молчал и смотрел на переливчатый синяк у нее под левым глазом.

— Да, — кивнула она. — Представляешь, этот ублюдок Уоррен ударил меня по лицу.

— Больше он этого не сделает, — твердо сказал я. Мне было трудно думать, а говорить — еще труднее.

Каро не стала посылать меня подальше, вместо этого она взяла меня за руку и втянула в полутемный коридор.

Я пошатнулся, и Каро неожиданно ласково взяла меня под руку. Кстати, нежной она быть умела. Не надо думать, что она бездушная сучка.

Покачиваясь, словно усталый старик, я позволил Каро отвести меня вверх по лестнице, пропахшей пылью и засохшей спермой. Мы прошли на кухню. В большой сковородке готовился соус для макарон.

— Рассказывай, — велела Каро.

Я посмотрел на алый соус и снова увидел алую кровь Уоррена, льющуюся из-под колес поезда. Я понял, что меня сейчас вырвет, оттолкнул Каро и бросился в ванную… Ложная тревога. Зато, посмотрев в зеркало, я увидел, что куртка и лицо у меня покрыты высохшей кровью. Я шел от станции до Кью и выглядел как человек, только что совершивший убийство.

Умывшись, я сел на диван и сидел там в каком-то оцепенении. Я даже не заметил, что плачу, пока меня не окликнула Каро. Она открыла коробку из-под сигар, вынула скрученный косяк и протянула мне.

— Я думал, ты бросила наркотики.

— Я соврала.

Я затянулся — и ничего не почувствовал. Затянулся снова — и моя душа воспарила.

— Чё-ерт, — протянул я. — Вот это класс.

— Ну, выкладывай, — попросила Каро. — Говори.

— Уоррен… — выдавил я. — Несчастный случай.

— Шутишь? — Каро отпрянула.

— Нет.

— Как он?

— Да не очень. Под поезд попал.

— В смысле, совершил самоубийство?

— Нет. Я сшиб его на пути под поезд. У Каро глаза полезли на лоб.

— Ты сам видел?

— Нет. — Неожиданно для самого себя я рассмеялся. Наркотик качнул комнату. — Нет, я только кровь видел.

Каро всхлипнула. Я было подумал, что она оплакивает человека, который что-то для нее значит. Но тут она наклонилась ко мне и принялась покрывать мое лицо поцелуями.

— Значит, ты убил его?

Я пожал плечами и кивнул. Это было недалеко от истины.

Ледяные глаза Каро засияли.

— И правильно! Ты просто нечто!..

Она обняла меня — так крепко, что дрожь почти унялась. Каро целовала меня в лицо и в шею.

— Никто… никто… никогда ради меня такого не делал… Она взяла мою руку и положила себе между ног. Белье у нее совсем промокло, а клитор набух и затвердел.

— Только ответь мне, — попросил я, пока она расстегивала мне штаны. — Ты когда-нибудь называла меня Мэдден?

Каро покачала головой. Она была воспитанной девочкой и не разговаривала с набитым ртом.

Глава четвертая

Мой ублюдок

Смерть Уоррена не доставила мне ни малейшего удовольствия. Впрочем, удовольствие она доставила Каро. С ее точки зрения, я совершил бескорыстное деяние, пошедшее на благо общества. Ночью она выказала всю степень своей благодарности. Сказала, что я красивый и мужественный. Я ей почти поверил. Заснули мы часа в четыре, а проснулись ближе к полудню. К тому времени идея позвонить в полицию казалась мне еще глупее, чем накануне.

Мы завтракали на кухне, а самолеты ревели на подлете к Хитроу. Этим солнечным утром Каро выглядела счастливее, чем когда бы то ни было.

— Вот это ночь! Ну ты даешь!

Я не стал объяснять, что моя неутомимость происходила совсем от другого. Нормального секса у меня не было с тех самых пор, как Каро меня бросила пять лет назад. Да, у меня были связи. Я издавал подходящие звуки, целовал в подходящих местах. Но настоящий секс был у меня только с Каро. Грязное, прекрасное действо, которое стирает весь мир с его обитателями.

— Знаешь, на чем мы можем погореть? — Прошлой ночью смерть Уоррена стала нашим преступлением, нашим общим триумфом. — Видеонаблюдение. Если камеры работали, они могли записать, как ты столкнул его с платформы.

— Пожалуй, — согласился я.

— Правда, дело было ночью, а качество в этих дешевках еще то. Знаешь, даже если запись есть, вы на ней как два рисованных человечка.

— Может, нам стоит не видеться пару недель? — предложил я и сам удивился своей холодности.

По-моему, Каро тоже удивилась. Она покорно кивнула, перегнулась через стол и похлопала меня по руке:

— А это мысль. Если заявится полиция, я о тебе слова не скажу.

Она все решила. Я стал ее рыцарем. В ее воображении я совершил благородный поступок.

Я мог бы во всем сознаться, здесь и сейчас, сказать, что не убивал беднягу Уоррена. На самом деле парню фатально не повезло: он проиграл бой с величайшим растяпой во всем Ричмонде-на-Темзе. А если Каро так хочет отблагодарить убийцу, ей стоит трахнуться с моим рюкзаком. И все же я смолчал, потому что тем утром Каро смотрела на меня так, как прежде.

Каро открыла шкаф и положила передо мной черный блестящий предмет.

— Что это? — не выдержал я.

— Пистолет Уоррена, — пояснила она. — Ты должен его спрятать. Ради меня.

— Пистолет Уоррена? У него был пистолет?

— Он общался с сомнительными типами.

— Насколько сомнительными? — Я уставился на Каро в упор.

— С типами, которые убивают своих врагов и перерабатывают их на собачий корм.

Как только я вернулся в свою квартирку над магазином, я сразу же достал пистолет и внимательно его изучил. Нашел надпись на казенной части и запустил поиск в Интернете. Сайт «Безопасная стрельба» («Удовлетворим любой огнестрельный каприз») проинформировал: такие находятся на вооружении у полиции Лос-Анджелеса. Восемь патронов: семь в магазине, один в стволе. Пистолет оказался полностью заряжен. Черная рукоять идеально легла в руку. Оружие было сработано мастерски, с трудом верилось, что его единственная цель — уродовать и убивать.

Инстинкт подсказывал мне выкинуть пистолет в Темзу. Однако Каро просила меня спрятать оружие, а не избавиться от него. Она мне доверяла и даже, как ни странно, восхищалась мной. Мне не хотелось разочаровывать ее, поэтому я в точности следовал ее указаниям. Однако не только поэтому. Пистолет возбуждал меня. Господи, я думал, что первые издания книг — это круто, но осознание того, что я держу оружие, с помощью которого копы из Лос-Анджелеса дырявили случайных прохожих…

Мне не терпелось понять, как это устройство действует. Я прицелился в книжный шкаф и спустил курок. Раздался оглушительный грохот, входная дверь содрогнулась. Воздух наполнился дымом, и дым пах детством. Я думал, что сбегутся прохожие, но единственный очевидец — какой-то рабочий — продолжал невозмутимо жевать свой гамбургер из коровьего дерьма.

Я пригляделся к шкафу и понял, что прострелил насквозь первое издание «Нц пенни больше, ни пенни меньше». Не то чтобы книга этого не заслуживала, однако выходит, злополучный выстрел обошелся мне в сто двадцать пять фунтов.