Волшебница страны коз, или Рассмешить Бога - Александрова Наталья Николаевна - Страница 31

– Не выплачивает? – переспросила паспортистка, удивленно моргая. – А с виду такая приличная семья!

– Внешность обманчива! – Надежда подошла к столу и оперлась на него руками.

– А я при чем? – спохватилась паспортистка. – Чего вам конкретно от меня надо?

– Номер квартиры! Номер квартиры, где эта Маленко проживает! Чтобы я могла лично вручить ей повестку!

– Квартира семьдесят три… А кто вы такая? – В голосе паспортистки зазвучало запоздалое подозрение. – Если вы официальный представитель, предъявите документ…

– Я официальный представитель возмущенной общественности! – заявила Надежда Николаевна.

В эту секунду дверь кабинета распахнулась, и в нее вместе вкатились обе тетки – в берете и в шляпе. Правда, шляпа съехала набок, а берет вторая тетка держала вообще в руках.

– Я стояла! – завопила она с порога. – На пять минут всего и отошла, а эта теперь не пускает! А эта вот вообще без очереди проскочила! – И обе тетки гневно уставились на Надежду.

– Покиньте все мой кабинет! – воскликнула паспортистка.

– С удовольствием! – ответила Надежда.

Надежда Николаевна вошла в нужный подъезд и, с грустью убедившись, что лифт не работает, побрела по лестнице на пятый этаж.

Перед ней поднимались мужчина и женщина средних лет.

Женщина через каждый шаг приговаривала:

– А мне тут уже не нравится! Вот не нравится – и все тут!

Мужчина раздумчиво возражал:

– Ну, Нюся, надо же сначала все посмотреть. Нельзя же так сразу отметать вариант…

– А мне уже не нравится! – настаивала женщина. – Вот не нравится – и все! И лестница эта, и подъезд…

– Ну, Нюся, может, тут тоже есть свои плюсы…

Эта разговорчивая пара поднялась на пятый этаж и остановилась перед дверью с номером семьдесят три. То есть перед той самой квартирой, куда направлялась Надежда Николаевна.

Мужчина нажал на кнопку звонка и обернулся к Надежде:

– Вы тоже на просмотр?

– Умгум… – ответила Надежда уклончиво, положившись на судьбу.

Дверь открылась, и на пороге появилась крупная высокая молодая женщина с темными вьющимися волосами и румянцем во всю щеку.

«Наверное, это и есть Эля Маленко, – подумала Надежда. – Хотя… я думала, Эля моложе… этой женщине, кажется, немножко больше тридцати…»

– Мы без агента пришли, – сообщила хозяйке недовольная женщина.

– Да это ничего, – хозяйка квартиры широко улыбнулась и отступила в сторону, пропуская посетителей. – Вы посмотрите, а потом уж с агентом разберетесь… вы все вместе?

– Нет, я отдельно! – на всякий случай отмежевалась Надежда Николаевна.

– Ну вот, видите, коридор у нас широкий… – зачастила хозяйка. – Тут вот стенной шкаф… тут кладовочка… вот здесь антресоль, но ее можно разобрать, тогда будет свободнее… если бы я не переезжала, я бы непременно ее разобрала!

– А потолки у вас сколько? – неодобрительно осведомилась недовольная женщина.

– Два пятьдесят… как везде…

– У нас – два пятьдесят пять! – Женщина поджала губы и ткнула локтем своего мужа, который загляделся на румяную хозяйку. – А где у вас эти… удобства?

– Вот тут, – хозяйка открыла дверь и продемонстрировала ванную комнату, выложенную нарядным розовым кафелем. – Мне знакомый очень хорошо кафель выложил, так симпатично получилось…

– Совмещенная? – в ужасе воскликнула Нюся, окинув ванную взглядом.

– Нюсенька, ну и что? – попытался остановить ее муж. – У нас у самих совмещенная!

– При чем тут мы? – фыркнула на него жена. – Сейчас не о нас речь! А унитаз! Какой у вас ужасный унитаз! Что вы в нем делаете?

– Как – что? – удивленно переспросила хозяйка. – А вы не знаете? Но, по-моему, он чистый…

– А кухня у вас какая? – попытался Нюсин муж сменить тему.

– Вот наша кухня! – Хозяйка провела посетителей по коридору и показала маленькую уютную кухоньку с нарядными ситцевыми занавесками на окнах. Занавески были тоже розовые, с рюшечками и оборками. И вообще вся кухня была завешана розовыми прихватками и полотенчиками, передничками и рушничками.

– Маленькая какая! – прошипела недовольная женщина, покосившись на мужа.

– Ну, не такая уж маленькая, Нюся, – возразил тот. – Метров семь, наверное?

– Шесть с половиной, – охотно сообщила хозяйка.

– А комнаты какого метража?

– Пятнадцать и семнадцать. Пойдемте, я вам покажу…

Вся компания проследовала по очереди в одну комнату, видимо, гостиную, где стояли широкий раскладной диван и обеденный стол, застеленный белой вышитой скатертью, потом в другую, где по стенам висели афиши концертов и вокальных вечеров.

На некоторых из них Надежда увидела знакомое имя – Элеонора Маленко.

Возле стены стояло пианино.

– Дочка у меня певица, – сообщила хозяйка.

«Дочка? – удивленно подумала Надежда. – Значит, это не Элеонора, а ее мать! Однако сколько же ей лет?»

– Хорошие комнаты, – одобрительно проговорил мужчина.

– Чего это в них хорошего? – прошипела его жена. – Лично я ничего хорошего не нахожу…

– Ну почему, Нюся? Светлые, метраж неплохой опять же… и планировка…

– Какая еще планировка? – Губы женщины сузились в щелку. – А ремонт вы когда делали?

– Лет пять назад… – отозвалась хозяйка.

– Пять лет? – Недовольная женщина побагровела. – Ремонт нужно каждый год делать, в самом крайнем случае – раз в два года! Но это только при наличии уважительной причины!

– Ну, Нюся, – попытался урезонить ее муж. – Что ты такое говоришь? Кто это каждый год ремонт делает? А жить-то когда?

– Я знаю, что я говорю! – отрезала суровая Нюся. – Мне здесь все не нравится! А с тобой вообще дома отдельный разговор будет! – И она, сверкнув глазами, направилась к выходу.

Муж засеменил следом.

Надежда Николаевна переглянулась с хозяйкой и пожала плечами.

Та в ответ улыбнулась и закрыла дверь за посетителями.

– А вам тоже не понравилось? – повернулась она к Надежде.

– Мне как раз понравилось, – честно призналась Надежда Николаевна, – миленькая такая квартирка, уютная… Кухня в розовых тонах, очень умиротворяет…

Тут она неожиданно закашлялась.

– Погода такая гнилая, – сочувственно проговорила хозяйка. – Хотите чаю?

– Спасибо, не откажусь, – Надежда благодарно кивнула.

– Меня Наталья зовут, – сообщила хозяйка, возвращаясь на кухню и наполняя электрический чайник.

Надежда тоже представилась.

Хозяйка поставила на стол две розовые чашки, сахарницу, вазочку с печеньем.

– Мне говорят – худеть надо, – говорила она, разливая чай. – А я не могу без сладкого! Что это за жизнь, если даже печенья нельзя? Дочка меня осуждает, говорит, надо следить за фигурой, а я так считаю – мужик не собака, на кости не бросается! – И она звонко захохотала.

– У вас хорошая фигура! – завистливо проговорила Надежда, отпивая чай и с сомнением глядя на печенье.

– Правда? – переспросила Наталья. – Да, многим нравится… но только вот видите, вдвоем с дочкой живем, так никакой личной жизни… поэтому и задумали меняться. Сейчас, правда, Элинька на гастролях… она у меня певица…

Надежда протянула руку за печеньем, но вспомнила, сколько в этом печенье содержится калорий, и резко отдернула руку, как будто обожглась. Хоть она и похудела за время болезни, однако распускать себя не следует.

– Угощайтесь! – воскликнула Наталья. – Что вы стесняетесь? Я это печенье сама пекла… – и она, словно показывая пример, бросила в рот сразу два печеньица.

«Ведь ей, наверное, как минимум лет сорок шесть – сорок семь! – с завистью подумала Надежда, разглядывая хозяйку. – То есть она всего на три-четыре года младше меня! А как выглядит! И, между прочим, ни в чем себя не ограничивает!»

Она вздохнула и взяла печенье. Оно действительно было очень вкусное и буквально таяло во рту.

– Элинька у меня певица, – с гордостью повторила Наталья. – И не эстрадная какая-нибудь…

– Оперная? – осведомилась Надежда, беря второе печенье.

– Исполнительница романсов! – ответила хозяйка. – Что вы думаете? Сейчас к романсам возродился интерес. Всюду собирает полные залы! Ну, и зарабатывает неплохо, так что мы решили поднапрячься, доплатить и поменять эту квартиру на две однокомнатные. А то – вы не поверите! – никого в гости пригласить не могу!