Хроники Нарнии. Том 2 - Льюис Клайв Стейплз - Страница 4

— Тысяча чертей! — произнес удивленный Эдмунд.

— Надо очистить стену от плюща, — сказал Питер.

— Не надо, оставьте все как есть! — взмолилась Сьюзен. — Хотя бы до утра. Ведь мы собираемся провести здесь ночь, и я не хочу, чтоб ночью у меня за спиной зияла черная дыра, из которой может выйти кто угодно... Да вдобавок оттуда будет тянуть сквозняком и сыростью. Ведь скоро совсем стемнеет.

— Сьюзен! Как ты можешь! — воскликнула Люси, укоризненно глядя на сестру.

Мальчики тоже были слишком возбуждены, чтобы прислушаться к советам Сьюзен. Они начали обрывать плющ, помогая себе перочинным ножом. Вскоре вся площадка, где они только что сидели, была завалена побегами плюща. Наконец, показалась дверь.

— Разумеется, заперта, — сказал Питер

— Дерево, должно быть, все сгнило, — возразил Эдмунд. — Нам надо просто ее дергать и толкать, и она моментально рассыплется. К тому же мы получим на ночь великолепное топливо для костра. Начали!

Но с дверью пришлось повозиться дольше, чем предполагали мальчики. К тому времени, как они с ней справились, в огромном зале стало сумеречно, а в небе зажглось несколько ранних звездочек. Не только Сьюзен почувствовала легкий озноб, когда Питер и Эдмунд, обойдя груду искрошенного дерева и стерев пыль с лица и рук, заглянули в темное отверстие, которое они проделали. Из отверстия тянуло холодом.

— Нам понадобятся факелы, — сказал Питер.

— О, ну зачем все это, к тому же на ночь глядя! — начала просить Сьюзен. — Ведь говорит же Эдмунд...

— Ну, теперь бы я этого уже не сказал! — прервал ее Эдмунд. — Я пока ничего не понимаю, но попозже мы во всем разберемся. А теперь надо поглядеть, что там есть. Пошли, Питер?

— Надо идти, — согласился Питер. — Не вешай нос, Сьюзен. Глупо строить из себя маменькину дочку, если мы снова в Нарнии. Нам ведь ни за что не уснуть, если рядом с нами будет эта дыра. Мы всю ночь будем ломать голову — что может там быть!

Они выбрали несколько длинных палок, зажгли их с одного конца и попытались спускаться с ними, как с факелами, но из этого ничего не получилось. Если их держали зажженным концом вверх, факелы гасли, когда же их наклоняли, длинные языки пламени хватали за руки, а дым ел глаза. Тогда они решили обойтись без факелов и воспользоваться карманным фонариком Эдмунда, который ему подарили всего неделю назад, надень рождения, и батарейка была почти новая. Эдмунд шел первым, освещая путь, за ним —

Люси, потом Сьюзен, а Питер прикрывал тыл.

— Я стою на верхней ступени лестницы, — сообщил вскоре Эдмунд.

— Считай ступеньки, — приказал Питер.

— Первая, вторая, третья... — говорил Эдмунд, осторожно спускаясь вниз, пока не досчитал до шестнадцати. — А тут уже пол, — крикнул он наверх.

— Значит, это действительно Каир-Паравель! — обрадовалась Люси. — У нас их было шестнадцать!

Они молча и осторожно пошли вниз, а Эдмунд освещал им снизу ступеньки. Когда наконец все они собрались у подножия лестницы, Эдмунд медленно повел вокруг лучом фонарика.

— А-а-ах! — в один голос выдохнули дети.

И было от чего! Теперь у них не осталось никаких сомнений в том, что они находятся в древней сокровищнице замка Каир-Паравель. Это было длинное узкое помещение, посреди которого шло что-то вроде тропы (как это бывает в теплицах). Вдоль стен разделенные правильными интервалами стояли роскошные рыцарские доспехи, похожие на воинов, охраняющих сокровища. Между доспехами, тоже по обе стороны прохода, тянулись полки, а на них — драгоценные вещи: ожерелья, браслеты, кольца, золотые кубки и блюда, огромные слоновьи бивни, броши, диадемы и золотые цепи. Груды неоправленных самоцветов лежали на полках так, будто это были куски мрамора или просто картошка, а не алмазы, рубины, карбункулы, изумруды, топазы, аметисты... Под полками стояли огромные сундуки, окованные железными полосами и запертые на тяжелые навесные замки.

Здесь было холодно, как в леднике, и так тихо, что дети слышали собственное дыхание. Сокровища покрывал толстый слой пыли, и если бы дети уже не поняли, где находятся, и не помнили большую часть этих вещей, то вряд ли догадались бы, что перед ними драгоценности. Во всем, что их окружало, было нечто очень печальное и внушающее невольную робость — может быть, потому, что место это оставалось забытым много веков... Поддавшись настроению, они несколько минут молчали. Потом медленно пошли вдоль полок. Снимали вещи, разглядывали, узнавали — как будто встречались со старыми друзьями. Время от времени слышалось удивленное:

— О, вы только посмотрите! Золотые обручи, которые были на нас в день коронации! Совсем новехонькие!

— Смотрите, это же моя брошка! Мы-то все думали, что она потерялась!

— Послушай! Не те ли это доспехи, в которых ты сражался на великом турнире на Уединенных Островах?

— Помните, как гном делал это для меня?

— А помнишь, как мы в последний раз пили из этого рога?

— Ты помнишь...

— Помнишь...

Неожиданно Эдмунд запротестовал:

— Послушайте! Так у нас скоро сядет батарейка, а кто знает, сколько раз нам еще понадобится фонарик! Может, возьмем то, что нам нужно, и уйдем?

— Прежде всего надо взять с собой наши подарки, — сказал Питер.

Все поняли, что он имеет в виду. Когда-то, давным-давно (по нарнианскому времени, конечно), Дед Мороз вручил ему, Сьюзен и Люси подарки, которые они ценили больше всего королевства. Лишь Эдмунд тогда остался без подарка, потому что был в другом месте (но это случилось по его вине, о чем вы, возможно, уже прочли в другой нашей книжке).

Дети согласились с Питером и прошли к дальней стене сокровищницы. Там они сразу же увидели свои подарки, висящие на стене. Самый маленький принадлежал Люси — бутылочка. Но сделана была эта бутылочка не из стекла, а из цельного алмаза, и в ней оставалась еще половина волшебного эликсира, которым можно было исцелить почти любую рану и любую болезнь. Люси с торжественным видом сняла со стены свой подарок и повесила на ремешке через плечо — и почувствовала себя, как в прежние времена, когда эта бутылочка частенько была при ней.

Сьюзен тоже нашла свой подарок — лук со стрелами: они отлично сохранились. Слоновая кость, которой был инкрустирован колчан, не пожелтела, и он был полон хорошо оперенных стрел. Но Дед Мороз подарил ей тогда и волшебный рог, а его здесь не оказалось.

— О, Сьюзен! — воскликнула Люси. — Где же твой рожок?

— Ах, какая досада... такая досада! — отвечала Сьюзен, подумав с минуту. — Теперь я вспомнила. Я взяла его на охоту в последний день, в тот самый день, когда мы поехали на охоту за Белым Оленем. Должно быть, он потерялся, когда мы выбирались в другое место... я хочу сказать, в Англию.

Эдмунд присвистнул. Эта утрата для них была действительно очень досадной, потому что рог был не простой, а волшебный — стоило протрубить в него в минуту опасности, и, где бы они ни были, всегда приходила помощь.

— В нашем сегодняшнем положении, — сетовал Эдмунд, — именно этот рог может понадобиться нам в любую минуту.

— Не расстраивайся, — сказала Сьюзен. — Зато со мною снова мой лук.

— А не истлела ли тетива, Сью? — спросил Нигер.

Возможно, в воздухе сокровищницы таилось какое-то волшебство, а может быть, по иной причине, но лук был в полном порядке и годился в дело. В стрельбе из лука и плавании Сьюзен не знала себе равных. Она мгновенно согнула лук, а потом тихонько опробовала тетиву. Та зазвенела негромко и коротко, будто чирикнула, но от этого звука, как им показалось, завибрировал весь воздух в древней сокровищнице. И этот тихий звон окончательно перенес детей в былые дни, и в их памяти ожили битвы, охоты, пиры и турниры...

Сьюзен опустила лук и повесила на плечо колчан. Затем взял свой подарок Питер — щит с большим красным Львом и королевский меч. Он дунул на них, потом слегка ударил об пол, чтобы стряхнуть пыль, приладил щит к руке, а меч прикрепил к поясу. Сначала он опасался, что меч заржавел и застрянет в ножнах. Но опасения были напрасны. Легким движением он выхватил меч из ножен и поднял вверх — клинок засверкал в свете фонарика.