Прорыв в Пангею (СИ) - Атаманов Михаил Александрович - Страница 25

— Точно, а ведь наверняка они так и думают! — Пузырь просветлел лицом и заулыбался.

— Насчет дварфов не думай плохо. Вот, я несу от них подарок специально для тебя, — я передал своему другу топор на длинной деревянной ручке.

Пузырь обрадовался, как ребёнок, получивший новую игрушку. Он вертел топор в руках, а потом принялся тренироваться работе с этим оружием. К нам подошёл хозяин таверны, который шёл к речке за водой. Он долго наблюдал за движениями Пузыря, потом остановил моего друга.

— Ты где такие замахи топором видел, у дровосеков, что ли? Да так ты себе ногу оттяпаешь в первом же бою! Дварф взял топор у Пузыря и начал сам показывать движения, вращая в руках и перекидывая тяжёлый для меня топор, словно легкую тростинку.

Я посидел ещё немного, наблюдая за уроком, потом наполнил водой вёдра и отнёс их в таверну. Вскоре туда прибежал разгорячённый потный Пузырь, снял со стены старый щит и убежал обратно на речку. Лишь спустя несколько часов измотанный Петька вполз в зал таверны и заказал себе тарелку грибного супа и кружку тёмного пива. На левом плече у него красовался огромный синяк, но Петька был счастлив.

К середине дня дварфы начали приносить в посёлок из своих мастерских свёртки и тяжёлые мешки. К вечеру возле всех хижин возвышались штабеля металлических брусков и горы мешков. Тумик, хозяин таверны и ещё несколько жителей куда-то ушли и вернулись уже ночью на трёх повозках. В каждую повозку было запряжено по два сильных вола.

Сразу же началась погрузка. Тумик ходил между повозками и скрупулезно записывал — кто, что и куда положил. Постоянно между дварфами возникали споры по поводу принадлежности тех или иных мешков, пару раз дело даже дошло до кулачной драки, правда, быстро остановленной вмешательством остальных.

Мы с Пузырём тоже сложили свои вещи и вещи Ленки, закупили на все оставшиеся монеты хлеба, соли и сушёных грибов, набрали воды из подземной речки. А Фея всё никак не выходила из дома Тумика, мы даже стали беспокоиться, что обоз уйдёт без неё. Но Ярик успокоил меня, что отправление назначено только на следующее утро.

Уже глубокой ночью вернулась Фея. Она была во влажной одежде и с мокрыми волосами. На наши удивленные вопросы Ленка ответила, что сходила подальше от посёлка, выкупалась в подземной речке перед дальним походом и перестирала всю свою одежду. И вообще она просто счастлива, что мы оказались у дварфов, так как здесь она научилась колдовать!

Но показать какое-либо заклинание Фея наотрез отказалась.

Рано утром нас разбудил хозяин таверны. Мы позавтракали грибным супом, забрали свои вещи и вышли к повозкам. Подземный посёлок ещё спал, лишь два тяжеловооруженных дварфа охраняли гружённые до предела открытые повозки, и в нескольких домах горел свет. Вскоре из этих домов вышли также вооружённые дварфы.

Командовал обозом старый трёхсотлетний седой дварф Суртак Тяжёлый, родной дядя Тумика и Ярика. Про Суртака мне много раз рассказывал хозяин таверны. Суртак Тяжёлый был ветераном пяти кровавых войн между дварфами и орками за Медные Горы, служил наёмником у людей во время затяжной гражданской войны, когда принцы не поделили власть после смерти императора, даже участвовал когда-то в осаде Холфорда, а также был одним из немногих выживших во время карательного похода против восставших тёмных эльфов. Последние лет восемьдесят Суртак был простым кузнецом в клане и обычно дважды в год водил обозы с металлом в Холфорд, заслужив при этом огромное уважение дварфов за честность и справедливость. Он ни разу за всё время не присвоил себе чужого медяка, а возникающие между дварфами споры решал быстро и беспристрастно.

Суртак Тяжёлый обошёл повозки, проверил вооружение шести других дварфов, что-то долго объяснял остальным на непонятном нам языке и, в конце концов, приказал трогаться в путь. Дварфы не ехали, а шли пешком, ведя на поводу волов с громадными телегами. Мы пошли вместе с остальными, неся на себе свои тяжёлые сумки. Обоз свернул в тёмный коридор, в который нас дварфы никогда не пускали, и медленно двинулся в темноту.

Волы вели себя спокойно и флегматично двигались почти в полной темноте. Мои друзья ничего не видели и держались руками за борта телег. Я видел в этом коридоре довольно плохо, но всё-таки смог разглядеть пару больших распахнутых ворот, которые мы проехали. Уже за обозом двери автоматически беззвучно закрывались.

Вскоре вдали забрезжил слабый свет, и наш обоз выехал на дорогу среди скал. Было самое раннее утро, почти ещё ночь. Небо было пасмурное, шёл мелкий дождь, где-то вдали протяжно выли волки. Дварфы не зажигали факелов и молча шагали по дороге в темноте. Мы с друзьями тоже молчали. Дорога причудливо петляла между скал, постепенно забираясь все выше. Вскоре мы оказались в плотном холодном тумане облаков. Туман был настолько густой, что силуэты впереди идущих людей я мог видеть только своим новым зрением, как размытые красноватые тени. Когда совсем рассвело, мы вышли на самую высокую точку горного перевала, оказавшись даже выше уровня облаков.

Только тут я смог более-менее сориентироваться и указал Фее и Пузырю на группу скал вдалеке, возле которых мы пять дней назад встретили белого волка. Фея тут же достала блокнот и что-то записала в нем своим мелким почерком.

Бдительный Суртак Тяжёлый сразу же подошёл к нам и поинтересовался, что именно мы записываем? Фея честно ответила, что периодически записывает дорогу домой, чтобы мы могли вернуться. Я указал дварфу на группу скал вдали и сказал, что именно там мы были атакованы волками и спрыгнули в подземелье. Суртак Тяжёлый посмотрел в ту сторону, что-то прикинул в уме и согласился, что именно там был один старый вход в подземелье, которым сами дфарфы давно не пользуются. После этого дварф объяснил нам, как можно быстро дойти до тех скал по поверхности. Мне показалось, что он в душе обрадовался, что на обратной дороге мы не планируем идти через их подземный посёлок. После этого Суртак повеселел, сказал нам кинуть сумки на среднюю телегу, а Фее так вообще разрешил ехать в повозке.

Наш обоз преодолел перевал и стал медленно спускаться вниз на заросшую густым лесом большую равнину. Дварфы в середине дня на ходу достали из сумок хлебные лепёшки и быстро перекусили всухомятку, продолжая взглядами обшаривать придорожные кусты и особенно приближающийся лес. Видно было, что леса они несколько опасаются.

Я прошёл чуть вперёд и поинтересовался у Суртака — чего стоит опасаться, и откуда может появиться угроза. Дварф ответил, что пока они идут по дороге на холмах, опасности быть не должно. Но вот в лесу угроза может исходить и от диких зверей, и от разбойников. Сейчас будет неприятный участок леса, в котором они пару лет назад наткнулись на взрослого василиска. При этом он указал своей рукой на сапоги одного из дварфов — сапоги были сделаны из кожи крупной рептилии. Разбойников сейчас дварфы особо не ожидали, так как продать три телеги металла в маленьких окрестных посёлках для разбойников будет затруднительно, в столицу же разбойники не рискнут сунуться с краденым товаром. Другое дело на обратной дороге, вот тогда разбойники действительно могут напасть. Но всё равно бдительность в лесу должна быть повышенной. Главное для дварфов — успеть до заката солнца дойти до небольшого посёлка людей, называемого Старая Застава, там можно будет переночевать в безопасности.

Вскоре мы вошли в лес. Дварфы стали чуть более настороженными, но всё-таки близкой схватки не ожидали — некоторые из них даже от жары сняли кольчуги и шлемы. Несколько раз дорога раздваивалась, но у каждой развилки непременно стояли аккуратные указатели с надписями, выполненными причудливыми и непонятными рунами. Фея аккуратно зарисовывала надписи в свой блокнот, а я поинтересовался у Суртака — что написано на указателях? Ответ Суртака меня сразил наповал. Оказывается, он вообще не умел читать и просто вёл обоз знакомой дорогой. Более того, читать не умел никто из дварфов в обозе. И только в подземном лагере Тумик Тяжёлый умел писать и читать на двух языках, научившись этому в своих странствиях.