Антони Иден - Трухановский Владимир Григорьевич - Страница 15

Коалиция консерваторов, либералов и группы Макдональда просила у избирателей "докторский, мандат" для лечения разбитой кризисом Англии. И получила его. Лечение состояло в новом туре снижения пособий безработным! Ответом были мощные демонстрации и митинги протеста, массовые рукопашные схватки с полицией. Консерваторы постепенно, поэтапно ввели протекционизм, защитив внутренний рынок Англии таможенными пошлинами и лицензиями. Следует признать это разумной мерой. Англия была слишком слаба, чтобы перед лицом своих мощных конкурентов позволить себе роскошь свободной торговли. Внутри консервативной партии десятилетиями шла острая борьба по этому вопросу. Она закончилась теперь победой сторонников протекционизма.

Иден не принимал в этой борьбе активного участия. На протяжении всей своей жизни он не имел интереса к финансовой и вообще к внутренней политике и плохо разбирался в этих вопросах. Для карьеры в области внешней политики это значения не имело. В выступлениях по проблемам свободы торговли и протекционизма Иден говорил: "Вероятно, было бы правильным сказать... о молодых членах нашей партии, что в фискальных вопросах мы просто оппортунисты. Я лично готов признать себя виновным в этом. Мне представляется, что эти фискальные противоречия могут быть правильно подвергнуты проверке лишь... результатами, которые в действительности будут Достигнуты". Результаты проверки опытом были в пользу протекционизма.

Экономический кризис в Англии достиг апогея во втором квартале 1932 года. Затем медленно и трудно британская экономика стала выползать из кризиса. В 1934 году в значительной степени благодаря расширению военного производства начался период оживления. Но в 1938 году вновь наступила полоса кризиса, прерванного через год войной.

Сразу же после выборов произошли изменения в составе "национального правительства", делавшие его более консервативным. Невиль Чемберлен, набиравший силу в партии, заменил в министерстве финансов Филиппа Сноудена, которому была предоставлена синекура - пост лорда-хранителя печати; вскоре он был пожалован титулом виконта. Невиль Чемберлен, таким образом, не только получил возможность осуществить меры по введению протекционизма, но и вышел на финишную прямую, ведущую к креслу премьер-министра. По традиции премьер-министрами Англии становились, как правило, те, кто прошел через министерство финансов.

Лорд Ридинг, с которым Иден очень хорошо ладил, должен был уступить портфель министра иностранных дел Джону Саймону, с которым Иден, как скоро обнаружилось, был не в ладах. Крупнейший юрист, Саймон в 1913 году стал членом кабинета в либеральном правительстве Асквита. Он снискал немалую популярность на посту председателя комиссии, которая в конце 20-х годов разрабатывала предложения о внесении изменений в управление Индией. Хотя Саймон принадлежал к либеральной партии, убеждения у него были архиреакционные. Известный английский либеральный деятель Беренс однажды заявил: "Английский либерал - это хороший консерватор". По нашим же критериям, Саймон был крайне правым консерватором. Именно поэтому ему доверили столь ответственный пост.

Приход Саймона означал, что в палате общин функции Идена сократятся. Как замечает академик И. М. Майский, "...Иден был парламентским товарищем министра иностранных дел в палате общин, и так как Саймон тоже был членом палаты общин и выступал там по всем наиболее важным внешнеполитическим вопросам, то Идену приходилось играть второстепенную роль". Но это не отодвинуло Идена в тень. Ему было поручено представлять Англию в Лиге Наций. Выступления в этой организации принесли Идену такую популярность в Англии и за ее пределами, какой он никогда не снискал бы в палате общин. Вскоре об Идене писали и говорили значительно больше, чем о Саймоне и Болдуине.

Английские историки достаточно единодушно утверждают, что Саймон не стал хорошим министром иностранных дел, поскольку имел юридический склад ума. Выступая по проблемам внешней политики, он детально аргументировал позиции различных сторон, и слушателям не всегда удавалось уяснить, какова же позиция Лондона, которую им преподносят как "объект поддержки". Болдуин в этой связи как-то заметил, что Форин оффис, кажется, ведет две политики: одну - профранцузскую, а другую - прогерманскую. Он же, Болдуин, предпочел бы, чтобы менее подробно демонстрировались аргументы британских оппонентов и более определенно делались собственные выводы и предложения.

Каждый человек имеет какие-то особенности характера. Имел их и Саймон, но не в них было дело. В Англии министров относят к числу плохих, хороших или выдающихся в зависимости от степени успеха их политики. Что касается Саймона, то его имя стоит первым в ряду министров, которые в 30-е годы проводили политику "умиротворения" агрессивных держав, приведшую в 1938 году к Мюнхену, а в 1939 - к возникновению второй мировой войны. "Приход Саймона в Форин оффис, - пишет Рандольф Черчилль, - положил начало гибельной эпохе, когда при сменявших друг друга министрах иностранных дел - Саймоне, Хоре, Идене и Галифаксе... Англию глупо вели ко второй мировой войне". В этом заключении важно и то, то оно исходит от консерватора, крайнего реакционера и антисоветчика, и то, что оно возлагает прямую ответственность за английскую политику 30-х годов не только на Саймона, но и на Идена.

Оба они пришли в министерство иностранных дел, когда заканчивалась в английской политике "эра Локарно", а ей на смену шла "эра Мюнхена". Как на том, так и на другом этапах в основе лондонского курса лежало стремление канализировать экспансию и агрессию Германии на Восток, и прежде всего в направлении Советского Союза.

Как отмечает английский историк А. Дж. П. Тэйлор, "30-е годы XX в. называли черными годами, дьявольским десятилетием. Представление народа о них может быть выражено в следующих словах: "массовая безработица и умиротворение"3.

Международные отношения в период между двумя мировыми войнами изменялись быстро, значительно быстрее, чем в XIX веке и накануне первой мировой войны. Это было результатом ускорения темпов развития крупных держав и усиления неравномерности их развития. Жизнь опрокидывала многие тщательно продуманные и разработанные внешнеполитические концепции. Прошло десять лет, и история подтвердила прогноз В. И. Ленина относительно того, что противоречия, заложенные в версальско-вашингтонской системе, взорвут ее.

Английская внешняя политика в начале 30-х годов определялась противоречием двух миров - капиталистического и социалистического, в данном случае британского империализма и Советского Союза. Успешное выполнение первого пятилетнего плана в СССР показало несостоятельность империалистических расчетов на "неустойчивость" Советской державы, ее "развал" вследствие внутренних трудностей. С другой стороны, налицо были межимпериалистические противоречия между Англией и побежденными в первой мировой войне либо "обделенными" странами: Германией, Японией и Италией.

Первое противоречие Лондон считал главным и во имя его разрешения готов был даже жертвовать некоторыми своими интересами в межимпериалистической сфере. В результате была рождена так называемая политика "умиротворения" агрессивных, хищных фашистских и милитаристских держав, которую английские правящие круги упорно проводили на всем протяжении 30-х годов. Смысл этой, как казалось ее авторам, хитроумной политики состоял в том, чтобы путем территориальных, военных, экономических и политических уступок Германии, Италии и Японии направить их экспансию прежде всего против СССР. В конечном итоге эта политика должна была привести, как мыслили ее творцы, к разгрому Советского Союза и насыщению фашистских держав в такой степени, чтобы они перестали угрожать британским интересам. Коварство этого замысла вполне соответствовало традициям империалистической внешней политики. В нем слились и борьба против прогрессивных социальных движений народов во имя сохранения реакционных империалистических порядков, и натравливание одних стран на другие, и стремление откупиться от противника за чужой счет, и предательство в отношении своих союзников, и, конечно, прикрытие всего этого лицемерными фразами об интересах мира.