Оружейный барон (СИ) - Старицкий Дмитрий - Страница 44

— Для рецкой горной армии такой мощный и тяжелый миномет без надобности. Но вот семидесятимиллиметровый распространить для обычной пехоты, почему нет. Как насытим горные войска, так и начну поставки. А пока все идет в те горнострелковые бригады, которые будут менять своих товарищей на южном фасе западного фронта.

— Это да… — вклинился в наш разговор герцог. — Тут моя рука первая, ваше сиятельство.

— Не смею с вами спорить, ваша светлость, — слегка склонил голову князь.

— Тогда пойдемте скромно перекусим, — примирительно предложил Ремидий. — Я так понял, что артиллерийский тягач на вооружение вы берете?

— Только вместе с обученными водителями, — уточнил Урагфорт.

— Ну, за этим дело не станет, — отмахнулся герцог. — Щолич?

— Я здесь, ваша светлость, — моментально отозвался капитан.

— Потянешь еще одну школу?

— Если прикажете, ваша светлость.

— А и прикажу. Кобчик…

— Я здесь, ваша светлость, — вытянулся я в струнку.

— Сколько машин можно выделить в такую унтер-офицерскую школу в качестве учебных пособий?

— В данный момент одну. И в ближайшее время еще пяток. А поток будет, когда новый двигатель запустим в линию в 'дорожных машинах'.

— Он может работать на угле? — спросил полковник из ГАУ.

— Нет. Только на керосине, — пояснил я.

— Плохо, — вырвалось у полковника.

— Уж керосина мы вам дадим, сколько сможете увезти, — хмыкнул герцог и как бы подвел черту под обсуждением. — Щолич, примите мое удовольствие вашим образцовым хозяйством. Поздравляю вас старшим лейтенантом моей гвардейской артиллерии. Вот за это сейчас следует выпить.

Потом герцог оглянулся на полигон, ничего не сказал и двинулся в сторону павильона, в котором накрыли столы.

Остальные с довольными улыбками потянулись за ним. Всем было известно, что герцог хлебосолен и щедр на угощение.

Только Щолич остался стоять на месте с пустыми глазами и дурацкой лыбой на лице.

— Майорские погоны тебе подарить или сам купишь, — подколол я его, но он даже не отреагировал и я оставил его на месте переживать свой звездный час.

Шел я в павильон последним и обдумывал осенившую меня идею. Следующая машина на базе тягача будет трелёвочник. Хватит за лес переплачивать. Пора и свои делянки в предгорьях осваивать. Вдобавок большой рутьер приспособить под лесовоз будет вообще просто. Бревен пятнадцать тот потянет запросто. А то и больше, если не по горкам. К тому же вполне возможен и такой гешефт — менять ценные породы дерева из Реции на северную сосну. Мы им эшелон, они нам десять. А если на месте лесозаготовок еще и пилораму с локомобилем поставить, то…

8

Урс в отличие от будвицких корифеев меня не подвел. Он сделал мне то, что я его просил в рекордные сроки — через месяц. Сначала форсировал свою паровую машину до 105 лошадиных сил, уменьшив ее вес до 107 килограмм. А потом и вовсе выдал 150 'лошадок' при весе в 85 кило. У него все давно было рассчитано, не было только соответствующих дефицитных материалов. Того же алюминия к примеру. Я же ему все потребное через имперское Министерство промышленности достал. И дело пошло быстро.

Особенно после того как я подсказал, что крайне необходим водяной фильтр потому как солдатики заливать воду будут из соседней лужи и хоть кол им на голове теши. Дистиллятор для воды не везде поставить можно, тем более на фронте. Водяной фильтр потянул за собой топливный и воздушный. После чего 150-сильную машину поставили на стенд работать непрерывно до полного ее выхода из строя. Я захотел определить ее реальный ресурс.

Сказать, что я ликовал, это не сказать ничего. Я получил пропуск в небо. Свой собственный. Не зависящий ни от кого.

И первым делом на аэродроме стали строить два больших ангара…

Но не буду забегать далеко. Расскажу по порядку.

Плотто прилетел в Калугу сам, как только мы соорудили в городе причальную мачту. Делал он обычную навигационную проверку нового маршрута, пока на восточном фронте затишье.

Встречали мы его торжественно с оркестром и флагами, реющими по ветру. Сам герцог выбрался на мероприятие из своих предгорий. С ним оба графа-наследника с Альтой и Эликой.

Огромный цеппелин, раза в полтора больший 'Черного дракона' завис над городом и стал медленно снижаться, периодически плеская водой на причальное поле. Балласт сбрасывал.

Скинули с гондолы причальный канат, который на земле быстро срастили с приемным, и стали этот гигантский пузырь вручную притягивать к мачте. Ага… На веревочке. Смотрелось смешно.

Размеры нового творения мастера Гурвинека поражали любое даже самое развитое воображение. А передняя гондола, казавшаяся такой маленькой в небе, вблизи оказалась больше двух железнодорожных вагонов. А еще кормовая гондола тоже была немаленькой.

Сюрпризом для нас Плотто привез с собой пассажирами не только ожидаемого давно уже в наших краях Вахрумку, но и самого мастера Гурвинека, который сильно заинтересовался паровой машиной Урса. А когда из гондолы вылезли Гоч и Шибз, я понял, что у меня сегодня будет праздник. Надо только быстрее это мероприятие свернуть.

Роту солдат с винтовками пришлось ставить в оцепление, чтобы сбежавшаяся восторженная толпа горожан — да-да, уже наших горожан, не повалила забор и не разнесла дирижабль на сувениры. Раньше они цеппелины видели только в небе, когда они пролетали над нами от Риеста до имперской столицы. Но там на высоте они казались маленькими.

Пришлось с тракторного завода подогнать артиллерийский тягач в качестве импровизированной трибуны и устроить незапланированный митинг.

— Зачем все это? — спросил недовольный герцог, любитель камерной обстановки, оглядывая восторженную толпу, сдерживаемую солдатами.

— Надо дать толпе выпустить пар, ваша светлость, — ответил я, — не то устроят давку вплоть до человеческих жертв. Воздушное судно поломают еще. А так послушают ораторов, успокоятся, устанут, проголодаются и разойдутся.

— Мне что делать-то, Савва? Стар я стал для таких мероприятий, — буркнул герцог.

— Вам надо, ваша светлость, первым сказать краткую речь. Приветственную. Такова сложилась структура момента. Надо, ваша светлость.

Припомнил я как герцог, тогда еще рецкий маркграф, напутствовал нас — добровольцев на присяге на главной площади Втуца и понял, что за прошедшие три года Ремидий сильно сдал, что тщательно скрывал даже от своего ближайшего окружения. Даже его седые усы, ранее так задорно торчащие вверх опустились ниже губ. Перестал герцог за ними следить.

Пока адъютанты подсаживали своего монарха в кузов тягача, я подозвал к себе начальника калужской полиции и пригрозил с глазу на глаз.

— Если хоть одна сволочь будет в толпе торговать напитками и едой, виноватым будешь ты. С оргвыводами. А если, не дай ушедшие боги, кто-то станет торговать пивом или вином, то минимум что тебе светит — штрафная рота на западном фронте. Рядовым. Понятно?

Суперинтендант полиции был опытным чиновником. Одним из первых имперских граждан в Реции и карьеру сделал в столичном Втуце. Хоть и был он несколько медлителен и патриархален, но два раза ему объяснять не пришлось.

— Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство, — заверил меня начальник городской полиции и с легкостью молодого гиппопотама побежал исполнять поручение, на ходу нахлобучивая фуражку на белобрысую голову.

Раздобрел он вширь, с тех пор на пост суперинтенданта заступил в Калуге. Администратор он был неплохой и криминальную полицию в городе наладил просто образцово. Не говоря уже о патрульно-постовой и участковой службе. Я лично считал, что для такой огромной стройки уровень преступности у нас был очень низкий. Хотя тюрьма уже имелась.

Никаких организованных сообществ типа Ночной гильдии Будвица у нас не было. Давили их в зародыше на уровне создания банд. Даже рэкета в городе не было после того как первых залетных имперских рэкетиров публично повесили на вокзале.