Перемирие на Бакуре - Тайерс Кэти - Страница 32

Хэн сел рядом с Лейей на второе угловое место — собственно говоря, у него не было выбора, — собрался с духом и повернулся вправо.

Гаэриель Каптисон сидела, отодвинувшись от него настолько, насколько это вообще было возможно. Поверх темно-зеленого платья на плечах у нее лежала отблескивающая шаль.

— А это наша племянница Гаэриель, коммандер, — сообщил премьер-министр. — Вряд ли в сенате вы имели возможность познакомиться с ней. События там развивались слишком бурно.

— Все в порядке, дядя Йорг, — сказала она и, прежде чем Люк успел открыть рот, повернулась к Чубакке. — Может быть, вы предпочли бы сидеть рядом с кем-нибудь из своих? Я ничего не имею против того, чтобы поменяться с вами местами.

Не отдавая себе в этом отчета, Люк мысленно призвал Чуи остаться на своем месте. Чуи с шумом втянул носом воздух.

— Он говорит, что ему нравится все как есть, — перевел Хэн. — Поостерегитесь, мадам Каптисон. Вуки если уж выбирают себе друзей, то на всю жизнь.

— Я польщена, — она смущенно затеребила тройную нитку голубых бус.

Люк приказал себе не смотреть в сторону Гаэриель до тех пор, пока все не усядутся, и повернулся к ней, лишь когда за столом началась общая беседа.

И удивленно замер. Один глаз у Гаэриель Каптисон был зеленый, а другой серый.

— Ну и как вам у нас, коммандер Скайуокер? — спросила она, прищурив свои странные глаза.

— Это был очень длинный день, — ответил он и позволил Силе отпустить себя, не желая, чтобы девушка полностью завладела его вниманием.

В дверях показалась еще одна группа людей. В сопровождении двух одетых в черное штурмовиков через зал важно прошагал губернатор Нереус и занял третье угловое место за столом. Слегка отступив, штурмовики замерли за его спиной в позе настороженного внимания.

Все выглядело ужасно официально… но запахи над столом витали восхитительные. В животе у Люка громко заурчало, и он острее, чем когда-либо, почувствовал себя тем, кем, в сущности, был — простым, неотесанным фермерским парнем. Прекрасно, подумал он. Только этого мне и не хватало — выставить себя перед всеми этими людьми полным идиотом и тем самым поставить в затруднительное положение Лейю. Нужно будет позволить ей обучить меня тонкостям поведения на официальном обеде. Хотя. бы ради перемирия на Бакуре.

— Добрый вечер, Каптисон. Ваше высочество. Генерал. Коммандер, — на лице губернатора возникла масляная улыбка. — Добрый вечер, Гаэриель.

Подали суп, и все занялись им. К тому моменту, когда рот Люка освободился, сенатор Белден что-то горячо обсуждал с мадам Каптисон, Лейей и премьер-министром (это хорошо: можно не сомневаться, Лейя сумеет произвести впечатление на старших Каптисон и Белдена). Один из телохранителей губернатора наклонился и что-то прошептал ему на ухо. Хэн неотрывно следил за Лейей.

Единственным не вовлеченным в беседу человеком оказалась сенатор Гаэриель Каптисон. Люк глубоко вздохнул: спокойно, будь осторожен в выражениях и уж конечно не дави — и сказал:

— Вы сильно предубеждены против джедаев.

Она удивленно посмотрела на него своими удивительными глазами и нахмурилась.

— Понимаете, этим утром в сенате я всеми доступными мне способами попытался выяснить, кто расположен сотрудничать с нами, а кто нет.

— Я — дипломат, коммандер, и служу Империи, которая помогла мне получить образование, — она промокнула губы салфеткой и перевела взгляд на Белдена. — Возможно, среди нас есть те, кто введены в заблуждение и сочувствуют повстанцам. Но не я.

Да, с сенатором Белденом ему непременно нужно будет поговорить.

— Все, чего мы хотим, это помочь вам избавиться от сси-руук. Сегодня утром мы с коммодором Танасом два часа обсуждали стратегию наших совместных действий. Он прекрасно понимает, что вам не обойтись без помощи, и готов мириться с нашим присутствием. По крайней мере, временно. Неужели и вы не можете занять такую же позицию — ради своих сограждан?

— Мы благодарны Альянсу за помощь.

Он решил, что правильнее всего действовать напрямую.

— Может быть, вы думаете, что я могу читать ваши мысли? Нет, это не так. Я способен воспринимать лишь эмоции, но и для этого требуются определенные усилия. В основном моя жизнь ничем не отличается от вашей.

— Дело не в этом, — ответила Гаэриель, но Люк почувствовал, как внутри нее что-то расслабилось. Она погладила висящий на шее эмалевый медальон на цепочке. — Я испытываю… кое-какие религиозные трудности, связанные с представителями вашего Ордена.

Сказанное поразило его. Бен и Иода учили, что Сила вмещает в себя все религии.

— И Альянсом?

— Вы правы. В данный момент мы, конечно, нуждаемся в любой помощи. Простите, если я покажусь вам неблагодарной. Сси-руук наводят на нас ужас, но, если рассматривать события с точки зрения долговременной перспективы, ваша помощь может иметь для нас неприятные последствия.

— Вроде того, что случилось с Алдерааном. Понятно. Правление Империи основано на страхе.

Она смотрела вниз, на свою тарелку из-под супа. Осторожно прикоснувшись к ней через Силу, Люк ощутил смятение и неуверенность.

— Простите мне мои дурные манеры, — сказал он. — Я не обучен дипломатии.

— Звучит весьма оригинально, — она улыбнулась своей нежной чарующей улыбкой.

Люк снял добровольно наложенные на себя ограничения и на крыльях невидимого ветра Силы погрузился в глубины ее существа. Один пласт, другой, третий… В сознании всплыли образы: густые леса Эндора, в которых кишмя кишит жизнь; ночь, укутавшая теплым покрывалом засыпанный песком Татуин; гипнотизирующее сверкание глубокого космоса…

Смотри не утони, одернул он себя. Поддерживай светскую беседу.

Слуги внесли новые блюда с крошечными моллюсками и незнакомыми овощами, политыми маслом, и чаши, полные бледных, голубовато-коричневых зернышек. Теперь Люк обсуждал исключительно зелень, макет на столе, рыб под ногами и даже попытался похвалить наряд Гаэри. Она держалась вежливо, но отчужденно. До тех пор, пока он не сказал:

— Мне нравится сенатор Белден. Он — друг вашей семьи?

— Да. Уже на протяжении многих лет, несмотря на некоторые его странности.

Очевидно, очень близкий друг, судя по ответу. Вся ее жесткая защита вдруг растаяла. Она взяла графин и налила немного бледно-оранжевой жидкости в бокал Люка.

— Попробуйте.

Ну что же… Хоть какая-то реакция. Он с любопытством покрутил бокал, заставив жидкость вращаться. Она липла к стеклу, точно сироп.

— Смелее! — Гаэри вскинула бровь. — Это не яд. Гордость нашей местности. Вы оскорбите Бакуру, если откажетесь, — налив себе столько же, сколько и ему, она выпила.

Люк последовал ее примеру. Рот и горло обожгло, точно огнем, но почти сразу же ощущение стало приятным; вкус напоминал смесь самых сладких и нежных фруктов, которые он когда-либо пробовал, и опьяняющих цветов, росших в джунглях.

Глаза Гаэри засверкали; по-видимому, ей были знакомы все нюансы его ощущений.

— Что это? — еле выговорил он и глотнул воды, чтобы охладить рот.

— Намановый нектар. Один из главных предметов нашего экспорта.

— Теперь я понимаю почему.

— Еще? — она снова потянулась к графину.

— Спасибо, — Люк усмехнулся. — Но нет. На мой вкус, слишком сильная штука.

Гаэриель засмеялась и снова наполнила его бокал.

— Вероятно, скоро нам будет за что выпить.

Если губернатор Нереус не спутает им все карты.

— Надеюсь.

Она протянула ему прозрачную тарелку с маленькими оранжевыми плодами.

— Может быть, вам больше понравится намана в таком варианте.

Он положил один плод на язык. Никакого огня, одно удовольствие. Тропические цветы… Привкус специй… Люк зажмурился, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Это происходит быстро, — сказала Гаэри с улыбкой, когда он открыл глаза. — Стоит хотя бы один раз попробовать наманы, и возникает легкое чувство удовольствия. Большинство людей поначалу даже не связывают одно с другим. Просто чувствуют, что им хорошо, но не понимают почему.