Дераи - Табб Эдвин Чарльз - Страница 30

Он побежал на позицию Дераи, ориентируясь по стене, напряженно внимая любому признаку опасности. Здесь это, может, не так и нужно, но в зоне цена жизни — постоянная бдительность. Его внимание привлекло что-то белое впереди. Какой-то мужчина, движимый теми же мыслями, что и Дюмарест, шел ему навстречу. Он сжимал в руках два камня. Когда Дюмарест подошел ближе, человек, взмахнув правой рукой, метнул в него камень.

Дюмарест поймал его, почувствовав удар в левую ладонь, и одним координированным движением бросил его обратно. Камень ударил противника между глаз, немедленно превратив белое в красное: у противника был разбит нос. Человек застонал и опустился на колени. Не останавливаясь, Дюмарест перепрыгнул через него и побежал дальше.

Один готов. Мужчина, возможно, умер или просто потерял сознание, но его промедление в победители его уже не выведет. Один готов — сколько еще впереди?

Сотня, по крайней мере. Вероятно, больше. Где же, черт побери, Дераи?

Он механически начал считать шаги. Он прибыл уже на место по примерным параметрам, но девушки нигде не было видно. Он остановился; грудь вздымалась, хватая порциями воздух. «Время, — подумал он. — Слишком много времени прошло после сигнала. Жако меня задержал. Где-то она должна быть. Как ее отыскать?»

Он хмуро посмотрел на карту. Дераи могла быть напугана, может быть, это даже слабо сказано. Всю зону заполняли мысли о боли и смерти. Возможно, ей пришлось бежать— но куда? Помчалась прямо в неизвестное? Может, подождать ее, покричать? Или идти вдоль стены? Он вспомнил недавнего соперника, его страшную злобу. Почему же он не сдержал руку, может быть, его первая жертва — Дераи? Но если она мертва, где же тело?

Он посмотрел на кинжал — теперь уже бесполезный и сунул его в сапог, заставляя себя мыслить, анализировать события, а не эмоции. Преимущество. Нож. Нож был один, но был ли у него второй?

Если он не отыщет его, она может умереть.

Кибер не мог испытывать чувство злобы. Он не мог отвечать на прилив адреналина в кровь, сужение сосудов и напряжение мышц. Его тело было безупречным инструментом для поддержания деятельности мозга, но этим все и ограничивалось. Злость, ненависть, страх, любовь — все это присутствовало в королевстве неизвестных ему слабостей, от которых страдали второстепенные организмы. Сила кибера заключалась в его холодности, спокойствии, тонком расчете его ничем непоколебимого ума. Но если бы хоть один кибер познал злобу, то и Регор тоже непременно узнал бы, что это такое.

— Вы сами верите в то, что говорите? — Его монотонный голос ничего не выдал. Глаза его — двойные линзы робота, но в атмосфере комнаты ощущалось напряжение.

— Девушка и в самом деле в операционной зоне?

— Да, — сказал Блейн.

— Вы позволили ей войти туда?

— Я не мог ее остановить. Я подумал, она пошла взглянуть на Дюмареста. Она вошла в зону раньше, чем я догадался о ее намерении.

— Дюмарест! — Кибер помолчал. — Он последовал за ней туда?

— Да, — сказал Блейн. — Мне удалось принести ему входную плату как раз вовремя. — Он посмотрел на дядю. — Эмиль дал мне деньги. Он не хотел. — Потом добавил:— Мне пришлось уговаривать его. — «С ножом у горла», — подумал он и думал уже сейчас о том, смог бы он убить дядю, если бы не получил денег.

— Он согласился с неохотой?

— Да. — Эмиль обдумывал случившееся. — Это означает выбросить деньги на доброе дело после того, как уже выбросили на никудышное. Какая может быть у девушки уверенность, что она выживет?

Он уже обнаружил хорошую сторону происходящего. Если Дераи умрет, трудности с нежелательным замужеством исчезнут. Законного наследника нет, а значит не будет упреков от завистливых родственников. Прадед умер. Джоан становится главой дома. А после него? Кто же, если не Устар? Блейн же будет прекрасным свидетелем невиновности Эмиля. Он сжал зубы, вспомнив нож у своего горла. А этот юноша скоро умрет.

Послышался скрип шагов за дверью. Вошел Карлен — их гид. Он принес одежду, свисающую у него с руки.

— Это принадлежит вашему участнику, — пояснил он. — Дюмаресту. Оставляю вещи вам.

Блейн взял одежду.

— Что опять случилось?

— Поскольку Кальдор имеет двух соревнующихся, существует возможность, что они оба могут победить, поэтому вам разрешается послать двух ожидающих в район дальних ворот. Вас туда проводят. — Его взгляд перебегал с одного на другого. — Кого послать — решайте сами.

— Я пойду, — быстро произнес Блейн. — Дюмаресту потребуются его вещи. Я помогу переправить дедушку.

— Старейшина рода мертв, — произнес Регор. — Но ты можешь отправиться к воротам.

— Умер? — Блейн посмотрел на дядю. — Когда?

— Это неважно, — сказал Регор. — А теперь отправляйся и жди там. — Он посмотрел на Эмиля, когда они остались вдвоем. — Вы неправы, — заявил он. — Я много раз говорил вам, что с девушкой не должно приключиться несчастье.

— Это был ее собственный выбор.

— Не так, — возразил кибер. — Возможный ход событий прост с самого начала. Вы знаете, что она неравнодушна к Дюмаресту. Эта ее преданность заставляет ее действовать под влиянием эмоционального порыва. Вам не разрешается вмешиваться в течение событий. Дюмареста следовало бы вытеснить из всех событий с самого начала.

— Меня ли надо за это порицать?

— Кого же еще? Вы — руководитель группы и, следовательно, должны были принять на себя всю ответственность. По вашей вине Дераи в опасности и может погибнуть.

— Почему это вас так волнует? — Эмиль задумчиво посмотрел на кибера.

— Да, волнует, — сказал тот.

— Почему? В чем ваш интерес к девушке? Киклан потребовал ее в свой колледж. Что-то заставило ее оттуда сбежать. Где вы получили инструкции, как заботиться о ней? Вы все равно потерпели неудачу. Как поступает Киклан с тем, кто проваливает задание? Что происходит в подобных случаях?

Регор не ответил.

— Я начинаю понимать, — задумчиво протянул Эмиль. — Так, как работают ваши представители, — тайно, всегда скрытно маневрируя людьми, как куклами-марионетками. Почему, Регор? Что тебе нужно на Хайве?

— Ничего.

— Не лги мне! Я хочу правды!

— Правда с тобой. Что может интересовать Киклан в вашем жалком мире? Анахронизм социальных структур? Желе мутантов-пчел? Нет, любезный. Только одно имеет реальную ценность в вашем мире — Дераи.

— И она тебе нужна. — Эмиль сжал зубы при мысли о том, как подло его использовали. — И вы всегда пытались вплести в нее свои постромки. Вначале колледж, а когда девчонка сбежала — нечто иное. И всегда с невинным видом. Вы всегда бескорыстные советчики и ничего более. А наш старейшина, — внезапно вспомнил он, — в самом ли деле у него где-то были припрятаны деньги? Или это просто розыгрыш?

— План сработал, — сказал Регор. — Вместе с девушкой вы покинули Хайв. Вы освободили ее из-под защиты ее жилища.

— Значит, все это был сплошной обман, — произнес Эмиль. — И ты убил деда прежде, чем он сознался в своей невиновности. Но, может быть, он и просто умер — неважно. Однако ты провалил дело, кибер. Девушки-то нет. — Он победоносно заявил:— Ты провалил дело!

— Нет, — сказал Регор. — Нет еще. Вы забываете Дюмареста. И Киклан не лишен влияния в этом мире. Но ты теперь знаешь слишком много.

— И узнаю еще больше, — заявил Эмиль. Его внутреннему взору представилось, как он держит Киклан в своей власти и как требует денег за свое молчание. Он смотрел, как Регор встал и коснулся его рукой. Маленькая капля крови выступила из ранки на коже Эмиля. — Что?..

Смерть наступила мгновенно. Не из-за ненависти, не из-за мести или страха. Наступила потому, что Эмиль больше не был нужен и, более того, мог явиться только помехой для тонкой, подпольной, всеобъемлющей власти Киклана.

Она шла в кошмаре странных силуэтов и странных голосов, почвы, чавкающей под ногами, и камней, цеплявшихся за платье. Скользили картины, начертанные визжащими линиями боли: парализованный мужчина, молящийся про себя в то время, как колючие полые виноградные лозы пили его кровь; другой угодил в колодец, на дне которого, яростно предвещая неизбежное, щелкали огромные клешни… Смерть, боль и страх смерти взметались вокруг нее, как морские волны. Повсюду читалось безумие.