Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Песни (сборник)

Гребенщиков Борис

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Песни (сборник) - Гребенщиков Борис - Страница 16

Изменить размер шрифта:

Пока не начался джаз

В трамвайном депо пятые сутки бал;

Из кухонных кранов бьет веселящий газ.

Пенсионеры в трамваях говорят о звездной войне.

Держи меня, будь со мной.

Храни меня, пока не начался джаз.

Прощайте, друзья, переставим часы на час;

В городе новые стены, но чистый снег;

Мы выпускаем птиц – это кончился век.

Держи меня, будь со мной,

Храни меня, пока не начался джаз.

Ночью так много правил, но скоро рассвет;

Сплетенье ветвей – крылья, хранящие нас.

Мы продолжаем петь, не заметив, что нас уже нет.

Держи меня, будь со мной,

Храни меня, пока не начался джаз…

Веди меня туда, где начнется джаз.

1983

Электричество

Моя работа проста – я смотрю на свет.

Ко мне приходит мотив, я отбираю слова,

Но каждую ночь, когда восходит звезда,

Я слышу плеск волн, которых здесь нет.

Мой путь длинней, чем эта тропа за спиной.

И я помню то, что было показано мне –

Белый город на далеком холме,

Свет высоких звезд по дороге домой.

Но электричество смотрит мне в лицо,

И просит мой голос;

Но я говорю: «Тому, кто видел город, уже

Не нужно твое кольцо».

Слишком рано для цирка,

Слишком поздно для начала похода к святой земле.

Мы движемся медленно, словно бы плавился воск;

В этом нет больше смысла –

Здравствуйте, дети бесцветных дней!

Если бы я был малиново-алой птицей,

Я взял бы тебя домой;

Если бы я был…

У каждого дома есть окна вверх;

Из каждой двери можно сделать шаг;

Но если твой путь впечатан мелом в асфальт –

Куда ты пойдешь, когда выпадет снег?

Но электричество смотрит мне в лицо,

И просит мой голос;

Но я говорю: «Тому, кто видел город, уже

Не нужно твое кольцо».

1984

Она не знает, что это сны

Я видел дождь, хотя, возможно, это был снег,

Но я был смущен и до утра не мог открыть глаз.

Еще одно мгновенье – и та, кто держит нити, будет видна;

Но лестницы уходят вверх и вьются бесконечно –

В этом наша вина;

В книгах всегда много правильных слов,

Но каждую ночь я вижу все как в первый раз;

Никто не сможет вывести меня из этого переплетенья перил;

Но та, кто смотрит на меня из темноты пролетов,

Не слыхала про крылья,

Она не знает, что это сны.

Каждый мой шаг вычислен так же, как твой.

И это уже повод не верить словам.

Каждое мое письмо прочитано здесь так же, как там;

Но я хочу сказать тебе, пускай ты не поверишь,

Но знай, это верно –

Она не знает, что это сны.

1984

Выстрелы с той стороны

Он подходит к дверям, он идет, ничего не ища.

Его чело светло, но ключ дрожит в кармане плаща.

Какая странная тень слева из-за спины,

Зловещий шум лифта, новая фаза войны;

Жизнь проста, когда ждешь выстрелов с той стороны.

Он ходячая битва, он каждый день выжжен дотла.

Вороны вьют венки, псы лают из-за угла.

Малейшая оплошность – и не дожить до весны,

Отсюда величие в каждом движеньи струны;

Он спит в носках, он ждет выстрелов с той стороны.

Любой трамвай – гильотина, каждый третий целится вслед.

Риск растет с количеством прожитых лет.

Лиловый и белый – символы слишком ясны,

Не стой под грузом, иначе войдешь в его сны;

Мы двинемся дальше,

Танцуя под музыку выстрелов с той стороны;

Неужели ты не слышишь музыки выстрелов с той стороны?

1983

Глаз

Дайте мне глаз, дайте мне холст,

Дайте мне стену, в которую можно вбить гвоздь –

И ко мне назавтра вы придете сами.

Дайте мне топ, дайте мне ход,

Дайте мне спеть эти пять нелогичных нот,

Тогда меня можно брать руками.

Как много комнат, полных людей;

Прозрачных комнат, полных людей,

Служебных комнат, полных людей,

Но пока нет твоей любви,

Мне всегда

Будет хотеться чего-то еще.

Дайте мне ночь, дайте мне час,

Дайте мне шанс сделать что-то из нас,

Иначе все, что вам будет слышно,

Это «что вам угодно?»

Может быть, нет, может быть, да,

На нашем месте в небе должна быть звезда;

Ты чувствуешь сквозняк оттого,

Что это место свободно.

Как много комнат, полных людей,

Служебных комнат, полных людей,

Прозрачных комнат, полных людей,

Но пока нет твоей любви,

Мне всегда

Будет хотеться чего-то еще.

1983

Здравствуй, моя смерть

(Тема для новой войны)

Здравствуй, моя смерть,

Я рад, что мы говорим на одном языке.

Мне часто нужен был кто-то, кому все равно,

Кто я сейчас,

Кто знает меня и откроет мне двери домой;

Учи меня в том, что может быть сказано мной.

Учи меня – слова безразличны, как нож.

А тот, кто хочет любви, беззащитен вдвойне,

И не зная тебя, движется словно впотьмах –

И каждый говорит о любви в словах,

Каждый видит прекрасные сны,

Каждый уверен, что именно он – источник огня,

И это – тема для новой войны.

Здравствуй, моя смерть, спасибо за то, что ты есть;

Мой торжественный город еще не проснулся от сна.

Пока мы здесь, и есть еще время делать движенья любви,

Нужно оставить чистой тропу к роднику;

И кто-то ждет нас на том берегу,

Кто-то взглянет мне прямо в глаза,

Но я слышал песню, в ней пелось:

«Делай, что должен, и будь, что будет», –

Мне кажется, это удачный ответ на вопрос;

Но каждый из нас торгует собой всерьез,

Чтобы купить себе продолженье весны.

И каждый в душе сомневается в том, что он прав,

И это – тема для новой войны.

Fais se que dois, – adviegne que peut;

C’est commande au chevalier[1].

1984