Проснуться драконом - Картур Елена Викторовна - Страница 23

– И?

– Сигвальд получил наследство.

– Вот как? Граф Грайн умер? – Эта новость советника неприятно удивила.

– Официально об этом еще не объявлено, о том, что граф скончался, знают лишь близкие родственники, и не будет объявлено до тех пор, пока Сигвальд не вступит в права наследования. Но один из особняков семьи он решил продать, очевидно, те деньги, которыми он расплатился с долгами, – задаток.

Ингельд все-таки встал с постели и, найдя свой камзол, достал трубку и кисет.

– Отчего граф умер, известно?

– Он был уже стар… – Хильда пожала плечами и недовольно посмотрела на трубку.

Старик… Советник выпустил в потолок струйку дыма. Еще в те времена, когда Ингельд познакомился с графом Грайном, тот уже был стар. Крепкий, желчный и чрезвычайно умный старик, он держал в железном кулаке и сына-игрока, и всю свою челядь. Именно граф когда-то объяснил самоуверенным юнцам, что помимо удовлетворения собственного любопытства на чужих секретах можно еще и заработать. И что пытаться совать свой нос в секреты старого интригана по меньшей мере самонадеянно, а шантаж тоже своего рода искусство. Ингельд считал старого графа своим учителем, как, впрочем, и Асмунд. Грайн сыграл в их жизни очень важную роль. И едва не поплатился за это. Тот неприятный скандал, когда одному из троих друзей пришлось срочно покидать страну, едва не стоил графу весьма дорого, но и после этого он не отказался поддерживать связь с Ингельдом и Асмундом. Хотя, по мнению советника, имел полное моральное право отказаться от любого общения.

Графу пришлось удалиться в свое поместье подальше от столицы и вести очень благопристойный образ жизни. Однако Ингельд с ним регулярно переписывался… И вот такие новости. Да, в таком преклонном возрасте это могло случиться в любой момент. Но. Но если бы не последние события. Возможно, смерть графа Грайна всего лишь совпадение, однако его сын спешно продает поместье…

– Какое поместье продает Сигвальд? – уточнил Регди, почти зная ответ.

– То, что в пригороде столицы.

Ингельд медленно прикрыл глаза, выпуская через ноздри струйку дыма.

Тайник.

Ночевать у Хильды он в этот раз не остался.

А ранним утром, едва начало светать, к нему в дом ввалился радостный и чем-то до крайности возбужденный Асмунд. Небрежно представил свою спутницу, оказавшуюся второй телохранительницей. Ингельд девушкой не заинтересовался, гораздо больше его интересовал друг, на лице которого был написан просто лихорадочный азарт.

– Ты пьян с утра?

– Нисколько! – небрежно отмахнулся Лайр. – Дружище, ты не поверишь, сегодня ночью меня пытались убить!

– Граф Грайн умер, – словно бы невпопад отозвался Регди задумчиво. – И Сигвальд продает поместье.

Глава 9

Дамочка эта, любовница Ингельда, мне категорически не понравилась. Терпеть таких не могу: холеная блондинка с грудью а-ля Памела Андерсон. Интересно, в этом мире магический силикон не практикуют? И ведь блондинка блондинкой, а по глазам видно – не дура. Особенно мне не понравилось, как она на Ингельда смотрит. Ревную, что ли? Вот глупость-то! Ну в самом деле, какое мне дело до его любовницы, взрослый мужчина, имеет право. Сейчас я дракон размером с кошку, а он мой хозяин. Да и был бы он человеком… если уж на то пошло, то Бьёрн мне гораздо симпатичней. Если о подобных вещах в данной ситуации уместно говорить. Мне сейчас положено заглядываться на мужественных рогатых драконов. Или по малолетству пока еще вообще не положено? Как вспомню Тиля, так и вовсе не хочется. Будем считать, что мне еще по возрасту не положено.

Интересно, что любовнице Ингельда я тоже не слишком понравилась. Не знаю уж, каким местом, но, кажется, она почуяла во мне соперницу. Во всяком случае, на его внимание и свободное время я имела прав гораздо больше. В этот раз она считала себя победительницей, до утра внимание Ингельда принадлежало лишь ей. Нас же с телохранителем отправили в гостевую комнату. Хорошо хоть покормить не забыли.

Впрочем, это я уже наговариваю. Если хозяйка этого дома мне не нравится, это вовсе не значит, что она последняя стерва.

А вообще я сегодня впервые задумалась над тем, что Ингельд для меня не просто посторонний человек. Не знаю, что нас на самом деле объединяет, та ли самая пресловутая магия, в которую я пока и верю-то с трудом, но к этому человеку я чувствую некоторую привязанность. Ну вот, казалось бы, кто он для меня? Человек, который считает себя хозяином и который, кстати, купил меня насквозь незаконным способом. Практически незнакомый, с которым я общалась всего-то пару раз, да и не назвала бы это общение полноценным. Тем не менее сейчас я поняла, что нас с ним что-то крепко связывает. Это странное ощущение, которому должны быть объективные причины, а не какая-то метафизическая связь. В любом случае, я буду защищать его интересы, как свои. Что для меня не характерно вообще-то, я эгоистка и забочусь только об интересах тех, кто мне по-настоящему дорог. Даже оправдываться не буду, что в нашем мире сейчас почти все такие, выживают как могут. По-моему, тут все дело лишь в характере, а не в окружающем мире. Эгоизм – только одна из его черт.

Что-то мои размышления стали похожи на пустое псевдофилософствование. Это от скуки.

Мне и впрямь скучно. Ингельд, нехороший человек, приятно время проводит, а мы тут с Бьёрном вынуждены скучать. Хотя рыжий, как мне думается, скучать не способен в принципе. Вот выдержка у человека, лежит на широком диване, лениво книжку листает. А я прямо завидую, сама бы что-нибудь почитала, да не могу. Напрячь, что ли, Бьёрна, чтобы мне вслух почитал? Хоть голос послушаю. Рыжий возражать не стал, внял моим умоляющим гримасам и начал читать. Ой, лучше бы он этого не делал, книга оказалась каким-то нудным любовным романом, да еще и написанным довольно архаичным языком. Ужасно! В конечном счете Бьёрн просто уснул, а я, поскучав еще некоторое время и дождавшись спокойного, ровного дыхания рыжего, осторожно потрогала дверь. Естественно, никто нас не запирал.

Дверь даже не скрипнула отлично смазанными петлями, позволяя протиснуться в узкую щелку.

Наверное, бродить по чужому дому ночью и без разрешения хозяев не слишком хорошо. Но совесть меня нисколько не мучила. Хозяйка этого дома мне активно не нравится, потому прогулку по дому можно считать легкой диверсией в том случае, если я таки ухитрюсь что-нибудь случайно натворить. А если серьезно, то не думаю, что об этом кто-нибудь узнает.

Было тихо, почти так же, как в доме Ингельда в ту первую ночь. Почти, потому что из комнат второго этажа доносились приглушенные звуки, говорящие о том, что хозяйка и ее гость спать пока не собираются. Все-таки хороший у драконов слух, однако. Стены тут отнюдь не картонные, как мне думается, халтурить на строительстве в этом мире еще не научились, тем не менее мне кое-что слышно. И завидно, между прочим, у людей тут личная жизнь вовсю, а у меня хвост, чешуя и сплошное огорчение.

Тихо прикрыв дверь комнаты лапой, я осмотрела длинный коридор и принюхалась. Тут же волна разнообразных запахов ворвалась в нос, словно резко став сильней и четче. В мозгу сами собой выстраивались образы, соответствующие этим запахам. Так, вот тут, по соседству, гостевые комнаты – пахнет жилым помещением, но не так, как если комнатами пользуются постоянно. Это мне неинтересно. Вот в ту сторону, вниз по лестнице и налево, точно кухня. Слабый аромат съестного тонкой струйкой доносился именно оттуда. В ту сторону – хозяйские покои, это мне тоже не слишком интересно.

Дом оказался довольно большим, по первым впечатлениям, раза этак в два побольше, чем у Ингельда. Мне смутно казалось, что должно быть наоборот. Все же социальное положение повыше: советник короля и наверняка аристократ. Размер дома и его богатое убранство – это ведь тоже показатель престижа, соответственно и дом у Ингельда должен быть богаче и больше, ему по должности положено свою значимость демонстрировать. Хотя мне-то какое дело по большому счету?