Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

И солнце снова в небе - Фадеева Маргарита Андреевна - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

Потом мы очищали от мусора улицы, разбивали клумбы, и наступил день, когда один из жителей догадался, что можно пригласить санитарный отряд к себе домой и навести там порядок. Первым это сделал мясник Туктук. Я тогда еще не знал его, только слышал, что у него очень богатый дом, что есть большой загон для скота и собственная лавка, где он продает колбасы, окорока и свежее мясо.

Пока мы шли к дому мясника, Катушка объяснял, что живет мясник один и все ищет себе невесту, краше которой на свете нет, да только никак не найдет.

— Тьф-у-у! Для чего живет — неизвестно, — поддержал товарища Стручок. — Ни жены нет, ни детей, ни близкого друга. Только копит богатство да дрожит за свою никчемную жизнь.

Мясник Туктук встретил нас у ворот своего дома. Его черные волосы вились крупными кольцами и украшали овальный лоб. Над верхней, губой красовались тонкие темные усики, широкие брови сходились у переносицы. Лицо его излучало добродушие и приветливость.

— Уберите получше, — говорил он каждому из нас. — Старайтесь. Я хорошо заплачу.

У нас в отряде, люди были добросовестные и всегда работали хорошо. Вскоре мы очистили двор от мусора, унесли телегу в сарай, туда же положили лопаты, лом. Посыпали дорожки песком и потом взялись за загон для скота.

Катушка и Стручок выводили коров и телочек. Коровы беспокойно мычали и упирались, а я и Ежик подгоняли их хворостинками. Затем наступила очередь бычков. С ними было труднее. Особенно много пришлось помучиться с большим темно-коричневым быком. Катушка и Стручок взялись за веревку и пытались вывести его из загона. Бык низко наклонил лобастую голову и выставил вперед крутые острые рога. Он не хотел выходить.

— Помогите-ка, ребята.

Мы с Ежиком подтолкнули быка сзади, тот не сдвинулся с места. Тогда мы схватили хворостины и хлестнули его. Бык дернулся, вырвал веревку из рук Стручка и Катушки, повернулся и ринулся на Ежика. Мой товарищ застыл в испуге. Что было дальше, я не помню — так быстро все это произошло. Катушка потом рассказывал мне, что я бросился прямо на острые рога разъяренного животного. Тот высоко подбросил меня, и я грохнулся на землю.

Все ахнули и испуганно столпились вокруг, боясь посмотреть: жив ли… Опомнился я в тот момент, когда увидел над собой низко склонившееся лицо мясника. И первое, что меня поразило, — это его глаза, выпученные и жестокие. Его крепкие пальцы ощупывали мои руки и грудь, как ощупывает покупатель приведенного для продажи барана.

— Кукла. Живая кукла! — с криком отпрянул мясник от меня.

Мне стало не по себе. Никто, кроме Ежика, не знал, что я живая тряпичная кукла, а теперь эта тайна известна человеку, о котором я слышал много дурного и который распоряжался в городе, почти как у себя дома. Даже Главный Врач подчинялся ему, так как Туктук иногда давал в больницу молока, мяса или сыру.

ИСЧЕЗЛО СОЛНЦЕ

В тот беспокойный день, когда мы возвращались до-мой после работы во дворе мясника, произошло еще одно событие, которое очень повлияло на судьбу всех жителей города.

День стоял чудесный. Ярко светило солнце. Небо над головой сверкало, как голубой шелковый шатер. Точно белоснежные лебеди, плыли в вышине облака. В лучах яркого солнца сверкала свежая зелень в палисадниках. По улице гулял ласковый ветер.

Настроение у меня было прекрасное. Я радовался яркому солнцу, голубому небу, теплому летнему ветру и тому, что сегодня спас товарища от беды. На горке золотого песка сидели малыши и возводили замки и дворцы. Собаки лениво грелись у калиток. Женщины развешивали во дворах белье. На пустыре возле одного из домов играли мальчишки.

И вдруг все кругом потемнело. Я поднял голову. Тучи не было, но не было и солнца. Ясная синяя голубизна неба померкла. Над головой как будто нависла серая тяжелая пелена. Сразу потускнели стекла в окнах, поблекла зелень, красные черепичные крыши потемнели.

Солнце исчезло! И это заметили не только люди. Петух, взлетевший на забор и взмахнувший крыльями, чтобы кукарекнуть, так и застыл с раскрытым клювом. Собаки спрятали розовые языки, подняли кверху морды, как будто пытаясь чутьем определить, куда делось яркое светило. Мальчишки тоже задрали головы к небу. Женщины увели с потемневшего песка своих малышей. Те подняли отчаянный рев.

Из всех домов выходили жители, собирались группами, удивлялись, куда же среди белого дня делось солнце. Потом, обеспокоенные, собрались вместе и пошли к Главному Врачу. Он был самым рассудительным человеком в городе, и все хотели спросить у него, что же произошло.

Главный Врач вышел из больницы. Он казался таким же растерянным, как и все остальные.

— Солнце исчезло, — сказал Катушка.

— Пропало, — развел руками Стручок.

— Его болезни унесли, — ответил Главный Врач. — Они боятся свежего воздуха и живительных солнечных лучей.

— А как же теперь быть? — раздалось сразу несколько голосов.

— Вы не волнуйтесь, — успокоил их доктор. — Что-нибудь придумаем. Нельзя же оставаться без солнца.

И успокоенные горожане разошлись. Мы с Ежиком тоже пошли домой. И первое, что мне бросилось в глаза при входе в комнату, была возбужденная, взлохмаченная фигура Гусиного Пера. Он размахивал молотком, который держал в правой руке, и изо всей силы стучал им по дну кадушки, стоявшей перед ним на табуретке.

— Что вы делаете? — воскликнул я. — Болезни солнце украли, а вы кадки бьете!

— Пусть украли. — Гусиное Перо откинул назад волосы, упавшие на лоб, и снова ударил по дну кадки. — Зато теперь пришло мое время. Я изобрету искусственное солнце и покажу, на что способен.

Снова удар по кадке. Она глухо загудела, а круглое днище выскочило из гнезда и покатилось по полу.

— Ты послушай, Ежик… Разве можно солнце изобрести? — повернулся я к своему приятелю, надеясь, что тот удивлен так же.

Но Ежик даже не повернул ко мне голову. Мальчик с восхищением глядел на отца и поддакивал ему:

— Мой отец будет великий ученый. Он сделает солнце, и жители города будут в песнях славить моего отца.

Мне стало не по себе. Пожилой седой человек размахивает молотком, как глупый мальчишка. Нужно его скорее в больницу, а то он не только бочки переколотит, все окна в доме перебьет.

— Идемте в больницу, — предложил я Гусиному Перу, — пусть вас врач посмотрит.

— Да-а. Врач — влиятельный человек. Он сразу оценит мое изобретение и прикажет создать мне условия для работы. Мне дадут самую лучшую одежду, самую вкусную пищу и светлый большой дом.

НОВАЯ БОЛЕЗНЬ

Мы с Ежиком привели Гусиное Перо в больницу, в кабинет Главного Врача.

Вдоль стен цепочкой сидели и стояли больные. Но больными они мне почему-то не показались. Никто не держался за живот, не кашлял, не видно было шмыгающих носов, но на всех лицах, мне казалось, лежала печать озабоченности.

Когда мы вошли, к столу Главного Врача приблизился Катушка.

— Что болит? — Главный Врач на минуту поднял глаза, поправил пенсне и тут же вернулся к своим бумажкам.

— Ничего не болит. — Катушка переступил с ноги на ногу и растерянно развел руками. — Но что-то происходит со мной странное.

— Не отвлекайся. Говори толком о болезни.

— Я и говорю о болезни. — Катушка прижал руки к груди и зачастил:-Я был хороший строитель. Надо сделать каменную кладку — пожалуйста. А теперь меня как бы подменили. Один кирпич прямо кладу, другой криво, а то и вообще выброшу. Штукатурить начну-одно место стены ровное, другое бугром. Не обращаю внимания, лишь бы скорее закончить. Вроде как-то стыдно такую работу сдавать, а сдаю и даже не краснею. Вы меня послушайте, доктор, может быть, с сердцем что, или голову пощупайте, может быть, там не в порядке. — Он с готовностью нагнул голову, чтобы Главному Врачу было удобно пощупать.