Найти «Сатану» - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 27

— Вон те, дальние ШПУ подготовлены к подрыву, — махнул куда-то рукой Скиданов. — А в этой ракета стоит на боевом дежурстве.

— Да, мы сами ее уничтожим, — кивнул Сагалович.

«Как же вы «сами» будете головную часть демонтировать и топливо сливать?» — хотел спросить Скиданов, но взглянул на Сагаловича и передумал. За такие вопросы можно запросто сменить офицерскую шинель на робу заключенного. Нет, лучше уж служить в тайге, чем её валить…

На стартовом комплексе было тихо и безлюдно, хотя всего в двух километрах на территории жилого городка царила сумятица: немногие оставшиеся солдаты грузили в гусеничный вездеход автоматы, папки с документами и какую-то аппаратуру. И, конечно, именно там должен находиться командир полка!

Скиданов тяжело вздохнул, Сагалович недоуменно покосился.

— Сегодня весь оставшийся здесь подчинённый личный состав я должен доставить в штаб армии, — пояснил Скиданов. — Нужно сменить дежурную смену…

— Сменим, Валерий Михайлович.

«Имя-отчество мое знает! — удивился Скиданов. — Что-то здесь нечисто — уж слишком подготовлен этот подполковник». Но он тут же отогнал вредные мысли.

— Автоматизированная система охраны типовая? — спросил Сагалович.

— Да, всё как обычно: чувствительные подземные сейсмодатчики, система радиолучевого выявления, система электризующей изгороди до трех тысяч вольт… Управление — из караульного помещения и с пульта дежурной смены УКП. Да сюда пока что, кроме медведей да лосей, никто и не наведывался. Людей в округе нет…

— Как осуществляется электропитание?

— Подземный кабель от высоковольтной ЛЭП, трансформаторная станция. Есть резервный дизель — генератор на солярке, включается автоматически, при перебоях на основной линии.

— Срок автономной работы?

— До сорока пяти суток. Но на моей памяти ни разу таких перебоев не было.

Командирский «уазик» с багажом прибывших догнал группу и притормозил.

— К караулке! — приказал полковник водителю, и «УАЗ» двинулся дальше, к приземистому кирпичному бараку, до которого было около пятисот метров.

Здесь разгрузились: перенесли в помещение несколько коробок с армейским сухим пайком, несколько тяжелых ящиков, какие-то пакеты и одинаковые пластиковые чемоданы с личными вещами. «Зачем им столько сухпая? — подумал Скиданов. — Значит, они на несколько дней задержатся?»

Но вслух ничего не сказал.

— Майоры Руков и Шеин идут с нами менять дежурную смену! — распорядился Сагалович. — Товарищ полковник, дайте команду ознакомить капитана Иванова со схемой подрыва шахт один и два!

— Сейчас вызову нашего сапера. — Комполка по портативной рации дал распоряжение дежурному, и они отправились к командному пункту. На этот раз к стартовой позиции подъехали на «УАЗе» — Скиданов сел рядом с водителем, Сагалович с «Шеиным» и «Руковым» устроились сзади.

Через несколько минут они выгрузились метрах в тридцати от небольшого кирпичного домика, каких много в небогатой российской глубинке. Это и был вход в УКП. Несмотря на унылый обветшалый вид, этот домик — хорошо укрепленная крепость, за рядами колючей проволоки, сеткой под высоким напряжением и минным полем, которое в обычное время состоит из сигнальных мин, а в особых условиях дополняется и боевыми. На крыше круглая стальная башенка с прожектором и пулеметом, работающим при необходимости в автоматическом режиме. Вдобавок ко всему домик не имел двери. Войти в него можно было только через подземный ход, дверь в который находилась в двадцати метрах от проволочного заграждения, в искусственном, заросшем травой холме. Подходы к нему хорошо просматривались из поста охраны и находились в секторе обстрела крупнокалиберного пулемета. С одной стороны часть холма была срезана и залита бетоном, в который заподлицо вделана выкрашенная в зеленый цвет и наполовину заглубленная дверь.

Полковник Скиданов набрал код, мигнула зеленая лампочка, и толстая дверь отворилась. Скиданов первым вошел в спецсооружение, за ним последовали москвичи. Спустившись по бетонной лестнице на несколько метров, по обложенному кирпичом коридору с тусклыми лампочками под полукруглым сводом они прошли под рядами заграждений и минным полем и, поднявшись по лестнице, оказались внутри невзрачного домика. За пультом контроля сидел рядовой из взвода охраны, прибывших встретил сержант, четко доложивший:

— Товарищ полковник, за время дежурства происшествий не произошло! Докладывает сержант Крапива!

— Вольно! — махнул рукой полковник. — Собирайтесь, будем сниматься…

Они спустились по бетонной лестнице с начавшими выкрашиваться ступенями. Скиданов набрал код у тяжелой стальной двери, сигнальные лампочки перемигнулись и загорелись зеленым светом. Дверь медленно, со скрипом, отворилась. За ней оказался длинный коридор с такой же цепочкой тусклых лампочек под низким потолком. Идти пришлось метров сто. Коридор уперся в стальную дверь. Снова полковник ввел код, дверь открылась. Она оказалась еще толще предыдущей, а через несколько метров имелась еще одна такая же дверь. Первая дверь закрылась за их спинами, а полковник стал нажимать кнопки на очередном пульте. Сагалович испытал неприятное ощущение: он знал, что при ошибочном вводе можно оказаться заблокированным в этом тамбуре. Но Скиданов не ошибся, и дверь послушно открылась.

Прямо перед ними оказалась дверца лифта. С трудом втиснувшись в тесную кабину, они провалились вниз.

Унифицированный командный пункт представляет из себя двенадцатиуровневый контейнер высотой 33 метра и диаметром 3,3 метра, подвешенный с помощью системы амортизации в стандартной ракетной шахте. Лифт шел снаружи этого контейнера и остановился на десятом уровне.

— Все, дальше пешком, — сказал полковник, и они перешли в округлую комнату, забитую аппаратурой и оборудованием.

В полу имелся люк, через него по вертикальному трапу спустились на одиннадцатый уровень — собственно командный пункт с боевыми постами. Сагалович отстегнул свой чемоданчик: из-за тесноты его иногда приходилось поднимать над головой и перехватывать в другую руку.

В креслах за пультом боевого управления сидели майор и старший лейтенант. Рядом с майором стоит телефонный аппарат с гербом СССР вместо номеронабирателя — это прямая связь с центральным командным пунктом.

— Здравия желаю, товарищ полковник, у нас все штатно, — доложил майор, не делая попытки встать — из-за тесноты это было невозможно, хотя спустились только Скиданов с Сагаловичем, а сапоги Фроликова так и торчали на трапе над их головами.

— Надо как-то рассредоточиться, — сказал Сагалович, осматриваясь.

— Можно на двенадцатый уровень спуститься, — подсказал Скиданов. — Там комната отдыха.

— Пойдемте, — кивнул Сагалович. — Подпишем необходимые документы, и вы свободны.

Скиданов и Сагалович спустились на двенадцатый уровень, за ними последовали майор со старшим лейтенантом, а Фроликов и Мощенко, наконец, смогли спуститься и занять их места за пультом.

В комнате отдыха, на крохотном столике для приема пищи Сагалович дал подписать местным офицерам подписки о неразглашении и акты приема-передачи «Сатаны».

— Вы свободны, товарищи офицеры! — Сагалович пожал майору и старлею руки, и они стали подниматься по трапам наверх.

Через несколько минут загудел лифт.

— А вы, товарищ полковник, свяжитесь с ЦКП[12] и доложите, что ШПУ номер три передана группе подполковника Сагаловича для уничтожения, в связи с чем «Р 36М» подлежит изъятию из реестра ракет, стоящих на боевом дежурстве! И передайте таблицу кодов доступа моим офицерам.

Комполка поднял трубку прямого телефона и в точности выполнил указание особоуполномоченного главного штаба, потом снял со стены рядом с пультом листок в деревянной рамке под стеклом. Там были коды входных дверей — на каждое число месяца разные.

— Спасибо, товарищ полковник! — сухо поблагодарил Сагалович и, загораживая спиной свой чемоданчик, открыл его и спрятал внутрь подписки и акт приема-передачи.