Философия права - Чичерин Борис Николаевич - Страница 20

Искони понятие о правде связывалось с началом равенства. Справедливым считается то, что одинаково прилагается ко всем. Это начало вытекает из самой природы человеческой личности: все люди суть разумно-свободные существа, все созданы по образу и подобию Божьему и как таковые равны между собой. Признание этого коренного равенства составляет высшее требование правды, которая с этой точки зрения носит название правды уравнивающей.

Сознание этого начала не вдруг, однако, появилось в человеческом роде; оно вырабатывалось в нём постепенно, расширяясь по мере развития идеальных элементов человеческой мысли. Сперва оно ограничивалось тесными пределами отдельных групп; только с высшим развитием философского и религиозного сознания оно распространилось на всё человечество. У стоиков, от которых оно перешло и к римским юристам, оно явилось как указание естественного разума; в христианстве оно получило полное признание, как религиозная истина: все люди считаются братьями между собой.

Однако это равенство относится только к сущности человека как существа, одарённого разумом и свободной волей, а отнюдь не к внешним его определениям и к тем условиям, среди которых он живёт. Здесь, напротив, господствует полнейшее неравенство. Люди неравны между собой и по своим физическим свойствам, и по умственным способностями, и по нравственным качествам; есть между ними сильные и слабые, красивые и безобразные, умные и глупые, добрые и злые. Такое же, и даже ещё большее неравенство оказывается в их отношениях к окружающему их физическому миру и в тех вещественных благах, которыми они пользуются. Одни живут под полярными льдами, где они с трудом добывают себе скудное пропитание, другие в благословенных странах Юга, где природа даёт им всё в изобилии. А так как различие внешних благ, связанное с различием естественных способностей и образования, порождает различную зависимость одних людей от других, то неравенство увеличивается ещё различием общественного положения. Фактически неравенство есть господствующее явление в человечес-ких обществах; равенство же есть не более как метафизическое требование во имя мыслимой сущности. Поэтому те, которые, отрицая метафизику, отвергают возможность познавания сущностей и даже само их существование, не могут говорить о равенстве людей иначе, как впадая в явное противоречие с собой. Опыт не даёт нам ничего, кроме неравенства.

Это фактическое разнообразие положений не ограничивается даже одними человеческими отношениями. Неравенство проистекает из общего закона природы, которым управляются все явления мира, подлежащие условиям пространства и времени. Бесконечное разнообразие, а с тем вместе и неравенство сил и положений производит бесконечное разнообразие явлений. Это и есть то, что даёт полноту бытия. Как физическое существо, подчиняющееся общим законам мироздания, человек не изъят от этих определений. И в нём проявляется бесконечное неравенство сил, способностей и положений. Уже само существование рас и различное их распределение по земному шару порождают различия, идущие от одной крайности к другой. Только как метафизическое существо, человек возвышается над этими естественными определениями и приходит к сознанию общей, равной для всех, духовной сущности. Но и эта духовная сущность, в свою очередь, содержит в себе начало, которое ведёт к новому неравенству. Это начало есть то самое, на котором основано признание существенного равенства людей, а именно свобода. Как свободные лица, люди равны, но проявления этой свободы бесконечно разнообразны. Одни приобретают больше, другие меньше; одни умеют пользоваться приобретёнными благами и умножают своё достояние, другие, напротив, его расточают; одни пролагают новые пути, а другие только следуют издали. Свобода естественно и неизбежно ведёт к неравенству, а потому, признавая свободу, мы не можем не признавать вместе с тем и этих вытекающих из неё последствий.

Но именно этого не хотят знать приверженцы безусловного равенства. Не умея различать понятия, они метафизическое начало равенства распространяют на физическую область; формальное юридическое равенство они превращают в материальное. Таково именно учение социалистов, которое в этом отношении последовательнее всего выразилось в программе Бабёфа в последние годы французской революции. Эти теории находят отзыв в стремлениях масс, для которых одно формальное равенство без материального представляет мало привлекательного. Но такое расширение этого начала возможно лишь при полном подавлении свободы. Материальное равенство неизбежно ведёт к общению имуществ и к обязательному труду, одинаковому для всех. Сами умственные способности и образование должны поддерживаться на одинаково низком уровне, ибо и в этом отношении возвышение одного над другими неизбежно ведет к неравенству. Вследствие этого Бабёф требовал, чтобы все умственное развитие граждан ограничивалось самым скудным образованием; остальное он считал излишним. Свобода мысли изгонялась вместе со свободой труда, и вся жизнь человека ограничивалась удовлетворением самых незатейливых потребностей под терроризмом всеуравнивающей власти. Одним словом, в этом учении во имя равенства уничтожается то, что составляет самую его основу – человеческая свобода. Большего внутреннего противоречия с истинной природой человека невозможно представить. Если другие социалистические системы менее последовательно проводят эти взгляды, то сущность их остаётся та же: все они проповедуют полное подавление свободы деспотизмом массы. Но именно поэтому они никогда не смогут осуществиться. Одинаково противореча законам природы и духа, они остаются только памятниками тех безобразий, с которых сходит человеческий ум, когда он отрешается от трезвого понимания вещей и уносится в область утопий.

Напрасно, выступая во имя равенства, социалисты думают прикрыться знаменем правды. И это начало при таком взгляде подвергается полному извращению. То равенство, которое требуется правдой, состоит не в том, чтобы всех подвести под одну мерку, вытягивая одних и укорачивая других, как на Прокрустовом ложе: такой способ действия уже в греческом мире признавался разбоем и наказывался муками Тартара. Истинная правда состоит в признании за всеми равного человеческого достоинства и свободы, в каких бы условиях человек ни находился, и какое бы положение он ни занимал. Это и выражается в равенстве прав как юридической возможности действовать, которая присваивается лицу как таковому. Но так как свободное пользование этими правами ведёт к неравному приобретению жизненных благ, то признание этого неравенства, вытекающего из самого основного начала, составляет, в свою очередь, непременное требование правды. Это и выражается в том правиле или предписании, которое издавна считалось существенным определением правды и которое было также высказано римскими юристами: правда состоит в том, чтобы каждому воздавать свое (suum cuique tribuere). С признанием личности неразрывно связано признание того, что ей принадлежит как последствие или произведение её свободы.

В противоположность этому правилу, определяющему конкретное приложение правды к разнообразию жизненных отношений, равенство остается отвлечённым или формальным началом, во имя которого общий закон одинаково распространяется на всех. В этом состоит равенство пред законом, высокий идеал, к которому стремятся человеческие общества и которого многие уже достигли. Сознание этого идеала издавна лежало в душе человеческой. Отсюда старинное требование, чтобы правосудие изрекало свои приговоры, невзирая на лица. Поэтому правда нередко изображается держащей весы с завязанными глазами, в знак беспристрастия. Но осуществление этого начала в общественной жизни было делом долгой истории и упорной борьбы. Только в новейшее время оно получило преобладание над разными историческими наростами.

В силу этого начала, закон устанавливает общие для всех нормы и одинаковые для всех способы приобретения прав. Само же осуществление этих прав и пользование ими предоставляются свободе. Закон установляет, например, право собственности и способы её приобретения, но он не определяет, что кому должно принадлежать: это дело самих лиц. Поэтому, кроме общего закона, для приобретения права нужен акт свободной воли, который даёт юридический титул. Закон же охраняет то, что каждый приобрёл законным путём и что по праву ему принадлежит, от всякого посягательства со стороны других. Этим способом человеческая свобода сочетается с равенством перед законом.