Начальник Судного Дня - Щеглов Сергей Игоревич - Страница 12

— История Панги куда длиннее этих пятидесяти лет, — заметил Акино, поворачиваясь к Баратынскому. — Вам слово, Леонид. Думаю, что после такого предисловия ваше сообщение будет выслушано с куда большим вниманием.

Баратынский возмущенно фыркнул:

— Так вот кто мне чуть талисман не угробил! Это ваше заклинание, тудыть его!

— Какое заклинание? — удивился Валентин. — «Бублик», что ли?

— Сам ты бублик, — ответил Баратынский и постучал пальцем по лбу. — Тебе же Майлз русским языком объяснил: заклинание ложной судьбы. Как только я его выключил, все вразнос и пошло.

Валентин чуть не соскочил с дивана.

— Как выключил? Где выключил? — воскликнул он, инстинктивно подгибая пальцы.

— Эк тебя проняло, — уважительно заметил Баратынский. — В модели выключил, где же еще. Мне по Побережью шататься некогда, у меня работы — во! — Баратынский провел указательным пальцем по горлу. — Давай не перебивать, лады?

— Ну давай, — кивнул Валентин, уже смирившись с мыслью, что невозможное, на его взгляд, заклинание играючи отловлено разгильдяем Баратынским.

— Значит, чем мы тут последние два часа занимались? — задал Баратынский откровенно риторический вопрос. — Битву на кургане моделировали, некоего Фалера с небезызвестным Эриохом. А зачем мы ее моделировали? А затем, чтобы посторонние влияния обнаружить. Эриох перед смертью так и заявил: мол, вас целых трое — Фалер, Пророчество и кто-то еще. Ну, Фалера мы легко обнаружили, с первого раза, — Баратынский показал на Валентина пальцем, — с Пророчеством потруднее пришлось, но я его спектр еще на дублях изучил, так что и здесь справились, а вот с кем-то еще… — Баратынский развел руками. — И так пробовали, и сяк, один раз даже курган по самую макушку в землю вколотили — а результат ноль. Кабы я не вспомнил о твоем приятеле Хьюитте, так ни с чем бы и остались.

— Какой он мне приятель, — махнул рукой Валентин. — Дальше давай рассказывай!

— Ну как же, — развел руками Баратынский. — Все-таки три поединка, а ты ж с кем попало не дерешься. И тем более — не проигрываешь. Поддавался, поддавался, я специально запись смотрел! — Баратынский многозначительно посмотрел на Валентина, но тому было не до подначек. — Короче, вспомнил я, как Хьюитт еще на амперскую катастрофу влиял, вытащил из стола его графики — и пустился во все тяжкие. Сорок семь параметров проварьировал, прикинь! Это, между прочим, рекорд!

— Хорошо, что не сорок восемь, — заметил Валентин, покосившись на талисман-моделятор. — Без талисмана бы остался.

— Как нефиг делать, — беззлобно согласился Баратынский. — Ну и вот, меняю я параметр за параметром, а у вас все одно и то же — Эриох в шару, тальмены в раю. Донован себе в кресле похрапывает, принц из вежливости глаза с талисмана не спускает, а я чувствую, что обедать пора — ну ни хрена у меня не выходит. И тут эта баба как заорет «Не подходи»!

— Так ты только в последней модели, — осведомился Валентин, — нужную конфигурацию подобрал?

— Но ведь подобрал же! — Баратынский гордо вскинул подбородок. — И даже записать не забыл, хотя в тот момент еще не знал, чем дело кончится. Вот, полюбуйся!

Баратынский потряс перед собой большим листом Т-бумаги, исписанным мелким почерком.

— Ну хорошо, — согласился Валентин. — А почему ты решил, что это именно заклинание ложной судьбы?

— Дык, братишка, — вкрадчиво произнес Баратынский. — Судьба-то у тебя после этого стала правильная. Прибил тебя Эриох, и даже глазом не моргнул.

Ну, это еще вопрос, припомнил Валентин свои последние мгновения в модели. Что в прошлый раз, что в этот прибил он меня совершенно одинаково. Не до смерти.

— То есть само заклинание ты вовсе даже и не смотрел? — констатировал Валентин. — Только результаты?

— Слушай, — всплеснул руками Баратынский, — я тебе кто, великий маг? Как я тебе его посмотрю? Каким местом? Вот параметры, — он еще раз встряхнул листком бумаги, — а какое там было заклинание — не моего ума дело! Еще раз встречу такое же — узнаю, а самому исполнять — уволь.

— Ну, так дай я посмотрю, — сказал Валентин, привставая с дивана и протягивая руку.

Баратынский картинно спрятал листок за спину.

— Так я тебе и дал! — победно усмехнулся он, задирая подбородок еще выше. — У тебя что, от подвигов совсем память отшибло? Это же модельные параметры, икс-игрек-зет-лямбда! Они в реальной жизни вообще ничему не соответствуют! Все равно что по видеозаписи фаербол сочинять, понял?

Валентин со вздохом опустил голову.

— Понял, — сказал он. — Значит, придется через Обруч вытаскивать. Всего месяц прошел, никаких проблем. — Валентин понимающе посмотрел на Акино. — Сперва домой, потом — на курган; думаю, за час управлюсь.

Валентин вовсе не горел желанием немедленно отправляться на Побережье и ловить на продуваемом всеми ветрами Золотом Кургане ментальный след создателя загадочного заклинания. Но за последние месяцы он хорошо усвоил, что в некоторых случаях промедление действительно подобно смерти. Пусть даже не своей.

И потому Валентин спокойно стоял, ожидая желтых сполохов и короткого озноба Т-портала.

Принц отрицательно покачал головой:

— Нет, Валентин. За час вам никак не управиться. Выслушав Донована, вы поймете, почему я так думаю.

Валентин удивленно приоткрыл рот. Неужели это заклинание не оставляет следов?! Должно быть, Донован собирался сообщить что-то совершенно невероятное.

Он сел обратно на диван и с любопытством посмотрел на англичанина.

Донован зевнул и открыл глаза.

— Ну что ж, коллеги, — сказал он, поочередно рассмотрев Баратынского, Шеллера и Акино. — С нашим техническим оснащением любое расследование превращается в увеселительное мероприятие, не правда ли? Месяц назад мы знали только имя — Не-Билл — которое к тому же сами придумали; сейчас у нас перед глазами практически полная картина всей его хитроумной деятельности. Используя вероятностную магию, Не-Билл формирует ключевые эпизоды в жизни отдельных людей, изменяя их по своему усмотрению. Параметры его заклинаний — те же отпечатки пальцев — нам хорошо известны, и можно было бы предположить, что уже в скором времени у наших психотерапевтов появится еще один пациент. Можно было бы, — Донован поднял указательный палец, — если бы не одно «но». Если бы не сам Не-Билл, которого такое развитие событий вряд ли устроит.

Донован устроился в кресле поудобнее и продолжил:

— С вашего позволения, коллеги, я напомню вам некоторые факты из жизни этого уважаемого мага. Во-первых, он начал свою, мягко говоря, преобразовательную деятельность около пятнадцати лет назад. Почему я говорю — около пятнадцати? Да потому, что цикл изменений, проведенных Не-Биллом с Зангом, занял два года, а Занг был последней из его жертв. Можно предположить, что на предыдущих Не-Билл только оттачивал свое мастерство; таким образом, от момента появления первого измененного — Цинь Бао, октябрь семьдесят третьего, — можно смело отнять еще года три. Во-вторых, все известные нам измененные — граждане Эбо; все эти годы Не-Билл должен был находиться рядом с ними, чтобы производить изменения и наблюдать результаты. Итак, мы имеем дело с человеком, который пятнадцать лет живет с нами бок о бок, обладает совершенно феноменальными магическими способностями — и тем не менее решительно никому не известен! О чем это говорит, коллеги? О том, что Не-Билл — гениальный конспиратор; за пятнадцать лет он не допустил ни одного промаха, ни одного случайного использования своей вероятностной магии. Не-Билл чрезвычайно осторожен; обладая феноменальными возможностями — шутка ли, создавать по своему усмотрению любые события! — он потратил пятнадцать лет только на то, чтобы сформировать из ничего не подозревающего гражданина Эбо агента, руками которого можно было бы совершать другие, куда более заметные действия. Обратите внимание, что Занг осуществлял эти «заметные» действия восемь лет, прежде чем мы смогли их обнаружить! Теперь вы понимаете, с каким уровнем конспирации мы столкнемся в случае Не-Билла?