Предания севера (СИ) - Коган Мстислав Константинович - Страница 10

  Воришкой оказался средних размеров волк. Свалявшаяся комьями серая шерсть почти не прикрывала проступающие под шкурой рёбра. Одна из передних лап была покрыта коркой засохшей крови.

  Внезапно мне стало жалко зверя. Кто знает, сколько времени ему пришлось скитаться по этим лесам, выискивая хоть что-нибудь съестное, бегающее медленнее, чем трехлапый волк...

  Подбросив веток в начинающий угасать костерок, я подошёл к зверю поближе и попробовал осмотреть его лапу. Волк ощерился, зарычал и попытался отползти в сторону, однако в следующее мгновенье зацепился лапой за корень. Грозное рычание тут же сменилось тихим жалобным поскуливанием.

  Ну нет, друг мой, так у нас ничего не выйдет. Давай-ка ты поспишь пару часов, а я тем временем посмотрю, что за беда приключилась с твоей лапой...

   ***

  Алое зарево нехотя разгоралось над мрачными верхушками вековых сосен. Темнота ночи, ёжась под яркими солнечными лучами, боязливо расползалась по мелким овражкам, видневшимся по обе стороны тракта.

   Сытый и вполне довольный жизнью зверь, на поверку оказавшийся псом, хоть и необычайно похожим на своего серого собрата, теперь бодро бежал следом за мной, ни капельки не стыдясь содеянного.

  Эхх, Дагор задери этого обжору. Стоило на пару мгновений глаза сомкнуть, как он втихую пробрался к заветной сумке, растерзал её и съел все запасы вяленого мяса, оставив мне на завтрак лишь горсть сушёных фруктов да ломоть чёрствого хлеба.

  И нет, чтоб после этого убежать в лес подальше от рассерженного мага, так пёс преспокойно улёгся спать прямо на месте своего злодеяния, за что потом и получил посохом по спине. Повторить мне этот опыт, к сожалению, не удалось - разбуженный зверь оказался довольно прыткий и всё время уворачивался от ударов...

  'За Вестфолк!' - крик, вырвавшийся из множества людских глоток, прокатился над мохнатыми верхушками деревьев.

  Так, это ещё что такое? Неужели королевская армия тоже выслеживает проклятого некроманта? Нет, это исключено. Тёмные твари умеют действовать, не привлекая к себе лишнего внимания, и порой выследить их бывает очень трудно. Но что же тогда там происходит?

  Такие мысли обуревали меня, пока я, забыв про усталость и боль в ногах, продирался сквозь плотный подлесок.

  Колючие ветки молодых елок больно хлестали по лицу, толстые узловатые корни древних, как сам мир, сосен то и дело норовили вцепиться в мои многострадальные сапоги.

  В боку начинало покалывать, а ноги всё чаще и чаше оступались, проваливались в мелкие ямки, умело маскирующиеся под моховым ковром. Глаза заливало потом...

  Внезапно подлесок кончился, и моему взору открылось широкое поле. Наверное, когда-то на нём собирали богатые урожаи, однако сейчас оно было практически полностью вытоптано тяжёлыми, окованными сталью ботинками и щедро полито кровью.

  Многоголосый лязг то и дело скрещивающихся мечей, хруст дробящихся костей, вопли раненых и стоны умирающих - всё это сплелось в жуткий, невыносимый вой.

  Битва кипела вовсю. Силы нежити, превосходившие отряды людей в несколько раз, медленно, но верно теснили их к небольшой деревушке, расположившейся около дальнего края поля...

  Но не скелеты беспокоили меня сейчас, а тот, кто руководил ими. Расположился неподалёку он, на небольшом холме, внимательно наблюдая оттуда за ходом сражения.

  Его охраняли четыре мертвяка, закованные в новые, отливающие синевой, латные доспехи. Издалека могло показаться, что это люди, но светящиеся глаза выдавали в них мерзких порождений мрака, к которым приближаться-то было противно.

  Судя по всему, большую часть своих сил колдун сейчас отдавал сражению, иначе бы он давно ощутил моё присутствие. Что ж, мне это только на руку. Быть может, я сумею подобраться к нему незамеченным, и вся схватка ограничится одним-единственным ударом, после чего люди уже сами расправятся с его тёмным наследием.

  - Так-так-так, посмотрите-ка кто тут у нас! - шипящий с присвистом голос раскатился тугой волной по моей голове, аккурат в тот момент, когда я добрался до подножия холма. - Неужто кто-то из 'светлых' решил почтить меня своим присутствием? Не верится, что этот мир столь тесен, или, быть может, тебе просто детишек 'прощать' наскучило?

  Дагор тебя сожри, почуял всё же! Ну да, ничего, и не таких мне одолевать в открытом бою доводилось...

   Не обращая внимания на поганые речи колдуна, я извлёк из ножен клинок, полыхнувший своими серебристыми гранями в лучах солнца, и неторопливо пошёл к вершине холма. Тот, видя мои весьма недобрые намерения, что-то прошипел на западном наречии и указал своей бледной рукой в мою сторону.

   Первое время ничего не происходило, но потом четыре воина, охранявшие колдуна, медленно повернулись ко мне лицом и обнажили мечи.

  Судя по всему, некромант сам драться не захотел, отправив вместо этого своих мёртвых слуг разобраться с надоедливым магом.

  Ну что ж, и на них у меня найдётся управа.

  Всего лишь одно усилие мысли, и четыре массивные фигуры слегка приподнялись над землёй, ещё одно - и осколки костей вперемежку с частями доспехов щедро усыпали вершину холма.

  Колдун буквально на мгновение замешкался, бросив удивлённый взгляд на остатки своих подчинённых. Этого оказалось достаточно для того, чтобы выбросить из головы всё лишнее и сконцентрироваться на его тощей фигуре...

  Мелькнули в воздухе старые, протёртые в нескольких местах ботинки, и чернокнижник, взвизгнув от неожиданности, кубарем покатился к подножию холма.

  'Умер он, что ли? Немудрено, конечно, на такой горке и шею свернуть, но уж больно всё ладно получается. Колдун, подчинивший себе чуть ли ни целую армию нежити, не может защититься от пр Нет, определённо тут что-то нечисто...' - так думал я, медленно спускаясь к растянувшемуся на влажной, холодной земле врагу.

  Чернокнижник и впрямь лежал, не подавая никаких признаков жизни. На его лице не дрогнул ни один мускул даже когда я прошёл мимо него, небрежно пнув обмякшее тело. Лишь водянисто-серые глаза с выражением боли и недоумения уставились в ясное небо...

  Удар был страшным... Пришёлся он вскользь, однако и этого хватило, чтобы меня сбило с ног и протащило несколько метров по земле. Чернокнижник, так искусно притворившийся мёртвым, одним упругим движением вскочил на ноги и достал откуда-то из-под складок своего истрепавшегося балахона небольшой ритуальный кинжал с чёрным, как смоль, лезвием.

  Дагор меня сожри, да это же один из тех кинжалов, которые отродья мрака используют для своих мерзких ритуалов! И этот выродок подзаборной дворняги решил заколоть меня им!

  Не помня себя от гнева, я одним рывком встал с земли и вскинул руки перед собой. Колдун, явно не ожидавший такого поворота событий, отлетел на десяток шагов назад, тихо зашипев, проскрёб руками по земле, да так и остался стоять на четвереньках. Капюшон, до этого прикрывавший бледное, изуродованное шрамами и нагноениями лицо, слетел с его головы, обнажив белёсый череп, туго обтянутый мёртвой кожей...

  Ну что ж, теперь хотя бы понятно, почему он с такой лёгкостью перенёс пинок закованного в сталь башмака, да и шею себе не свернул при падении. Эта тварь уже была дохлой в тот момент, когда я её настиг.

  Чернокнижник хищно оскалился, обнажив ряд подгнивших, но не потерявших былой остроты зубов, издал громкий утробный рык, вскочил на ноги и ринулся в мою сторону.

  Вот тут мне стало по-настоящему страшно. Сражаться с мёртвым, выжившим из ума зверем, который бежит к тебе, намереваясь полакомиться свежей, ещё тёплой плотью...

  Внезапно, из травы позади него выскочила большая серая тень. Она в два прыжка настигла колдуна и повалила на землю, с явным намерением перегрызть ему горло.

  Поперхнуться шестерым единовременно, это же был тот самый пёс, которого я вчера спас от голодной смерти!