Возвращение оракула - Шведов Сергей Владимирович - Страница 40

– В морг, куда еще, – пожал плечами врач.

– Вы его не вскрывайте пока, – тихо порекомендовал врачу Сухарев. – И мобильник ему оставьте, он вам позвонит.

– Вы в своем уме, гражданин?! – удивленно спросил врач. – Кто позвонит?

– Покойник, – пояснил непонятливому эскулапу Василий Валентинович.

– Вас случайно не контузило, товарищ?

– Я следователь прокуратуры, – показал ему Сухарев свое удостоверение. – Попрошу впредь действовать в рамках моих предписаний.

И прокурор Лютиков не подвел следователя Сухарева. Не успел еще Василий Валентинович выпить кофейку в Тайной канцелярии для успокоения раздрызганных нервов, как его пригласили к телефону. Иван Николаевич был взволнован, голос его заметно дрожал, тем не менее он настоятельно порекомендовал следователю Сухареву явиться с докладом по месту службы. Этот звонок с того света не то чтобы потряс Василия Валентиновича, но заставил призадуматься. Вызванный для консультации, Кравчинский склонялся к мысли, что «покойный» Лютиков вернулся в свое обычное состояние и пребывает сейчас в сильном смущении.

– А меня оракул к нему отпустит?

– Не исключено, – задумчиво протянул Аполлон Кравчинский. – Вы ведь у нас не совсем персонаж. В зону отчуждения попали с целью отыскать прокурора Лютикова. Именно в этом качестве вас и зарегистрировал компьютер. Но теперь прокурора здесь нет, значит, следуя логике компьютера, вы должны его найти. Вот и отправляйтесь на поиски. Можете прихватить с собой и коллег.

– Вы имеете в виду Сидорова и милиционеров?

– Конечно. Попробуйте проделать тот же путь, но в обратном порядке. Через подвал.

Сидоров не совсем понял, куда его тащит следователь и за каким чертом ему понадобилось лезть в эти катакомбы. Но был майор человеком долга и потому последовал за Сухаревым если не в ад, то, во всяком случае, в его преддверие.

Василий Валентинович не без труда нашел тот самый шкаф, с которого начались все их беды. Хотя с того черного дня и прошло уже немало времени, милицейские мундиры продолжали как ни в чем не бывало аккуратно висеть на вешалках.

– А зачем нам этот маскарад? – удивленно спросил Сидоров, ему почему-то не хотелось расставаться с хромовыми сапогами и галифе.

– Оперативное задание, – коротко пояснил Сухарев, которому недосуг было пускаться в пространные объяснения.

Не успел майор Сидоров зашнуровать свои ботинки, как последовала чудовищная вспышка. Какое-то время Сухарев пребывал в оцепенении, но очень быстро пришел в себя. Кажется, он не пострадал. Милиционеры во главе со своим бравым Начальником тоже пребывали в добром здравии, хотя и выглядели слегка смущенными.

– Что это было? – растерянно произнес Сидоров.

– А вот это нам с тобой еще предстоит выяснить, Семен.

Пользуясь инструкциями, полученными от Кравчинского, Сухарев двинулся к выходу из подвала. И двери темницы, наконец, распахнулись настежь. Дворец пребывал все в том же жалком состоянии, в котором следопыты, озабоченные поисками прокурора, оставили его более недели назад. Василий Валентинович увидел следы титанических усилий строителей, пытавшихся по его приказу пробиться в подвал, и усмехнулся. Знай он тогда, что ждет его в этом подвале, сбежал бы из этого чертова особняка на край света.

Между прочим, Сухаревская «девятка», на которой следователь с прокурором прибыли в подозрительное, как тогда им казалось, место, стояла целехонькая у подъезда особняка. А вот милицейского «уазика» не было. Видимо, его успели забрать озабоченные коллеги майора Сидорова. Машина завелась с полуоборота – вынужденный простой пошел ей только на пользу. Сухарев от души порадовался, что его автомобиль не был подвергнут примитивному раскулачиванию, и слегка подивился этому поистине фантастическому обстоятельству.

– А что я жене скажу по поводу долгого отсутствия? – расстроенно протянул старшина Круглов.

– Скажешь, что был в секретной служебной командировке, – распорядился майор Сидоров. – И вообще, помалкивайте о том, что видели и слышали. Я сам доложу кому следует.

Прокурор Лютиков пребывал в сильном смущении. Надо отдать должное пииту Кравчинскому, он довольно точно определил состояние возвращенца с того света. Конечно, с работниками правоохранительных органов случаются разные казусы, в том числе и весьма неприятные, но быть убитым обезьяной – для прокурора это, знаете ли, слишком. Впрочем, физически Лютиков нисколько не пострадал и даже попытался изобразить привычную бодрость, но потом махнул рукой и указал прибывшим коллегам на стулья:

– Какие будут предложения?

– Да уж какие тут могут быть предложения? – вздохнул майор Сидоров. – Одно слово – влипли.

Лютиков помрачнел лицом и сел на свое привычное место у стола, глаза его тоскливо смотрели на следователя Сухарева.

– Будет скандал.

Судя по всему, и прокурор Лютиков, и майор Сидоров сохранили в памяти все, что происходило с ними в зоне отчуждения, и сейчас испытывали сильное беспокойство по поводу совершенных под воздействием загадочного оракула противоправных действий. Все-таки нынешнее наше законодательство сильно отличалось от законодательства сталинской поры. Не говоря уже о методах работы.

– Мэра сегодня отпускают. Рябушкин уже оформил передачу его на поруки рабочим завода «Красный пролетарий».

– Будет скандал, – повторил вслед за прокурором майор Сидоров.

– Не думаю, – покачал головой Сухарев, – он ведь дал показания. Не в интересах Гуслярова поднимать шум по поводу своего ареста. Тем более что он, скорее всего, уже сообразил, что столкнулся с чем-то из ряда вон выходящим и не укладывающимся в рамки нашей правовой системы.

– Пожалуй, – слегка приободрился майор Сидоров. – В конце концов, все мы стали жертвами неопознанного объекта, называемого оракулом. А Иван Николаевич даже едва не лишился жизни на боевом посту.

– А как быть с губернатором? – поморщился Лютиков.

– С губернатором сложнее, – честно ответил Сухарев. – В монархические времена почему-то не принято было передавать проштрафившихся чиновников на поруки пролетариата.

– Давай без шуток, Василий Валентинович, – построжел лицом прокурор.

– А без шуток не знаю, что и сказать, Иван Николаевич. Кравчинский считает, что единственная возможность выручить губернатора – это действительно отправить его в Сибирь, ну, скажем, в качестве зама представителя президента по Сибирскому федеральному округу.

– Но это же черт знает что! – вспыхнул Лютиков. – Какой-то оракул будет диктовать кадровую политику федеральному центру! Они никогда с этим не согласятся.

– Боюсь, что у федерального центра скоро не будет выбора, если, конечно, нам не удастся выключить эту чертову машину.

– Так ты считаешь, Василий Валентинович, что нужно поставить в известность Генерального прокурора?

– Безусловно. Тем более что в столице наверняка уже в курсе возникших у нас проблем.

– Да уж, – вздохнул Лютиков. – Пресса раструбила о похождениях собак Баскервилей чуть ли не на весь свет. Шутка сказать, они обчистили практически все банки в городе. А меня, скорее всего, отстранят.

– А вот этого ни в коем случае допустить нельзя, – сказал Сухарев. – Вы ведь теперь для оракула покойник, Иван Николаевич, то есть в некотором смысле призрак, уж простите на недобром слове. И руки у вас развязаны.

– Руки развязаны, а преступники гуляют на свободе.

– Зато мы знаем их имена, – напомнил Сухарев. – И сделаем все, что в наших силах, чтобы пресечь их связи в криминальных кругах. Нам известно также имя человека, затеявшего эту нелепую игру. Я имею в виду Аркадия Семеновича Иванова. Таким образом, наше внедрение в зону отчуждения было хоть и не совсем добровольным, тем не менее принесло ощутимые плоды. Об этом и надо доложить в вышестоящие инстанции.

– Вот именно, – расправил плечи майор Сидоров. – Работаешь, рискуя жизнью и здоровьем, как последний Штирлиц, а тебе увольнением грозят! Конечно, были издержки морального и правового порядка, но ведь и ситуация, в которую мы попали, далеко не тривиальная.