Шатун (Однокла$$ники) - Дышев Андрей Михайлович - Страница 16

Земцов понял, что козырей у него нет и ходить больше нечем. Это нередко случалось на задержании, когда не удавалось взять человека с поличным и найти улики. Но Земцов никогда не давал задний ход. Многозначительно улыбаясь, он пускал в лицо жертве сигаретный дым и обещал, что «все равно, ублюдок, расколешься». Затем отходил в сторону, уступая место подчиненным ему операм. Молодые крепкие ребята ударами в живот и по голове валили жертву на пол, надевали наручники и отправляли в ИВС [2] . Не было случая, чтобы прогнозы Земцова не сбывались. Проходили сутки или двое, и задержанный подписывал «чистосердечное признание».

Но Земцов не мог ни ударить Кургу, ни надеть на него наручники. Он лишь скрипнул зубами и на всякий случай отошел к двери. «Не перегнуть бы палку, – подумал он. – А то совсем запугаю его, и, глядишь, он раньше времени в штаны наложит... Достаточно для профилактики, чтобы не забывался».

– Мне показалось, – забормотал Курга, – что кто-то бродит около снегохода. Хотя это маловероятно, снегоходы пока в угонах не числятся, и все же не хотелось бы спровоцировать первый случай...

Он пытался шутить. Земцов стоял к нему спиной и грел руки над раскаленной плитой. «Все не так просто, как мне казалось. Этот замухрышка что-то от меня скрывает».

Он боялся ошибиться в главном, боялся, что Курга откажется от задуманного или же выкинет такой финт, какого Земцов не может даже предположить. Этот худой с изможденным лицом человечишка неопределенного – от двадцати пяти до сорока пяти – возраста был нужен ему лишь как провокатор, как охотничий пес, гонящий волчицу в засаду. Земцов чувствовал близость развязки. Он верил в то, что волчица уже заглотила приманку, наследила, выдала себя...

– Сахар просили принести, – бормотал Курга, постепенно приходя в себя после шока, вызванного появлением Земцова. Он все больше смелел, все увереннее оправдывал свое появление на кухне, но Земцов его уже не слушал и не видел. Опустив руку в карман, он сжимал упругий конверт и ждал, когда Курга выйдет.

– Ладно, вали отсюда, – примирительно произнес он. – Но смотри у меня! Не вздумай шалить!

И погрозил хозяину пальцем.

Глава 19

КАК СКУЧНО ВСПОМИНАТЬ ШКОЛУ!

Ирина спустилась в гостиную в роскошном платье из золотистого велюра, надетом под прозрачную тунику. Это платье замечательно скрывало ее округлые формы и очень ей шло. Пирогов, увидев ее, сказал «вах!» и сделал вид, что падает в обморок от восторга. Люда, оторвавшись от разделочной доски и ножа, тоже не сдержала эмоций:

– Какая прелесть! Я такое платье видела в фильме на Шарон Стоун.

– Вряд ли, – мягко возразила Ирина, спускаясь по лестнице, как по подиуму. – Это эксклюзивная модель, существует в единственном экземпляре. Но у меня дома есть модели покруче. Она поискала глазами Земцова, но его в гостиной не оказалось. Ирина почувствовала легкое раздражение, какое испытывает балованный ребенок, который не получил обещанного сюрприза. Спустившись под восхищенными взглядами одноклассников, она продефилировала мимо стола в прихожую, повернулась на каблуках и пошла в обратном направлении.

– Хватит спать! – сказала она, походя ударив по щеке Белкина, который немедленно вскочил с кресла, вращая во все стороны дурными глазами.

Остановившись возле стола, она придирчиво посмотрела на закуски в тарелках, на влажные, в каплях водки, рюмки и властным голосом спросила:

– Ну? И кто нальет мне водки? Раньше Пирогова у стола оказался Вешний. Он протер рюмку полотенцем, наполнил ее до краев и осторожно, чтобы не расплескать, подал Ирине. Тут его взгляд встретился с ее вопросительным взглядом, и он незаметно кивнул: мол, конверт уже в кармане у Земцова.

– За вас, дорогие мои! – сказала она. – Я вас всех очень люблю!

Залпом выпила, поставила рюмку на стол, ахнула и, закусывая бутербродом с икрой, как бы мимоходом спросила:

– А где Земцов?

Никто не смог ответить ей вразумительно, где Земцов. В гостиную зашел Курга. Он положил рядом с самоваром пачку кускового сахара, спросил, что еще нужно, и бесшумно удалился.

– Я сейчас вспоминаю, как в восьмом классе мы ездили на дачу к Земцову, – сказала Люда, разделывая селедку. – Помните, как мальчишки чуть не спалили сортир? А как Земцов пытался подвесить Пирогова за ноги к яблоне, словно Буратино?

– А я об этом уже и забыла, – перебила ее Ирина и снова стала ходить вдоль стола. От движения невесомая туника развевалась, что подчеркивало безупречное качество платья и его дороговизну. – Кстати, о даче. Именно ради безопасности я построила свой загородный дом из кирпича. Три этажа – и все из кирпича. Крыша – испанская металлочерепица, бетонный подвал, гараж... Словом, никакого дерева.

– А я пока только проволокой свои шесть соток опутал, – ввязался в разговор Пирогов. Ему было неприятно, что Люда вспомнила о глупейшем эпизоде его детства, и он пытался увести разговор в другую область. – Председатель такой дурной попался, требует бабки на проведение электричества. Знаете, какую он сумму заломил?

Никого не интересовало, какую сумму заломил дурной председатель, включая и Белкина, который опять заснул. Ирина нервничала, ожидая появления Земцова, и думала, что скрывает свое состояние постоянным движением вокруг стола.

– Налей еще! – попросила она Вешнего и кинула маслинку в рот.

«Если он войдет и открыто заявит, что у него в кармане каким-то образом оказалась пачка долларов, – думала Ирина, – то это уже вызовет у всех недоумение и неприятные вопросы. То, что и требовалось доказать...»

– Ира, а у тебя сколько детей? – спросила Люда, украшая селедку зеленым луком. – Двое? Трое?

«Вот же сучка! Наверняка же знает, что детей у меня нет и я вообще не замужем!»

– А у меня один спиногрыз, – за Ирину ответил Пирогов. – Такой клевый малый, только писается часто. А мы с женой решили не мучить себя стиркой. Если колготки мокрые, то сразу их кидаем на батарею. Десять минут – и они сухие. И так их можно хоть сто раз использовать без всякой стирки. И порошок экономится, и время. Правда, запах в квартире плохой. Да мы с женой уже привыкли, не замечаем.

– У меня уже двое, – будто думая вслух, произнесла Люда. – Старший в третий класс ходит. Между прочим, в нашу школу.

– Ой, как же скучно вспоминать школу! – сказала Ирина. – Когда я была генеральным директором «Титаника», то хотела обеспечить все классы нашей школы компьютерами. Так сказать, отблагодарить наших бездарных учителей.

– Почему же не обеспечила? – спросила Люда, выставляя очередное блюдо на середину стола. – Мой Вовка сейчас бы на компьютере учился.

– А разве ты не знаешь, что случилось с моей фирмой? – удивилась Ирина и даже покачала головой: мол, стыдно не знать о том, что должны знать все. – Ее ограбили. Унесли несколько миллионов долларов.

Пирогов присвистнул и схватился за голову. Вешний, собаку съевший на лжи, недоверчиво взглянул на Ирину. Наткнувшись на ее взгляд, он с соболезнованием покачал головой и макнул в соль пучок зелени. Люда никак не отреагировала. Она смотрела на вареные яйца и думала, как лучше их приготовить – под майонезом или фаршировать икрой.

«Если Земцов не признается, что нашел сверток, – думала Ирина, поглядывая на входную дверь, – то я объявлю, что у меня пропали деньги, и потребую, чтобы все друг друга обыскали. Вечер, конечно, будет испорчен. Но это стоит зрелища, как Земцов станет оправдываться, лепетать, шлепать своими пухлыми губами и краснеть...»