Меченые - Шведов Сергей Владимирович - Страница 19

Глава 6

ДОРОГА

Рыжий волчком крутился вокруг Беса, искательно заглядывая ему в глаза и беспрерывно в чем-то убеждая. Бес отмахивался от него, как от надоедливой мухи. Заметив Туза, Рыжий метнулся, было, к нему, но сержант решительно оборвал его излияния в самом начале. Обиженный крикун отошел к стене и до самого отъезда бросал на Туза то негодующие, то умоляющие взгляды.

Место Рыжего занял худой и нескладный меченый, с очень подходящим ему прозвищем Сухой. Не обращая внимания на насмешливые замечания Беса и Ары, Сухой прилежно готовил к походу своего коня.

– Бульдог не чаял, поди, как от него избавиться, – ехидно заметил Бес сержанту, – а мы раскатились: здравствуйте – пожалуйте.

– Не хуже он Рыжего, во всяком случае, – оборвал товарища недовольный вмешательством Туз.

Бес искренне изумился такому сравнению:

– Через год из Рыжего вырастет не меченый, а орел! Этот же так и останется ощипанным вороном.

– Вот через год и приходи, – отозвался Туз.

Бес вздохнул и, бросив на Рыжего сочувственный взгляд, развел руками. Сделал он действительно все, что мог, но мечта крикуна побывать в Бурге разбилась вдребезги о непреклонность сержанта. Видимо, отправлял их капитан не на прогулку, иначе к чему бы такие строгости.

– Обоз готов? – спросил Туз у появившегося на конюшне Сурка.

– Две телеги нагружены под завязку.

– Кони-то выдержат?

– Возницы клянутся, что выдержат.

– Врут, – вмешался Бес, – дал бы Сурок приказному пару раз по морде – было бы у нас сейчас четыре подводы. Знаю я этого жука.

Туз в ответ на замечание Беса промолчал, но, выйдя во двор, крикнул приказному, чтобы гнал еще одну подводу. Сурок, кажется, обиделся, но Тузу сейчас было не до Сурка. Дело предстояло нешуточное, и второй ошибки ему не простят. Поэтому он готовился к походу с особым тщанием. Кто знает, что их ждет на дороге, да и в самом Бурге. Тузу не давала покоя странная улыбка на губах первого молчуна Башни. Чему, собственно, так радовался Тет? Страшная мысль приходила Тузу в голову – что, если капитан с молчуном сговорились за его спиной? Сержантов в Башне три десятка, почему бы не пожертвовать одним, самым строптивым, чтобы сохранить единство и спокойствие? Туз гнал предательскую мысль, но она возвращалась снова и снова. Может быть, именно поэтому он с самого начала пути то и дело высылал дозоры и беспокойно оглядывался по сторонам, к немалому удивлению своих людей.

– Что ты суетишься, сержант? – не выдержал Бес. – Мы на своей земле – кто здесь осмелится тронуть меченого?

Туз в ответ только нервно покусывал губы. Даже с Бесом он не мог поделиться своими сомнениями, хотя тот в любом случае не продаст. Но Бес ни за что не поверит, что капитан Башни способен подставить под смертельный удар своего сержанта. А спорить сейчас, да еще по столь щекотливому поводу, не хотелось.

Путь до Бурга неблизкий, а Тузом еще и нехоженый. Хотя до Расвальгского брода, соединяющего Приграничье с Лэндом, сержанту добираться приходилось, и он пока что уверенно вел своих людей по лесным дорогам, заранее определяя места ночевок в прилегающих селениях. Встречали меченых не то чтобы с радостью, но с почтением, выделяя лучшее жилье под постой. Можно было бы наведаться в гости к владетелям, но Туз хижинам доверял больше, чем дворцам.

– Знакомые места, – заметил Ара, оглядываясь кругом.

– Точно, – подтвердил Чиж. – Вон за тем деревом успокоили мы с Волком двух чудаков, вздумавших мечами махать.

– Чему ты радуешься? – осудил легкомысленный смех товарища Сурок.

– Тебе бы Сурок не меченым быть, а священником в Ожском замке. – Чиж улыбался, но в глазах его читалось раздражение.

– Эй, Бес, – Ара поспешил перевести разговор на другую тему, дабы не допустить серьезной ссоры, – ты свою Даллу еще не забыл?

– Пошел к черту, – огрызнулся Бес.

Был он уж что-то слишком мрачен в это солнечное утро. Смущенный Ара умолк, почесывая затылок. Туз тоже вспомнил эти места. Где-то там, за невысоким холмом, находилась деревня. Это был их первый настоящий бой, с кровью и болью. И трупами, которые они впервые оставили за спиной. Собственно, никакой драки не предполагалось все было заранее обговорено с владетелем Хенгистом, но мужики взбунтовались, и пришлось-таки поработать мечами.

– Спишь, сержант? – Бес улыбнулся не свойственной ему неуверенной улыбкой.

Далла была перовой любовью Беса, и он отчаянно боролся, не желая расставаться с ней. Даже капитан заколебался, но вмешался Тет, и Далла с дочерью вынуждены были покинуть Башню. С этой минуты Бес люто возненавидел молчуна.

– Поезжай, – сказал Туз. – Ждать тебя будем за деревней, нам лишние глаза ни к чему.

– Эх, – сказал Ара, провожая глазами Беса, – опять ему масленица, а нам великий пост.

– Может, заедем к Хенгисту? – встрепенулся Чуб. – Который день уже в седлах, пора бы расслабиться.

Меченый с надеждой покосился на сержанта, но тот даже головы не повернул в его сторону. Чуб сожалеюще вздохнул – благородный Хенгист Расвальгский славился своим гостеприимством.

Кудлатый мужичонка свалился с заморенной клячи прямо на землю и тут же вскочил, потирая ушибленный бок. Оторопевшие при его появлении мужики растерянно смотрели, как он ловил ртом воздух. Наконец кудлатый обрел утерянный после удара о землю дар речи и замахал руками.

– Меченые у Червивой балки. Вот. – Он широко раздвинул кривые грязные пальцы, показывая количество меченых. – Один уже в деревне, у твоей, Гунар, хаты.

Гунар, высокий широкоплечий мужик, помрачнел лицом и отшвырнул тяжелое бревно в сторону, едва не придавив при этом напарника. Смерды зашевелились, загалдели: те, кто посмелее, хватались за топоры, более робкие, опасливо озираясь по сторонам, потянулись в заросли.

– Стойте, – поднял руку Гунар, – их же только десять.

– Всего-то, – хохотнул кудлатый. – Да нам и с одним не справиться, если он за мечи возьмется.

– Правильно, – поддержал кудлатого степенный мужик с редкой бородкой, староста деревни. – Мало нас покалечат, так еще и деревню спалят.

– Да они, похоже, мимо едут, – сообщил кудлатый.

– Так чего же ты, баламут, шум поднял, – заорали на него мужики.

– А что я? – растерялся кудлатый. – Говорю же: один к хате Гунара подъехал, я на коня – и к вам.

– Может, просто воды захотел испить?

– Ага, – согласился кудлатый. – Или под подол заглянуть. Тем более к Гунаровой бабе у них дорожка топтаная.

Гунар бросил на кудлатого бешеный взгляд и с силой вогнал свой топор в ствол ближайшего дерева. Мужичонка аж присел от испуга и на всякий случай метнулся за спины соседей. И что, спрашивается, сердиться? Как будто для него новость, от кого у Даллы дочка. А с каких шишей он жить начал, как не с Даллиных золотых, полученных в Башне. Пришел-то Гунар в Приграничье совсем голым, с десятком таких же оборванных вестлэндцев. Большинству его земляков пришлось к владетелю Хенгисту в закупы идти, а этот пристроился к Далле и за ее деньги землю арендовал. А теперь, видишь, закипятился. Скажи, какие гордецы произрастают в Вестлэнде. Не одна Далла в деревне помеченная. Так ведь другие мужики помалкивают.

– Ты, – указал староста на кудлатого, – поезжай к владетелю Хенгисту и обскажи ему, что и как. А ты, Гунар, бери парней и бегите в деревню. Схоронитесь там где-нибудь в кустах, и чтобы без баловства. – Староста погрозил парням пальцем. – Если баб пощупают, так убыток невелик, сидите и не рыпайтесь, а если увозить начнут, тогда вступайтесь, пожалуй, – Последние слова староста произнес уже куда менее уверенно, оглядываясь на притихших односельчан. – И не ввязывайтесь в драку, добром постарайтесь уговорить. Сошлитесь на владетеля Хенгиста, он с Башней в ладу живет.

Парни бегом бросились к деревне, остальные с тревогой смотрели им вслед.

– Зря ты Гунара послал, наломают дров. Вспомните, что пять лет назад было: четыре дурака связались с мечеными, а мы едва крова не лишились.