Исповедь - Басьек Керт - Страница 4

Я прижал ее спиной к стене. Мне казалось, что я был нежен и осторожен, но стена содрогнулась, и Кейт поморщилась от боли.

— Не дергайся. Знаешь, чего я хочу? Ты знаешь? Она смотрела на меня, чуть склонив голову набок. В ее глазах я прочел страх и тревогу, но при всем том они затуманились от желания. Мне нужно было придумать, как остудить ее пыл. Нужно было сделать так, чтобы она увидела во мне чудовище — безобразное и извращенное.

— Я хочу разорвать тебе горло. Зубами. Ногтями. Я хочу пить твою кровь. Хочу весь вымазаться в твоей крови, чтобы она стекала по мне ручьями. Хочу купаться в твоей крови, пока она не остынет!

Она облизнула губы.

— Я хочу тебя убить! Вот как я на тебя возбуждаюсь, ты понимаешь? Только так. Понимаешь?

Она медленно кивнула. Но в ней не было сопротивления. И больше не было страха. Она запрокинула голову — все так же медленно, вызывающе медленно — и подставила мне свое горло.

Я бы не удержался.

На этот раз я бы не удержался.

— Нет! — Я швырнул ее на кровать. Я не зверь. Я должен владеть собой.

Я упал на колени, навалился грудью на край кровати и провел пальцами Кейт по лицу. Такое теплое. Скоро у нее на шее проступит синяк. Я видел, как из раздавленных капилляров разливается кровь под кожей.

— Мне это не нравится, Кейт. Страх, боль. Когда-нибудь я сорвусь и сделаю что-то ужасное. Я это знаю. Я старался держаться. Я был сильным. Но я не могу быть сильным вечно. Если мне кто-нибудь не поможет, я не знаю, что будет... Ты понимаешь?

Я взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза, умоляя о понимании.

— Днем я уязвим. Меня можно остановить. Меня можно убить. Это будет легко. Риск нулевой, никакой опасности. Тебе даже не нужно ничего делать. Просто открыть шторы. Я выбрал эту квартиру, потому что здесь много солнца.., должно быть много, я не знаю. Я не проверял. — Я рассмеялся. Пронзительно, горько. — На завтра хороший прогноз погоды. Ясный, солнечный день. На все выходные такой прогноз.

В ее глазах все еще тлел огонь. Она все еще пребывала в его чарующей власти. Она ждала смерти. Хотела смерти. Она меня слышала, да. Но смысл моих слов до нее пока не доходил.

— Пожалуйста, Кейт. Ты же мой друг. Мне нужна твоя помощь.

Я тяжело опустился на пол и отвернулся от Кейт, вперив взгляд в стену. Я перепробовал все. Осталось только одно. Последний довод.

— Я чуть не убил человека, Кейт. Женщину. Я плохо помню, что я с ней сделал. У нее была мягкая теплая кожа.., и ее сердце билось так сильно. Мне хотелось ее искусать, разорвать ей горло.., но я сдержался. Я дал себе слово, что никогда никого не убью. — Я перевел дух. — Но я помню, что сделал ей больно. Очень больно. Наверное, ей нужна была помощь. Но поблизости не было никого. А я ничего не мог сделать.., только уйти. Прекратить мучить ее и уйти. И еще — надеяться, что с ней все будет хорошо.

Я опять замолчал.

Надолго.

— Мне страшно, Кейт. Я ведь такое могу натворить... Ну вот, наконец. Жар иссяк. Кровь отхлынула от ее лица, и она зябко поежилась — обнаженная женщина в холодной спальне. В глубине ее глаз шевельнулся страх. Умереть в огне страсти — это одно. Но смерть в крови и ошметках разорванной плоти, с болью и страхом, — это совсем другое.

Я протянул руку, чтобы погладить ее по плечу, успокоить.., но она отшатнулась.

— Не бойся, Кейт... Тебя я вообще никогда не обижу. Никогда.

Я улыбнулся. Кажется, у меня получилось.

— Зачем.., зачем ты мне это рассказываешь? — Она быстро взглянула на дверь, и я резко подался вперед и схватил ее за руку. Я не хотел ее пугать. Просто так получилось. Я сам не понял, что делаю. И в этот момент у меня внутри все оборвалось. Я понял, что просчитался. Ничего у меня не вышло.

— Я тебе все уже объяснял.., раньше. Четыре раза тебе говорил, — обронил я уныло, подавленно.

Когда-нибудь, в одну из таких вот ночей, у меня хватит силы позволить ей не забыть. И это будет конец. В ту ночь все закончится. Когда я позволю ей не забыть.

Когда-нибудь. Потом.

Я посмотрел ей в глаза, и она забыла.

Пока она одевалась, я постелил чистые простыни и ушел на кухню Там я открыл холодильник и взглянул на пластиковые банки с плазмой. В такой упаковке она походила на домашний суп. Теплый, наваристый и густой суп — напоминание о домашнем уюте, о прежних днях, когда все было так хорошо. Но сегодня он мне не понадобится. Я слышал, как Кейт ушла, захлопнув за собой дверь. Я открыл ящик кухонного стола и достал большой нож. Длинный, острый. Нержавеющая сталь Пожизненная гарантия.

Говорят, исповедь — благо и успокоение для души. Но на меня это не действовало никогда. Может быть, мою душу, преждевременно обреченную на вечные адские муки и корчи, исповедь еще как-то утешит, но здесь от нее толку мало Я опустил нож в карман, рассеянно взял с полки пустую банку и вышел из дома. До рассвета еще далеко Люди еще гуляют. Черт, может быть, Венди еще не ушла из “ЛБ”. Надо бы заглянуть — посмотреть.