Советы чемпиона - Шварценеггер Арнольд - Страница 6

Это был длинный почти бесконечный процесс. В восемнадцать лет у меня еще не было равномерно развитого тела. Были слабые места над которыми надо было работать. Я был ограничен своими знаниями и тем, что в данный момент мог узнать, меня сильно тормозили австрийские представления о культуризме, где основное внимание уделялось большим рукам, большой груди и почти все фотографии показывали верхнюю часть тела. Никто из тех кого я знал практически не обращали внимания на серратус или на межреберные мышцы, на те мышцы, которые придавали телу отточенность и законченность. Такие провинцмальные представления сохранялись у меня еще в течение длительного времени.

Я пошел служить в армию в 1965 году. В Австрии было обязательным один год службы. После этого я мог принять решение о будущем. Для меня армия оказалась хорошим опытом. Мне понравилась регламентация, жесткая структура, стали появлятся мысли о форме и медалях. Дисциплина не была для меня чем-то новым, потому что без дисциплины заниматься культуризмом невозможно. С другой стороны я вырос в атмосфере дисциплины. Мой отец всегда действовал как домашний генерал, смотрел, чтобы я правильно ел, как я делаю уроки.

Его влияние помогло мне пойти служить водителем танкового корпуса. На самом деле я плохо подходил для вождения танка: я был слишком большой и лет мне было всего восемнадцать, а требовалось, чтобы минимально был двадцать один год, но я очень этого хотел. От правил было сделано отступление и меня не только допустили до вождения танка, но и служил я около Граца. Это позволяло мне продолжать тренировки, которые по-прежнему являлись основной частью моей жизни.

Довольно скоро после того как я был призван, я получил приглашение на юниорские соревнования «Мистер Европа» в Германии в Штуттгарте. В это время прошло как раз половина срока армейской учебки и приказ был находится шесть недель на учебной базе. Нам было категорически запрещено отлучаться, кроме если кто-нибудь из членов семьи умрет. Я провел пару бессоных ночей размышляя, что же мне делать. В конце концов я понял, что выхода нету: придется сбежать в самоволку и ехать.

Для меня юниорские соревнования на звание «Мистер Европа» значили так много, что я не задумывался о возможных последствиях. Я перелез через забор, взяв с собой из одежды, только то, что было на мне одето. У меня едва хваило денег, чтобы купить билет на поезд в третий класс. Поезд еле тащился из Автрии в Германию, останваливаясь на каждой станции, и в конце концов приехал на следующий день в Штуттгарт.

Это было мое первое соревнование. Я был взвинчен, смертельно устал от поездки в поезде не имел никакого представления, что же тут будет происходить. Я пытался кое —чему научится наблюдая соревнования в низком росте, но тут спортсмены выглядили так же любительски и смущенно как и я сам. Мне пришлось попросить у кого-то плавки для позирования, у кого то еще масло для тела. Пока я ехал в поезде я мысленно прорабатывал позирование. В осносном оно состояло из поз Рэг Парк-а, которые я запомнил из журналов. Но в тот момент, когда я вышел на помост перед судьями у меня в голове стало совершенно пусто. Тем не менее я сделал начальное позирование. Затем они меня вызвали для сравнительного позирования и опять в голове у меня стало пусто. Я был совсем не уверен в том, как я это позирование прошел. В конце концов начали объявлять победителей и сказали, что я выиграл Арнольд Шварценеггер «Мистер Европа» среди юниоров.

Когда я посмотрел на сделанные тогда фотографии, я вспомнил, как и что я чувствовал. Чувство неожиданности быстро исчезло. Я вытянулся. Я чувствовал себя как Кинг Конг. Мне нравилось внезапное внимание, я напрягался и позировал. Я был уверен, что я на правильном пути, чтобы стать самым великим культуристом в мире. Я чувствовал себя так, как будто уже стал одним из лучших в мире. Наверняка я не был даже среди лучших пяти тысяч, но в душе я чувствовал, что я самый лучший. Я всего лишь выиграл «Мистер Европа» среди юниоров. Сперва в армии отнеслись к этому холодно.

Я занял денег на обратную поездку до базы и там меня и забрали в тот момент, когда я перелезал через стену. Я просидел в карцере семь дней, там было только одеяло на холодной каменной лавке и почти никакой еды. Но я получил свой приз и даже сильно бы не беспокоился, если бы они продержали меня в заперти весь оставшийся год. Результат стоил того.

Я показывал свой приз каждому. И пока я еще сидел в карцере по всему лагерю распространился слух, что я выиграл «Мистер Европа» среди юниоров. Старшие офицеры решили, что это принесло некоторый престиж армии и я получил двухдневный отпуск.

Из-за того, что я сделал, чтобы победить, меня стали считать героем. Во ремя полевых занятий инструктора говорили: «Вы должны сражаться за свою Отчизну, вы должны быть смелыми. Посмотрите, что сделал Шварценеггер, только чтобы завоевать свой титул, Я стал знаменитостью несмторя на то, что нарушил устав, чтобы добиться того чего хотел. В этот раз было сделано исключение.

На учебных занятиях культуризм всегда помогал мне быть лучше других. Этот факт, а также известность, которую я завоевал вместе с титулом «Мистер Европа» среди юниоров, выделило меня в глазах офицеров. Продолжались занятия по вождению танков и мне нравилось водить эти большие машины, чувствовать отдачу во время выстрела. Меня всегда притягивало проявление мощи и силы. После обеда мы обычно чистили и смазывали танки, однако через несколко дней меня отстранили от этих послеобеденных занятий. И вместо этого поступли приказ от командования, что я должен тренироваться и заниматься построением тела. Это был самый лучший приказ, который я когда-либо слышал. Был оборудован атлетический зал, и мне было приказано тренироваться там каждый день после обеда. Я привез туда свои гантели и некоторые из своих тросовых машин, которые были дома, потому что в армии были только штанги и гири. К моим тренировкам там отнеслись очень строго. Каждый раз, когда офицер проходил перед окнами и замечал, что я сижу, он грозил посадить меня в карцер. Тренировки были обязанностью. Если вы были замечены в безделье, когда все остальные чистили танки, то следовало соответствующее наказание. Армия не видела разницы между тем, что я делаю и чисткой танков. Я согласно приказу должен был тренироваться, а следовательно я должен был поднимать тяжести. Я вошел в ритм и использовал предоставившуюся возможность продолжать тренировки. Я продолжал построение базы, которую начал строить три года назад. Шесть часов тренировки пришлось разбить таким образом, чтобы я полностью не выдыхался. Я ел четыре или пять раз в день. Мне было позволено есть любое количество пищи, но с точки зрения питательности армейская пища немногого стоила. Я съедал примерно килограмм переваренного мяса, но белков там было, наверно, столько, сколько в бифштексе среднего размера. Учитывая это, я съедал огромное количество пищи, а затем интенсивно работал, чтобы сжечь лишние калории.

Пока я был в армии, я разделил тренировку на чистый бодибилдинг и олимпийские движения по поднятию тяжестей: мне нравилось поднимать тяжелые веса над головой. Прошло немало времени, прежде чем из моей тренировочной системы исчезло «изображение» штанги в вытянутых руках над головой. Пока мне не исполнилось восемнадцати, я учавствовал в австрийских чемпионатах и выиграл первое место в тяжелом весе. Но после соревнований на звания «Мистер Европа», я перестал делать олимпийское движение со штангой это было не то, чего я хотел. Вначале я делал это упражнение, чтобы доказать, что культуристы не только ВЫГЛЯДЯТ сильными, а что они действительно сильные, и что хорошо развитые мышцы не только украшение.

Многие жалеют, что приходится служить в армии. Но для меня это не было потерянным временем. Когда я демобилзовался я весил 225 фунтов. Я прибавил с 200 до 225 фунтов. Это была самая значительная прибавка в весе, которая мне удалась за один год.